Мертвая - [110]
...и речь уже не о мошенничестве, убийством дело пахнет... а где один мертвец, там и другой, тем паче, в случае, если выдать смерть за случайную не выйдет, всегда есть, на кого ее спихнуть.
- Иди, - разрешила я. - И думай, кому и что говоришь...
Глава 39
Глава 39
...дом я покидала задумчивой.
И чем больше думала, тем меньше происходящее мне нравилось. А дождь зарядил снова, долгий, на редкость занудный.
Вымокла я изрядно.
А в подземном ходу еще и пыли набралась. И почему-то совсем не удивилась, обнаружив в лаборатории Диттера. Устроившись на диванчике, он читал весьма зловещего вида книгу. Темные страницы. Кожа. И, кажется, кровь... тянуло от нее тьмой, но дознавателя это не пугало.
- Прогулка удалась? - поинтересовался он.
- Прогулка?
- Или ты все это время в шкафу пряталась? - легкая насмешка и... ему бы возмутиться, тогда бы и я возмутилась, заявив, что вовсе не обязана отчитываться перед Святым престолом о делах своих. И мы бы поругались и...
...а он издевается.
- Увы... - я попыталась снять с волос паутину. - Он не слишком подходит для игры в прядки.
Диттер книгу отложил.
Поднялся.
Пахло от него коньяком, и стало быть, посиделки вечерние были Гюнтером благословлены.
- Еще здесь осталась, - он снял темную травинку с моей щеки.
- Спасибо.
- Монк сказал, что так надо...
Я кивнула: мне он тоже много чего наговорил, даже благословил, до сих пор вон зудит.
- А вы...
- У Вильгельма жар... он ненавидит болеть. На редкость зануден становится.
- Он и так на редкость зануден.
- И капризен.
Коньяк.
И табак.
Вкусная смесь. Запах человека, слегка попорченный болезнью... нехорошо, но терпимо.
- Он - единственный сын бургомистра... Ульмштольц... маленький городок, но бургомистр в нем - большой человек, - Диттер сделал шаг назад.
А я осталась.
И как-то... тесновато вдруг стало в лаборатории.
- Чаю хочешь? - я зажгла спиртовку и набрала в колбу воды, закрепила на штативе. - Еще бабкин сбор... хороший... она в травах понимала.
- И не только в травах.
О да, артефактором бабушка была талантливейшим и, кажется, ее весьма разочаровывало, что ни сын ее, ни уж тем более я, не унаследовали ни толики таланта.
Пара старых чашек, давным-давно изгнанных в лабораторию. Одна со сколом, вторая с отбитой ручкой. И к ним пара блюдец из разных сервизов.
Чайная коробка.
Чай.
- Только к чаю ничего... так значит, сын бургомистра?
- Ему было пятнадцать, когда он сбежал из дому и скрылся в храме, провел там ночь... и получил силу, которой мало кто обладает. Бургомистр, конечно, не слишком обрадовался. Он прочил Вильгельму иной путь...
...проторенно-политический, полагаю.
Нужное образование.
Папина поддержка... семейные связи и, как результат, кресло бургомистра по наследству, а с ним и забота о городской казне и семейном же благосостоянии... что-то как-то и думать невесело.
- Он пытался дать взятку, чтобы Вильгельма признали непригодным к обучению... потом, когда выяснилось, что деньги в данном случае не помогут, требовал перевести его в жрецы...
...сомнительная радость, вспоминая Монка, чье тело медленно разъедала сила света. Тьма в этом плане мало отличается, но темные хотя бы не скрывают правды.
И не особо стремятся к высокой чести.
- Вы с ним не поладили?
Пару крупинок темного чая того сорта, который при хранении лишь становится крепче. Сушеные цветы кошачьей лапки...
- Он держался так, будто знал, что лучше всех... это ему еще бы простили, - Диттер снова сел на диванчик и книгу взял. - Хуже всего, что он и был лучше всех... во всем... в учебе... на практике... в службе... я вечно во что-то вляпывался, а Вильгельм...
