Мертвая зона - [10]

– Необычные взрывные устройства им попались, не правда ли? – ввернул Смит. – Два тяжелых бронеэвакуатора – полностью на списание.

– Да, там взрывчатки не пожалели… Ну так что насчет пушки? Не скрою, твоя версия правдоподобна. Она мне даже нравится. Но как мы ее подтвердим, чем? Вещественные доказательства – где?

– Растащила молодежь, – Смит кивнул в сторону проводников.

– Черт побери. Ну конечно. Как-то я… Не сообразил.

– Это бывает, – буркнул Смит и покосился на Леху.

Решил наверное, что пожалел шефа самую малость – и хватит.

– Послушай, Майк! – повысил голос Пасечник. – Вы же с Гейбом все это время ходили по городу. И занимались э-э… утилизацией того, что осталось. Меня интересует, как выглядели поврежденные машины атакующей стороны. Я тебе сейчас покажу на планшете «Кентавра»…

– Вы делать ошибка, – холодно перебил его Майк. – Мы не мародер. Мы – на службе для фиксера Лоренцо. Мы никогда ходить так близко варзона. Мы посетить эта улица первый раз за годы специально для вас.

– Черт побери. Но хотя бы этого… Хранителя… Он же здоровый наверное, его можно заметить издали. Не говори, что ты его не видел!

– Запрещается видеть Йоба! – воскликнул Майк. – Мы никогда не видеть Йоба. Абсолютно не видеть Йоба.

– Поэтому до сих пор живые, – впервые подал голос Гейб. Леха быстро посмотрел на него, но тот уже отвернулся.

Трудно судить по одной короткой реплике, но Лехе показалось, что произношение у молодого йоруба – восхитительно чистое. Кто они такие, черт побери, скромные вооруженные сотрудники фиксера Лоренцо? И чего ради придуриваются?.. Леха охотно поломал бы голову над этим где-нибудь в тенечке и подальше от Йобы-Хранителя. Километров за тридцать отсюда, и лучше, наверное, в аэропорту.

Может, доктор там и лузер, зато в него не стреляют.

Пасечник тоже бросил взгляд на Гейба и, кажется, догадался, что беседа зашла в тупик.

– Хорошо, – сдался он. – Эй, Майк, ты мог подумать, что я невежлив. Что задаю глупые вопросы. Ты даже мог решить, что я хочу оскорбить тебя. Честное слово, это не так. Просто я журналист. Я всех расспрашиваю. Если мои слова тебя обидели, извини. Я не хотел. Надеюсь, ты не сердишься? Понимаешь, вопросы – моя профессия…

– Моя профессия – не сердиться, – с достоинством ответил Майк.

– И за это неплохо платят! – ляпнул Пасечник, расхохотался и фамильярно ткнул Майка пальцем в грудь.

Леха подумал, что если американца сейчас застрелят, он поймет.

– Меньше, чем тебе! – ответил Майк, хлопнул Пасечника по плечу и тоже заржал в голос.

Некоторое время они соревновались, кто громче смеется. И даже сумрачный Гейб хихикнул пару раз, глядя в сторону.

Леха размышлял о том, что москвичи, в отличие от нигерийских йоруба, дикий и злобный народ. У нас бы Пасечника уже били ногами за грубость и нетактичное поведение. А эти дальние родственники американских бандитов просто решили, что он дитя малое – ну и обращаются с ним, будто с ребенком.

Смит, не стесняясь, разглядывал присутствующих, как законченных недоумков.

Наконец Пасечник утерся рукавом, оставив поперек лица грязную полосу, и обернулся к коллегам.

– Начнем с Лоренцо. А дальше по обстановке. За мной! Возвращаемся!

Группа зашевелилась. Только Леха, стоя на месте, ждал, пока Смит отойдет от угла дома.

– Джентльмены! – позвал он. – Разрешите вас познакомить с мистером Килроем.

Все уставились на закопченный угол.

Там был нацарапан, очень скупо, буквально в несколько росчерков, смешной человечек. Глазки-точечки, пара куцых волосков на лысой голове. Человечек выглядывал поверх линии, изображавшей стену, держась за нее четырехпалыми руками и свесив вниз длинный нос. Рядом надпись печатными буквами: «Kilroy was here».

Сейчас Леха заметил, что рисунок старый: на нем густо осела пыль.

– Та-ак… – протянул Пасечник.

– Килрой, значит, был здесь. А англичашки написали бы «мистер Чад», – буркнул Смит.

– Ваш Килрой? – быстро и резко спросил Пасечник. – Или чей?

– Что ты имеешь в виду? – надулся Смит.

– Я задал вопрос, знает ли кто-то этого Килроя, – процедил официальным тоном Пасечник. – Я хочу понять, какой отдел Института его нарисовал. Спрашиваю как начальник группы. Будьте любезны отвечать.

– Да я вообще не… – начал Леха.

– И заметьте! – перебил Пасечник. – Я не спрашиваю, почему мне доложили о нем только сейчас! А мог бы!

– Раз ты так ставишь вопрос, это точно не лондонское бюро, – сказал Смит.

– А я вообще не… – Леха развел руками.

– Алексей, ты его снял?

– Я все снимаю. Затрахаешься потом редактировать, – мстительно сообщил Леха.

– Мы еще посмотрим, кто затрахается! – пообещал Пасечник и так сладко улыбнулся, что Леха проклял все на свете и отдельно свою болтливость. – Майк! Подойди сюда, пожалуйста. Видел раньше такой рисунок? Здесь или еще где-то в городе?

Майк и Гейб уперлись в Килроя ничего не выражающими глазами.

– Вы когда были в этом квартале?

Проводники лениво переглянулись.

– Не помню, – Майк помотал головой. – Я сказал вам: мы первый раз на эта улица за годы. И – нет, не помню рисунок.

– Это джу-джу! – заявил Пасечник, для вящей убедительности потрясая у Майка перед носом грязным пальцем. – Это доброе, хорошее джу-джу. Это наши друзья. Если ты где-то еще увидишь такой рисунок, немедленно сообщи мне. Я заплачу… Пять американских долларов. Понятно?