Мертвы давным-давно - [8]

Шрифт
Интервал

- Моя мама сказала, что, возможно, она попала в беду или убежала с мальчиком из соседнего городка. В этом был смысл, хотя и неприятно задело меня. Она была так прекрасна. Я едва мог представить, что ее переманил кто-то старше и сильнее.

- Но потом, другая девочка, ее соседка, исчезла несколько месяцев спустя. Исчезали главным образом молодые девушки на пороге взросления. - Джек застенчиво откашлялся. - Как ты, я предполагаю. Очевидно, это самое опасное время для девушек. Я думал, что охотились только на животных. Думаю, это пугающая вещь для тех, кто растет в этих краях. Он посмотрел на нее, ища подтверждения, но Кейт только пожала плечами. В конце концов она никогда не чувствовала себя похожей на других девушек. На мгновение она вспомнила записку, которую нашла, но потом заставила себя внимательнее прислушаться к Джеку. Сейчас непозволительно предаваться девичьим испугам.

Джек продолжил:

- Самым странным было молчание. После Зельды больше никто не начинал поиски. Люди почти не говорили о девочках, и дальше пропадавших без следа. Пока это не коснулось детей намного младше...

- Мальчик и девочка, верно? Брат и сестра?

Брови Джека взлетели вверх:

- Верно. Так ты все-таки знаешь о некоторых случаях.

И да, и нет. Кейт обдумывала, рассказывать ли Джеку о гобеленах. Он предложил ей помощь, пригласил в свой дом. Не стоило ждать, что он будет доверять ей, и одновременно скрывать от него такую огромную тайну. Но также Кейт знала, что именно было изображено на тех гобеленах. Посторонний человек легко мог решить, что её бабушка воссоздала по памяти то, что видела своими глазами. Или что изображения - это Бабулины извращенные фантазии. Так был Джек посторонним человеком? Стал бы он тут же строить такие мрачные предположения?

Кейт закрыла глаза и выпалила.

- Есть кое-что еще, что ты должен знать. - Она приложила все усилия, чтобы описать сцены на гобеленах... яркие выражения боли и ужаса на детских лицах, подробности пыток.

Когда она закончила, Джек присвистнул.

- А ты уверена, что их выткала твоя бабушка?

Она склонила голову вбок, вспоминая картины, натянутые на подставки и висящие на стенах.

- Это ее работы.

- Нет шансов, что кто-нибудь другой мог бы послать их ей? В качестве угрозы?

Что было бы хуже? Это действительно не имело значения, так как Кейт знала правду.

- Я знаю, что она создала их. Я просто не понимаю , что могло вдохновить ее на них.

- Что ты знаешь о своей бабушке?

- Я знаю, что она не злая. Она не строит камеры пыток для детей, а затем не ткет памятные гобелены о них.

- Но ты знаешь, что она - Необычная?

У Кейт перехватило дыхание. Никто никогда непосредственно не произносил то слово прежде. Она часто слышала, как это бормотали в ее присутствии. И однажды, когда она слышала деревенских девочек обзывающих друг дружку «Необычными», она спросила Бабулю, что это означало.

- Ну, это означает незаурядность, - легко ответила бабушка, не выдавая значимость этого слова и того, как оно повлияло на её жизнь. - Его используют, чтобы отметить что-то особенное.

Но девочки не выкрикивали друг другу комплименты. Кейт знала это и собрала воедино все, что поняла. Она знала, что «обычными» традиционно называли тех, в ком не было королевской крови. Она подумала, что «Необычный» находился где-то между королевским и обычным.

Когда она стала старше, то поняла, что у других этот термин вызывал неприятные чувства. Большинство взрослых, казалось, не могли произносить это не шепотом. И чем больше они шептались, тем более внимательно Кейт слушала. Когда все молочные коровы Амоса Баммеля заболели и умерли, она знала, что жители приписывали эту Необычность их окружению. То же самое было, когда торнадо сорвал оригинальный шпиль часовни. Или тогда, когда в феврале те страшные люди не прекращали посещать город, чтобы наполнить ведро кровью вместо воды.