...закаленный годами семейного воспитания, получивший лучших учителей - вряд ли бургомистр экономил на образовании единственного ребенка, - обзаведшийся семейной поддержкой и божественным покровительством... почему бы и нет?
Иногда быть лучшим просто.
Но удовольствия это не доставляет.
-- Ему нравилось демонстрировать свое превосходство.
- А вы?
- Кто-то восхищался... кто-то терпел... я единственный, пожалуй, кто рискнул ему бросить вызов.
- И как?
- Он сломал мне руку, нос и выбил пару зубов. Правда, оплатил целителя... и заявил, что если я подберу сопли и займусь делом, то рано или поздно смогу продержаться больше минуты...
Прелестно.
- Он мне даже наставника нанял, - Диттер стиснул кулаки. - Хорошего... да что там, самого лучшего... и еще одного, по этикету...
Я рассмеялась.
А у него глаз дернулся и... и он усмехнулся. А потом и улыбнулся.
- Да... теперь это кажется забавным... а тогда я мучился... нас многому учили и делали это на совесть, потому что иначе не выжить. Но я прекрасно понимал, насколько далеко мне до Вильгельма... и что я могу принять эту, как казалось, подачку, и вырасти над собой... или гордо отказаться.
- И что ты сделал?
Мне действительно было интересно.
Пару листов мяты.
Круглая ягода вороньего глаза, которая даст нужную нотку горечи. Пара крупинок перца. Ведьминские чаи далеко не всем по нраву, но я к ним пристрастилась.
- Вцепился в шанс... и получил бойкот. Меня стали презирать, считать, что я предал свои идеалы... не улыбайся, нам было шестнадцать... некоторым чуть больше. Мы сами себе рисовали жизнь и верили в принципы.
Жилищный вопрос не только москвичей испортил. Вот и здесь свела судьба под одной крышей честную советскую ведьму, двуипостасного, птицу-гамаюн да еще диву с ребенком. И это не считая людей обычных, которым и без нелюдей нелегко приходится. А тут еще на освободившуюся жилплощадь, которая многих манила, новый жилец появляется. Он молод, одарен и при погонах. Хорош собою и, самое главное, возмутительно холост. И появление его грозит нарушить хрупкий коммунальный мир, ведь с мужчинами после недавней войны еще сложнее, чем с жилплощадью.Вот только Астре этот жилец весьма подозрителен.И она честно старается держаться от него подальше.
Что делать старой деве, если жизнь не слишком ладится? Завести кота. А потом еще сорок. Попасть в другой мир. Обжиться в зачарованном доме. Свести знакомство с призраком бывшего хозяина. Посеред ночи прогуляться в зачарованный лес и спасти добра молодца. Помочь соседям и людям простым, ведьмовской помощи жаждущим. И заодно уж пристроить четыре десятка котов в добрые руки. Благо, в этом мире о котах и не слышали. Ничего, Стася справится. Наверное. Двухтомник.
Что делать, если в родном селе женихов достойных днем с огнем не найти, а замуж хочется? Ответ прост: предстоит Зославе дорога дальняя и дом казенный, сиречь Акадэмия, в коей весь свет царствия Росского собрался. Глядишь, и сыщется серед бояр да людей служивых тот, кто по сердцу придется внучке берендеевой. А коль и нет, то знания всяко лишними не будут, в Барсуках-то родных целительница хорошая надобна. Вот только приведет судьба Зославу не на целительский факультет, а на боевой, что девке вовсе неприлично.
