- Которых для начала требуется научить элементарным правилам жизни в нашей стране, - не сдавался Тагир. Хотя мысленно уже принял доводы оппонента.
- Я думаю, в империи найдутся те, кто сможет заняться их адаптацией. Они все взрослые, мы не враждебны. Потребуется пара месяцев, максимум два года. Я осмелюсь надеяться, что среди этих людей окажутся даже те, кому по зубам Имперская академия. Или Военная.
- А пока они будут постигать все эти науки, кто их будет кормить? Где они будут жить? Впрочем, это ваша проблема. Равно как и ваша инициатива. Вы готовы взять на себя расходы? Или ждали, что корона оплатит вашу благотворительность из казны?
- Ни в коем случае, ваше величество, - патриарх протянул проект документа. - Мы готовы взять на себя руководство и финансовое обеспечение.
- Быстро вы, - обиженно заметил император. Пробежался глазами по бумаге, неспешно расписался и приложил гербовую печать. - На этом все?
- О большем я бы и не смел просить, - Ким с поклоном забрал документ. - Разве что хотел бы вам напомнить, пользуясь случаем. В Альварских горах находится один из тех, кто идеально подошел бы для изучения опыта переселенцев и внедрения потенциальных новых технологий. Он как никто другой хорошо знает горы с их спецификой. Плюс прекрасно разбирается в Искусстве. И вообще, можно сказать, легенда нашей системы образования.
- Ты про Люциуса? – помрачнел император.
- Да, ваше величество. Что насчет старых друзей? Есть хороший повод вернуть его туда, где ему самое место.
- Де Зирту всегда нравилось всех учить, - на старческом лице монарха появилась грустная улыбка. - Но, насколько мне известно, он сам ушел из Академии.
- Скорее, решил дождаться, когда снова окажется вам нужным.
- Я не вникал в причины его ухода, - отмахнулся Тагир.
- Он все еще преподает. Только в горах. У него частные лаборатории. Студенты к нему ездят сотнями. Ваше величество…
- Если он захочет вернуться на государственную службу, возражений не имею. В столице достаточно медноголовых, которым стоит преподать достойные уроки. Если, конечно, Люциус еще не одичал и сам не забыл, с какой стороны и что пилить.
- Он продолжает активно работать. Занимается медициной, алхимией, а несколько лет назад спонсировал создание лаборатории трансфизики. Пригласил в горы перспективных специалистов…
- И когда все успевает?
- Люциус и праздность – параллельные вселенные. Он просто давно не посещал столицу.
- Ну так пусть посетит, наконец, - капризно промолвил монарх. - Забывать старых друзей неприлично.
- Я передам магистру ваше пожелание, - патриарх встал и еще раз поклонился. На этот раз добровольно.
Триединая Империя, Альварские предгорья
Поселок Белый Камень
Даша лежала плашмя на узкой кровати в одном из вагончиков. Голова не просто болела. Она уже развалилась на две равные половины, меж которыми зияла пропасть. Все тело ныло так, как будто она отпахала восьмичасовое занятие в хореографическом классе…
Паркет. Балетный станок. В зеркале отражаются вспотевшие от напряжения лица балетных и грозное - хореографини Натальи Петровны.
- Даша! Батман жете! Ногу оторви от пола - или она у тебя неподъемная стала со вчерашнего дня? Весы принесу в зал и буду каждую взвешивать!
- Наталья Петровна…
- Выгоню! Я сколько раз должна повторять?
Даша воспользовалась десятисекундным перерывом на тираду, чтобы переплести волосы. Копна медно-рыжих локонов никак не хотела держаться в строгом пучке. Так и норовила растрепаться, залезть в глаза.
Ноги были уже чугунными. Они повторяли этот чертов экзерсис бесчисленное количество раз, потому что Наталья Петровна явилась на занятия в плохом настроении, а виноваты были все. Не так стоишь, не та выворотность, ногу недостаточно высоко задираешь. А выше – это уже гран батман, куда ты размахалась, это балет, а не стриптиз!
Еще недавно жизнь была хотя бы понятной. Институт управления. И танцевальная студия. Потому что мама решила, что нужно «фундаментальное образование», но бросить танцы? Никогда! Поэтому Даша занималась «вольным слушателем», без претензий на покорение сцены Большого театра или хотя бы поступления в «Тодес», просто чтобы жить с этим упоительным чувством, когда гибкое, стройное тело подчиняется тебе полностью, послушно сворачивается и раскрывается.
По вторникам и пятницам – секция единоборств. В провинции хрупкой девушке надо уметь себя защищать. Иначе пойдешь гулять на улицу – а вернешься домой беременная. А по четвергам иврит, который к концу занятия усилиями смешливого толстячка-преподавателя превращался в коварный идиш.
«И запомнили, рыбоньки! Тухес – жопа, нахес – счастье, но аГитер тухес – аГройсе нахес! В смысле, хорошая жопа – большое счастье!»
Даша была почти счастлива. Разве что иногда мечтала сменить свое простецкое имя на что-нибудь более звучное. У танцовщиц всегда звучные имена. А еще - потому, что каждый второй хотя бы раз в жизни, да произносил сокровенное «Дашка-говняшка».
Еще недавно был Артур. И она уже потихонечку примеряла его куда более подходящую для сцены армянскую фамилию – Севан.
Артур был из тех, кого называли «породистым». Он закономерно был звездой факультета менеджмента и предметом всеобщего обожания. Планов на него изначально не строилось, точнее, стоило озвучить эти планы маме, как на Дашу вылился ушат помоев:
