Мертвая - [111]
А он взял и отказался от них.
На это требуется куда больше мужества, чем, стиснув зубы, гордо отвернуться от подачки.
- Спустя полгода я и вправду смог продержаться две минуты... и Вильгельм предложил стать постоянным спарринг-партнером. Не бесплатно, само собой... до этого для него нанимали профессионалов, но...
- Тяжело пришлось?
- Нелегко. Я сполна отрабатывал свои деньги.
Я сняла колбу с огня. Голыми руками, и Диттер было дернулся.
- Я не чувствую боли.
- Только боли?
- Только ее, - подтвердила я, наливая кипяток на дно чашки.
Пару капель.
И ароматный пар клубится, но остается взаперти. Руны, нанесенные на фарфор, стерлись наполовину, но силы своей не утратили. А теперь довести до трети и дать отстоятся. Колбу же стоит вернуть на огонь.
- Извини, возможно, это не моего ума дела, - все же вопрос занимал меня несказанно. - Но куда ты тратишь деньги?
Инквизиторам платят и неплохо, ибо идея идеей, но золото никому еще не мешало. Да, на домик в пригороде его бы не хватило, но на приличную одежду - вполне.
... и сомневаюсь, что у кадетов была столь острая необходимость в деньгах, чтобы платить за них сломанными ребрами.
Диттер покраснел.
Определенно смутился.
Неужели, ребенок? Незаконнорожденный или вроде того... очередная глупость юности, имевшая далекие последствия?
- У меня сестра есть, - тихо произнес Диттер, убирая книгу за спину. - Это не тайна... нас... двое было в той корзине, но дар достался лишь мне. Ее определили в приют... не думай, ее не обижали. Якоря нужны, чтобы не сойти с ума.
Или сделать это не сразу, как-то окупив сперва свое содержание и обучение.
- Мы часто виделись... до десяти лет даже жили в одном приюте... меня учили по отдельной программе. Ее и других девочек, которым не выпало жреческой метки, по другой... чтение, письмо... манеры... вышивка и все-такое... потом меня перевели в училище. А ее - в пансионат... там готовили компаньонок...
...почему-то мне вспомнилась та бестолковая девица, которая умудрилась выпустить себе мозги.
- Или гувернанток... и не важно, я не хотел, чтобы она шла кому-то в услужение. Нас ведь не только на магию натаскивали... обычные уголовные дела для начала... а там часто... компаньонки, гувернантки... особенно, если одинокие...
...и беззащитные.
Уже не господа, но еще и не прислуга.
Хорошее воспитание.
Манеры. Один мой приятель был очень охоч до шлюх с манерами. Все повторял, будто бы с такими и чаю попить можно... будто у своей мамочки чаю не напоился. Не понимаю, но...
- Еще на кружевниц учили или белошвеек... у кого склонность - швейное дело... но она... как бы сказать... она просто очень светлый и хороший человек.
А на этом денег не заработать.
- И я подумал, что я должен... что если у меня больше никого нет, то сделаю так, чтобы хотя бы Дита не нуждалась...
- Получилось?
Нет, мне и вправду интересно, оно того стоило?
Но я доливаю кипяток до середины чашек. А спустя несколько мгновений и до краев довожу. Жаль, что к чаю в лаборатории только хлеб заплесневелый и еще, кажется, сухарики где-то были. Правда, теми сухариками и убить можно, но...
- Я купил ей дом. Небольшой домик в небольшом городке. Она нашла хорошего парня. Вышла замуж. У них пятеро детей...
...и поэтому Диттер по сей день отправляет жалование на содержание уже не только сестрицы, но и всей ее семьи.
- У них есть пекарня, - сказал он, словно подслушав мои мысли. - Доход небольшой, но семье хватает. Я открыл счета на имя девочек. Пополняю немного... к совершеннолетию наберется, чтобы оплатить учебу. Или приданое там... не знаю.
Не знает, но продолжает собирать.
И возможно даже - есть в мире чудеса - его не просят о деньгах, но он все равно продолжает собирать, следуя давней не то привычки, не то уже весьма настоящей традиции. И все потому, что отчаянно хочет почувствовать себя нужным.
Проходила.
Знаю.
Когда бабушки не стало...
...темные карточки с соболезнованиями, букеты и похороны, прошедшие быстро и незатейливо. А еще огромный дом, в котором я осталась одна. Я всегда была одна, но после бабушкиной смерти как-то сразу и вдруг, резко ощутила это одиночество. И в какой-то момент испугалась.
Показалось, что еще немного, и я потеряюсь.
Что тогда?
...а тут письмо, наполненное почти искренним сочувствием. И тетушка рада принять меня... а ее дочь вздыхает и шепчет, что ей так жаль...
...и вторая тетушка тут же...
...и кузены не оставляют меня одну ни на минутку. И в их притворной заботе мне видится спасение. Я почти соглашаюсь позволить им, моим дорогим родственничкам, переехать в этот большой дом, где места хватит всем, а я... я получу большую семью.
Разве не об этом я втайне мечтала?
И одна тетушка дарит мне вязаные рукавички, а другая - уродливого вида теплые носки, потому что когда-то я пожаловалась, что в доме холодно и ноги мерзнут, а потом отходят тяжело, с болью... и в этом мне видится почти настоящая забота.
Что пошло не так?
Я прозрела?
Или скорее у них не хватило выдержки. Я ведь почти дошла... почти...
...неуклюжие ухаживания Полечки. Юстасик, сочинивший в мою честь поэму, которую он читает громко, с придыханием и выразительными взглядами. Кузина, шипящая на Полечку...
Жилищный вопрос не только москвичей испортил. Вот и здесь свела судьба под одной крышей честную советскую ведьму, двуипостасного, птицу-гамаюн да еще диву с ребенком. И это не считая людей обычных, которым и без нелюдей нелегко приходится. А тут еще на освободившуюся жилплощадь, которая многих манила, новый жилец появляется. Он молод, одарен и при погонах. Хорош собою и, самое главное, возмутительно холост. И появление его грозит нарушить хрупкий коммунальный мир, ведь с мужчинами после недавней войны еще сложнее, чем с жилплощадью.Вот только Астре этот жилец весьма подозрителен.И она честно старается держаться от него подальше.
Что делать старой деве, если жизнь не слишком ладится? Завести кота. А потом еще сорок. Попасть в другой мир. Обжиться в зачарованном доме. Свести знакомство с призраком бывшего хозяина. Посеред ночи прогуляться в зачарованный лес и спасти добра молодца. Помочь соседям и людям простым, ведьмовской помощи жаждущим. И заодно уж пристроить четыре десятка котов в добрые руки. Благо, в этом мире о котах и не слышали. Ничего, Стася справится. Наверное. Двухтомник.
Что делать, если в родном селе женихов достойных днем с огнем не найти, а замуж хочется? Ответ прост: предстоит Зославе дорога дальняя и дом казенный, сиречь Акадэмия, в коей весь свет царствия Росского собрался. Глядишь, и сыщется серед бояр да людей служивых тот, кто по сердцу придется внучке берендеевой. А коль и нет, то знания всяко лишними не будут, в Барсуках-то родных целительница хорошая надобна. Вот только приведет судьба Зославу не на целительский факультет, а на боевой, что девке вовсе неприлично.
Если вас вернули в мир живых, значит, это кому-то нужно. Во всяком случае, у меня самой не было ни малейших причин воскресать. Впрочем, жаловаться я тоже не собираюсь, хотя родственники, уже поделившие мое состояние, возвращению не обрадовались. И не только они. Мое воскрешение милостью Плясуньи, покровительствующей нашему роду, неожиданно затронуло слишком многих. В числе их и давний враг нашего рода, почти истребивший его, и члены таинственной секты «Черного лотоса», проповедующей право сильных убивать, и даже древние такхары, желающие извести всех, кто поклоняется моей богине. И что мне делать? Смириться с нынешним моим состоянием. Выжить. Найти и наказать виновных, исполняя божественную волю.
Тельма знала: она должна стать лучшей в своем деле, если хочет добиться справедливости и доказать, что ее мать, прекрасная Элиза, была убита. Мэйнфорд знал: рано или поздно он окажется в сумасшедшем доме, ведь проклятие семьи не отменить. И что за беда, если безумие поразит не только его, но и весь город? Кохэн, масеуалле-изгнанник, знал: старые боги не ушли, как бы ни хотели того новые хозяева мира. И дверь в Бездну, где они заперты, вот-вот откроется. Достаточно одной капли крови. Кто ее прольет? Не важно.
Маргарита знала, что в этой жизни ничего не достается даром. И если уж выпал шанс изменить свою жизнь к лучшему, то надо держаться за него и руками, и ногами, и новообретенным даром. А то, что окружающие насчет этого дара и самой Маргариты имеют собственные планы, так это исключительно их проблемы.
2020 год. Недалёкое будущее, планета Земля, которую мы все знали с детства, перестала существовать. Корпорация WWE, где я работаю, захватила власть почти над всей планетой, только в некоторых странах осталось ещё живое сопротивление. Все источники воды захвачены госпожой Макмен и её дрессированными собачками, она просто заставляет драться за кусок пищи и глоток воды. С каждым годом крепло её тщеславие.
Эх, кто бы мог подумать, что быть заклинателем кисти так сложно? Казалось, рисуй себе на здоровье красивые картины и продавай толстосумам!.. Ан нет — кричали, что нет у меня таланта, что картины выходят плоскими и безэмоциональными. Решил я, значит, тогда использовать свой дар, изменяя и корректируя внешность людей, да и тут незадача — теперь им не нравится, что эффект у этих чар временный. Увязнув в долгах и не в силах расплатиться с ростовщиками, я угодил в бордель… Однотомник. 18+.
Маленькая история о том, как весело жить в деревне, особенно с животными. В рассказе описан реальный случай из жизни автора.
Эльфы, жители Златого Леса, потеряли своё бессмертие: среди них больше нет Вечных. А вместе с ними погибла и магия, и справедливость, и все силы принадлежат кровавой королеве Каене. Из долин приходят Твари Туманные, и никто не может выступить против них — ни капли чар не осталось у эльфов. Шэрра — одна из смертных, и единственная из них, кто обладает магией. Такие не выживают, королева Каена убивает их без раздумий. Но она жива, благодаря единственному, против кого Каена бессильна, благодаря последнему Вечному — Роларэну, повязанному с королевой лентой тайны, крови… и любви.
Индонезийский марксист Тан Малака, выступивший на одном из первых съездах Коминтерна за союз коммунизма с исламизмом, в своей работе "Мадилог" ("Материализм, диалектика, логика") за 1943 г., в главе VII "Обзор при помощи Мадилога". "Верования", в начале раздела "Верования Западной Азии", пишет: "То, что я имею в виду под верованиями Западной Азии, это иудаизм, христианство и ислам. Все 3 они в общем называются монотеизмом, могуществом бога. Иудаизм ограничен исключительно пределами еврейской нации, в то время как христианство и ислам оба исповедуются несколькими нациями во всём мире, сотнями миллионов человек. "То, что я имею в виду под верованиями Западной Азии, это иудаизм, христианство и ислам.
А что бы вы сделали, найдя в своём доме тетрадь с чьими-то мыслями? Естественно прочли бы. Вот и герой рассказа не удержался и сам не заметил, как привязался к чужим записям. Но дневник оказался не так прост…