Если вас вернули в мир живых, значит, это кому-то нужно. Во всяком случае, у меня самой не было ни малейших причин воскресать. Впрочем, жаловаться я тоже не собираюсь, хотя родственники, уже поделившие мое состояние, возвращению не обрадовались. И не только они. Мое воскрешение милостью Плясуньи, покровительствующей нашему роду, неожиданно затронуло слишком многих. В числе их и давний враг нашего рода, почти истребивший его, и члены таинственной секты «Черного лотоса», проповедующей право сильных убивать, и даже древние такхары, желающие извести всех, кто поклоняется моей богине. И что мне делать? Смириться с нынешним моим состоянием. Выжить. Найти и наказать виновных, исполняя божественную волю.
Тельма знала: она должна стать лучшей в своем деле, если хочет добиться справедливости и доказать, что ее мать, прекрасная Элиза, была убита. Мэйнфорд знал: рано или поздно он окажется в сумасшедшем доме, ведь проклятие семьи не отменить. И что за беда, если безумие поразит не только его, но и весь город? Кохэн, масеуалле-изгнанник, знал: старые боги не ушли, как бы ни хотели того новые хозяева мира. И дверь в Бездну, где они заперты, вот-вот откроется. Достаточно одной капли крови. Кто ее прольет? Не важно.
Маргарита знала, что в этой жизни ничего не достается даром. И если уж выпал шанс изменить свою жизнь к лучшему, то надо держаться за него и руками, и ногами, и новообретенным даром. А то, что окружающие насчет этого дара и самой Маргариты имеют собственные планы, так это исключительно их проблемы.
Маленькая история о том, как весело жить в деревне, особенно с животными. В рассказе описан реальный случай из жизни автора.
Эльфы, жители Златого Леса, потеряли своё бессмертие: среди них больше нет Вечных. А вместе с ними погибла и магия, и справедливость, и все силы принадлежат кровавой королеве Каене. Из долин приходят Твари Туманные, и никто не может выступить против них — ни капли чар не осталось у эльфов. Шэрра — одна из смертных, и единственная из них, кто обладает магией. Такие не выживают, королева Каена убивает их без раздумий. Но она жива, благодаря единственному, против кого Каена бессильна, благодаря последнему Вечному — Роларэну, повязанному с королевой лентой тайны, крови… и любви.
Индонезийский марксист Тан Малака, выступивший на одном из первых съездах Коминтерна за союз коммунизма с исламизмом, в своей работе "Мадилог" ("Материализм, диалектика, логика") за 1943 г., в главе VII "Обзор при помощи Мадилога". "Верования", в начале раздела "Верования Западной Азии", пишет: "То, что я имею в виду под верованиями Западной Азии, это иудаизм, христианство и ислам. Все 3 они в общем называются монотеизмом, могуществом бога. Иудаизм ограничен исключительно пределами еврейской нации, в то время как христианство и ислам оба исповедуются несколькими нациями во всём мире, сотнями миллионов человек. "То, что я имею в виду под верованиями Западной Азии, это иудаизм, христианство и ислам.
С приходом нового правителя штата Морес, все вокруг начало меняться - начинают устанавливаться новые моральные нормы, правила поведения и приличия, а так же новые ограничения для тех, кто недостаточно умен или чистокровен. Людей начали косвенно выгонять из своих родных домов путем давления и расизма. Всеобщее возмущение и забастовки быстро разгоняли, а виновных сажали за решетку. Людям нужен тот, кто зажгет огонь невероятной силы, который никто не сможет погасить. .
За двенадцать лет жизни несправедливый и жестокий мир сильно надоедает, особенно когда единственный родной человек — твоя сестра. Кристиану повезло — ему выдался шанс уйти в новый, более фантастический мир, который, казалось бы, ждал его все это время. Хербу, их культура и странности, магия, новые знакомства, а также много тайн и секретов, которые Альтатония прятала от них на протяжении многих лет — все это им предстоит узнать на первом году обучения.
А что бы вы сделали, найдя в своём доме тетрадь с чьими-то мыслями? Естественно прочли бы. Вот и герой рассказа не удержался и сам не заметил, как привязался к чужим записям. Но дневник оказался не так прост…