Мертвецы сходят на берег - [38]

— Что?

— А то, что он придумал пугнуть Арне привидениями! Кому выгодно, чтобы Арне отсюда уехал? Флателанду! Мотив ясен. Этот пастор в курсе всех местных дел, и он придумал весьма недурной способ избавиться от конкурента — мы все свидетели! Задействован, так сказать, местный колорит. И вот, если предположить, что моя версия верна, наш пастор рассуждает так: я нагнал на них страху, теперь попробую сам поговорить с ними… И он запускает пробный шар. Но пастор недооценивает наши крепкие нервы!

— Милая моя! — покачал головой Карстен, — твоя версия имеет одно слабое звено: в ней начисто отметается вопрос «как, каким образом?». Пастор нормальный человек из плоти и крови. Он при всем желании не смог бы пройти сквозь стену. Как ты объяснишь вашу историю с комодом? Или то, что случилось сегодня ночью?

— Нет, почему же… Я признаю, это выглядит довольно внушительно, можно сказать, загадочно. Но знаешь ли, друг мой, я уже видела своими глазами, как одну даму уложили в длинный черный ящик, потом распилили у всех на глазах, а потом она оказалась целой и невредимой!

Сам понимаешь, это было в цирке. Но выглядело не менее загадочно!

— А к нам гостья! — сказал я.

На сей раз к нам шла Лиззи. На ней было коротенькое платье без рукавов с узором из разноцветных бабочек. Она помахала нам тоненькой, детской рукой и стала спускаться по тропинке. Карстен просиял. А я подумал, что все-таки есть какая-то противоестественность в браке столь прелестного юного существа со странным и неприятным стариком.

— Я так и думала, что вы тут купаетесь! — сказала Лиззи, забираясь к нам. — Можно, я побуду с вами?

— Конечно! — ответил я. — Будете купаться? И не пора ли нам, кстати, перейти на «ты»?

— С удовольствием, Пауль. Если никто не против…

— Никто! — заверила Эбба. — Во-первых, никто не хочет считать себя старым, а во-вторых — мы всегда тебе рады!

— Правильно, — сказал Танкред. — Ну, как там твой муж?

— Он отправился в Лиллезунд. — Лиззи уселась рядом с Йерном. — А я не люблю быть одна в доме. Он приедет нескоро, только вечером…

— Купаться будешь? — спросил Йерн. — Вода холодная.

— Нет, я так посижу… Вообще-то, я хотела с вами поговорить… сказать одну вещь. Точнее, попросить… Я нашла ключ от чердака! И теперь вот мучаюсь… Меня распирает от любопытства, и потом, я ведь имею право знать… Я ведь тоже живу в этом доме! Я хочу знать… Но я… ужасная трусиха. Как только представлю, что я войду туда одна… Нет, у меня просто сердце останавливается!

— Хочешь, чтобы мы пошли с тобой? — Карстен внимательно посмотрел ей в лицо.

— Обязательно! — быстро ответил ему Танкред и вскочил. — Непременно! Во всяком случае, Лиззи, я с тобой, Я тоже умираю от любопытства и горю желанием взглянуть на ваш чердак… Эбба, пойдешь?

— А как же? — Эбба уже собирала вещи. — Обожаю старые чердаки…

Мне показалось, в своем рвении они готовы на все, и я, не слишком, впрочем, уверенно, проговорил:

— А вам не кажется, что это как-то некрасиво? И с юридической точки зрения… А если хозяин вернется?

— Нет, нет! — перебила меня Лиззи. — Я же говорю: он придет только вечером! И потом, это же я вас прошу мне помочь! А я ведь, в конце концов, тоже хозяйка… Пауль, пойми меня правильно! У меня нет никакого недоверия к мужу, наоборот, я его очень уважаю! Может быть, даже слишком сильно уважаю! Но меня беспокоит: почему такие тайны? Я буду вам очень благодарна! Карстен, я плохо поступаю?

— Нет, я не вижу тут ничего плохого, — отвечал Йерн, натягивая брюки. — На твоем месте я поступил бы также. А на своем месте я скажу тебе вот что: я тоже хочу знать, что он от тебя прячет.

Что мне оставалось? Да и впрямь было любопытно взглянуть на этот таинственный чердак. Я накинул халат и мы двинулись к дому.

— Может, Арне и Моника тоже пойдут с нами? — сказала Эбба. — Намечается настоящая экспедиция.

Но Арне и Моника изволили куда-то удалиться. Мне стало совсем не по себе. Теперь я был рад, что можно отправиться вместе со всеми и не терзаться тут от неизвестности. Мы оделись, оставили им записку и двинулись в путь.

Эбба шла со мной рядом, а остальные немного позади.

— По-моему, она смертельно боится мужа, — тихо сказала мне Эбба. Помнишь, у Агаты Кристи, кажется, «Коттедж Соловей»… Там одна женщина вышла замуж за человека, про которого никто ничего не знал. И вот ее начинают мучить разные подозрения. Смутные подозрения, что с ним что-то неладно. И вдруг она обнаружила в ящике старые газетные вырезки. Оказалось, он был убийцей. Некоторые преступники действительно хранят подобные напоминания…

— Бог с тобой, что ты говоришь! — воскликнул я. — Мне и самому этот тип неприятен, но до такого я бы все-таки не додумался!

И тут мне припомнился мой страшный сон, сегодняшний ночной кошмар: конский труп с оскаленными зубами, золотой медальон на Монике, и Пале с блестящим, как металл лицом. Эти картины с необычайной четкостью вставали перед моими глазами.

— О чем задумался, Пауль? Что-то вспомнил?

— Да, я сегодня видел очень неприятный сон, и там присутствовал Пале… Может, ты объяснишь, что бы это значило? Ты ведь занималась Фрейдом.

— Давай, попробуем. Расскажи подробно. Я рассказал. Разумеется, не во всех деталях, но обстоятельно.