Мерлин. Моргана. Артур - [25]

Шрифт
Интервал

Я продолжил свой путь и поднялся на высоту, с которой видны были окрестные камланнские поля. На севере — от края и до края земли — тянулась Адрианова стена, скрываясь далеко на востоке, залитая последними лучами заходящего солнца. На юге был разбит огромный лагерь. Туда я и направился. По мере того как я подъезжал к нему, я видел движущиеся фигурки людей. Одни беспокойно сновали взад и вперед. Другие, согнанные в кучу, сидели на земле. Казалось, что они были связаны. Очевидно, все же кто-то остался в живых — ничтожные победители и побежденные в этой чудовищной бойне. Несколько человек вышли мне навстречу. Один схватил под уздцы моего коня.

— Кто ты? — спросил он меня.

— Я — Мерлин.

На мгновение наступило общее замешательство; охваченные ужасом, они словно потеряли дар речи. Потом один старый воин вышел вперед и поцеловал край моего плаща.

— Я узнаю тебя, государь. Я был в сражении при Бадоне, незадолго до твоего исчезновения. Но ты не можешь знать моего имени, я — лишь один из тысяч твоих солдат, чье лицо и тело исказило время, не властное над тобой.

— Я тоже узнаю тебя. Ты был возле Леодегана, когда он умер.

Он заплакал. И в слезах его была благодарность и как будто облегчение, как если бы повергнутый и ставший неузнаваемым мир вдруг обрел смысл, как если бы то, что он с ужасом считал концом всего, оказалось лишь очередным поворотом. «Народ последует за тобой, потому что ему не столь важно понимать, сколько хочется верить», — вспомнились мне слова Блэза.

— Успокойся, — сказал я ему. — И отвечай мне. Ты был за Мордреда или Артура?

— За Артура, потому что я не изменяю своему королю.

— Где король? Он мертв?

— Ранен. Между жизнью и смертью. Он в своем шатре.

— А все вожди?

— Погибли.

— Перенесите Мордреда в королевский шатер.

Они были растеряны, но беспрекословно повиновались. Я вошел в шатер. Могучее тело покоилось на ложе, покрасневшем от крови. Оно было обнажено до пояса — широкая рана рассекала грудь. В нем читалась одновременно сила и старость. Мышцы, поддерживаемые постоянными трудами, были выпуклыми, но время сделало их узловатыми, лишило той совершенной, полной и изящной соразмерности, какая свойственна молодому телу. Вытянувшееся исхудавшее лицо, почти такое же белое, как и пышные седые волосы, обрамлявшие его, сохраняло, несмотря на морщины, правильную красоту черт. Он был исполнен необыкновенного достоинства и благородства. Это был Артур, тот же самый и немного другой. Некоторое время я молча смотрел на него. Он слабо дышал, глаза его были закрыты. Лекарь неотлучно сидел у его ног. Я велел ему выйти. Рана начала гноиться. Я надрезал ее, от чего у короля вырвался стон, промыл ее, снова зашил и наложил новую повязку, которую изготовил из всего, что сумел найти в лекарских запасах. Туго перевязал его. Потом силой вставил меж губ Артура носик бурдюка и наполнил водой его рот. Сначала он поперхнулся и выплюнул воду, смешанную с кровью. Потом стал с жадностью пить. Открыл глаза и посмотрел на меня. Он протянул мне руку, и я сжал ее в своей. И это пожатие двух крепких старческих рук было как будто знаком старинного договора, подкрепленного слишком поздно и не имеющего теперь другого смысла, кроме несбыточной грезы на смертном одре. Завет бескорыстной любви на пороге небытия. Я держал его руку до тех пор, пока Артур не впал в беспамятство, забывшись тяжелым сном. Тогда я встал и посмотрел на лежавших рядом отца и сына. И вышел из шатра.

