— Ну вот видишь! Она жива, никого оживлять не нужно, все уладилось.
— Ага! — восторженно отозвался племянник. — Я ее сначала убью, а потом буду оживлять!
Анна Николаевна бессильно опустилась на табуретку, сраженная детской логикой. Паша убежал, напевая что-то над своей черепашкой. Бывшая учительница, а ныне — пенсионерка, печально посмотрела на занавеску, нуждающуюся в стирке. Неожиданно рассердившись, она стукнула указкой по подоконнику и повелительно щелкнула пальцами. Перед ней на столе появилась черепашка, ошарашено крутя головой.
— Никого мы убивать не будем, — Анна Николаевна почесала пальцем морщинистые надбровья черепашки. — Мы учиться будем, правильно?
Черепашка посмотрела мудрыми глазами и на всякий случай спряталась в панцирь. Из глубины дома раздался разочарованный вой мальчишки, что вызвало у бывшей учительницы, а ныне — пенсионерки, торжествующую улыбку. Рунная указка победно перекатывалась по столу.