- Люди считают мою бабушку Необычной, - сухо произнесла Кейт. - Вот почему она жила почти в пяти милях пешком через гору. Вот почему я ходила за нее на рынок. - Поскольку бакалейщик отказался брать ее деньги, эту фразу Кейт не добавила. - И вот почему я была одна большую часть времени. Бабуля не хотела, чтобы вся деревня связывала меня с ней. Она держала меня от себя на расстоянии в надежде, что они могут дать мне шанс.

- Но они его тебе не дали, - тихо произнёс Джек.

- Нет, не дали. Я не знаю, почему Бабуля ожидала, что они это сделают. - Конечно же, они не дали такую возможности и матери Кейт. Но Кейт так и не произнесла эту фразу. Она просто сказала, - Бабуля сделала все, что могла.

Не похоже, чтобы твоя бабушка смогла так привязаться к тебе, а потом пытать других детей в качестве хобби, - размышлял Джек, - но, может, любовь к тебе сделала её более восприимчивой к этим образам. Как если бы она не могла отключить эти видения, потому что они вызывали в ней сочувствие.

Кейт кивнула. Ей нравилась любая теория, которая выставляла Бабулю в положительном свете.

Джек продолжал размышлять вслух.

- Тогда куда же она делась? Сорвалась спасать детей?

- Нет. Она ушла не добровольно. Она бы не покинула хижину, зная, что я иду к ней.


Рекомендуем почитать
Цика

Закончен сериал, состоящий из рассказов, помеченных как «части». Цика — forever!!!


Проклятый

«Я хотел лишь сбежать от проблем. Забыться на месяц в другом мире. Кто знал, что Массакрия преподнесет мне такой сюрприз? Стать „невольным“ тестером. Не начав играть нарваться на проблемы. Окунуться в жизнь закрытого общества. Стать изгоем на которого ведут охоту. Этого я хотел? Нет. Я хотел лишь сбежать от проблем. Забыться на месяц в другом мире…».


Путь Белого Странника

Путь человека тернист и извилист. А уж путь практикующего мага и вовсе лишён бытовой рутинной предсказуемости. Планы, в споре с событиями, способны сменять один другого с феерической быстротой, далеко не всегда своевременно советуясь о своих намерениях с хозяином. Если же маг ставит перед собой заведомо невыполнимую задачу, партия обещает быть особенно занимательной. По одному тузу из каждого рукава в пользу извилистости и непредсказуемости пути! А там и до джокера недалеко…


Судьба

Гилтас Следопыт привел свой народ в новый рай — легендарную долину Инас-Вакенти. Но запретная долина привлекает и других. Искатели приключений и ученые, священники и сумасшедшие, злобные враги, все пришли туда. А кое-кто пришел из самой необитаемой долины. В это время, Кериансерай, наконец, воссоединилась со своим мужем, приведя на помощь беженцам свой отряд солдат с грифонами. Гилтас настаивает, что судьба эльфов лежит среди влажных туманов и бродячих призраков забытой долины, но никто не знает, прав ли он, или они с Львицей ведут азартную игру — а на кону выживание их народа.


Альянсы

Пока эльфийские изгнанники борются за выживание в далеком королевстве Кхур, остающиеся в Квалинести эльфы сталкиваются с гонениями, порабощением и истреблением. Среди огромных страданий и безграничного зла появляется предводитель восстания — в маске, безымянный, обладающий странной властью — полный решимости очистить эту землю от захватчиков. В это время Кериансерай, Львица, кагонестийский генерал и жена Беседующего Гилтаса, волшебным образом переносится от неминуемой смерти в Кхуре в не менее отчаянное положение на свою бывшую родину.


Последний Полет

Серые Стражи снова стали героями Тедаса: Архидемон повержен, а оставшиеся порождения тьмы загнаны обратно под землю. Мор окончен. По крайней мере, так кажется. Валья, молодая эльфийка-маг, недавно принятая в ряды Серых Стражей, получила задание изучить исторические записи прежних Моров, чтобы лучше понять новый - и тревожный - феномен, связанный с порождениями тьмы. В ходе её исследования Четвёртого Мора обнаружилось зашифрованное упоминание, нацарапанное на полях древней карты, а также спрятанный дневник Иссеньи - из последних легендарных наездников на грифонах.