Перед входом стояла стена людей. Здесь собрались все, кто остался в живых. Их было, может быть, несколько тысяч. Они ждали. Я сказал им:

— Освободите пленных и верните им оружие.

Они словно остолбенели. Никто не шелохнулся и не издал ни звука.

— Посмотрите на север.

В наступающей ночи было видно, как над твердыней Адриана засветились тысячи маленьких огоньков.

— Это стервятники. Они прилетели вкусить мертвого тела Логриса. И это только начало. За ними слетятся другие. Мы должны драться здесь. Отступать бессмысленно, к тому же король не выдержит еще одного перехода. Каждый человек будет на счету. Делайте, что я говорю.

Они освободили пленников, и недавние враги перемешались.

— Теперь сосчитайтесь и пересчитайте коней.

Их было почти пять тысяч, а коней немного больше.

— Сколько вас было перед сражением?

— В десять раз больше, чем теперь. Двадцать тысяч с Артуром и тридцать с Мордредом. Все мужчины Логриса.

Говорил ветеран Бадона.

— Возьми с собой десять человек, — сказал я ему. — Поезжай туда и посмотри, что это за люди. Скажи мне, кто они и сколько их. Да поторапливайся.

Через час он вернулся.

— Это армия мятежной Горры. Они не принимали участия в нашей войне, ожидая своего часа. Там много пиктов, есть также скотты. Их по меньшей мере двадцать тысяч, а может быть, и больше. Они стоят лагерем. Утром они будут здесь, и тогда в Логрисе не останется больше ни одного воина.

Я снова собрал своих людей и сказал им:

— Пусть все без исключения воины со всеми конями идут до ближайшего леса. Пусть каждый из вас срубит по десять кольев толщиной в ладонь и в восемь футов длиной и привезет их сюда. Вы должны успеть все это сделать до конца второй стражи.


Еще от автора Мишель Рио
Архипелаг

Диапозон творчества Мишеля Рио очень широк: от детских сказок до научных эссе, но славу он приобрел как романист. Его книги получили пять литературных премий во Франции, изданы во многих странах. Мини-роман «Архипелаг» — это каскад парадоксов. Причудливоестечение обстоятельств в один день изменяет жизнь троих героев: неприступной хозяйки аристократического колледжа, гениального, но безобразного библиотекаря и честолюбивого юнца ученика.


Неверный шаг

Изысканно-ироничная проза Мишеля Рио — блестящий образец новейшей европейской словесности. Российскому читателю хорошо известны его романы. Диапазон творчества Мишеля Рио очень широк: от детских сказок до научных эссе, но славу он приобрел именно как романист. Его книги получили пять литературных премий во Франции, изданы во многих странах. «Неверный шаг» — история со множеством неизвестных, сочетающая в себе черты классического детектива и философского романа.


Мерлин

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
След варяжской ладьи

«След варяжской ладьи» — это второй из шести историко-приключенческих романов о события VII–VIII века н. э, возможно происходивших в верховьях реки Волги. Варяжская дружина берет дань с селения и уводит с собой сестер — Кайю и Эльви. Это видят жители соседней деревни и пытаются их спасти. Пользуясь темнотой, они похищают варяжское судно. Вскоре обнаруживается, что вторая девушка, находящаяся на ладье — это не Эльви, а, очень похожая на нее, дочь варяжского ярла. Вот о тех приключениях, которые выпали на долю участников этих событий и рассказывает этот роман.


Ледниковый человек

В книгу литератора, этнографа, фольклориста и историка С. В. Фарфоровского, расстрелянного в 1938 г. «доблестными чекистами», вошли две повести о первобытных людях — «Ладожские охотники» и «Ледниковый человек». В издание также включен цикл «Из дневника этнографа» («В степи», «Чеченские этюды», «Фольклор калмыков»), некоторые собранные Фарфоровским кавказские легенды и очерки «Шахсей-вахсей» и «Таинственные секты».


Александр Македонский (история жизни и смерти)

Имеет мало общего с жизнью реально существовавшего великого царя и полководца.


Операция «Призрак»

Данное произведение является продолжением романа «Операция «ЭЛЕГИЯ». Сентябрь 1941 года. Жестокая война набирала свои смертоносные и разрушительные обороты. Все лето, несмотря на отчаянное сопротивление Красной армии и понесенные большие потери, немецко-фашистские войска продвигались к Москве. Руководством СССР было принято решение о переброске хранившегося в Москве стратегического запаса драгоценных металлов вглубь страны. Главный герой Ермолай Сергеев, выйдя из госпиталя, становится участником спецоперации под кодовым названием «Призрак». Многие силы, включая иностранные, хотели бы заполучить масштабный золотой запас страны.


Хочу женщину в Ницце

Владимир Абрамов, один из первых успешных футбольных агентов России, на протяжении многих лет являлся колумнистом газеты «Советский спорт». Автор популярных книг «Футбол, деньги, еще раз деньги» (2002 год) и «Деньги от футбола» (2005 год). В своем историческом романе «Хочу женщину в Ницце» Абрамов сумел чудесным образом объединить захватывающие события императорского Рима и интриги российского бомонда прошедших веков с событиями сегодняшнего дня, разворачивающимися на берегах Французской Ривьеры.


Рыцарский долг

Двое друзей — бывший виллан Жак из селения Монтелье и обедневший арденнский рыцарь сир Робер де Мерлан наконец-то стали полноправными членами ордена Святого Гроба, одного из наиболее могущественных тайных орденов крестоносного братства.Теперь, выполняя волю Римского Папы Григория Девятого, Жак и Робер в составе отряда рыцарей отправляются с некой секретной миссией в Багдад, чтобы тайно встретиться с наследниками великого Чингисхана. Речь пойдет о сокровищах Повелителя Вселенной…Но враги не дремлют и каждый шаг героев будет оплачен кровью…«Рыцарский долг» является продолжением уже известного читателю романа «Рыцарь святого гроба».


Смотреть кино

Ж.М.Г. Леклезио недавно стал обладателем Нобелевской премии по литературе, и естественно, что самые разные его книги вызывают сейчас широкий читательский интерес. Он не только романист, но и блестящий эссеист, своего рода поэт эссеистики, и эта посвященная кино книга — прекрасное тому подтверждение. Завсегдатаи киноклубов (каковых немало и по сей день) и просто киноманы с удовольствием обнаружат, что западная интеллигенция «фанатела» по поводу тех же фильмов, что показывались на «музейных» просмотрах в России.


Огонь под пеплом

Новеллы французского писателя Андре Пьейра де Мандьярга завораживают причудливым переплетением реальности и фантазии, сна и яви; каждый из семи рассказов сборника представляет собой великолепный образчик поэтической прозы.


Модильяни

Профессор орлеанского Института изобразительных искусств, директор Архива Модильяни в Париже и Ливорно, Кристиан Паризо представляет Амедео Модильяни не только великолепным скульптором, живописцем и рисовальщиком, но прежде всего — художником редкостного обаяния, каковым он остался в истории мирового искусства и в памяти благодарных потомков. В книге дана широкая панорама жизни парижской богемы, когда в ее круг входили знаменитые художники XX века — Пикассо, Брак, Сутин, Бранкузи, Шагал.


Полнолуние

В книгу вошли три романа известного литовского писателя, ныне живущего в Израиле, написанные в середине шестидесятых годов и ставшие ярким событием литературной жизни того времени. Романы: На чем держится мир, Вечный шах, Полнолуние. Еврей у Мераса — это просто человек, чистый человек, человек, очищенный от мусора и быта, но чудовищным образом втянутый в мясорубку убийства. Создан для любви, а втянут в ненависть. Создан для счастья, а втянут в войну и гибель. Создан для света, а низринут во тьму.Лев Аннинский Там, дальше — тоже гетто.