Мерле и Стеклянное Слово - [10]

Фермитракс, ощетинившись, стоял перед Сетом, не спуская глаз со жреца. Крылья льва были сложены, но когти все еще выпущены. Сияние его тела наполняло лодку ослепительным светом, отражавшимся от металлических стен. Золотой блеск жег Мерле глаза, проникал даже под веки. Она казалась себе мухой в янтаре.

Юнипа сидела рядом, прислонившись к стене лодки и закрыв глаза. Но Мерле знала, что Юнипа могла видеть сквозь веки. Она видела в темноте так же хорошо, как и при свете. И если профессор Барбридж сказал правду, она могла заглянуть даже в другие миры. Вот чего Мерле не могла себе представить. И не желала представлять.

Сообщить Сету правду о новой эпохе оледенения предстояло, разумеется, Мерле. Фермитракс скорее дал бы выдрать себе клыки, чем исполнить желание ненавистного жреца.

И Мерле рассказала о начале зимы, о загадочном альбиносе, которому она в Аду спасла жизнь. Он утверждал, что он — Зимний Холод, время года, принявшее человеческий облик, что он разыскивает свою пропавшую возлюбленную Летнюю Жару. Она исчезла много лет назад, сказал он, и с тех пор на земле нет больше настоящего лета, нет июльской жары, нет душного августовского зноя. Этот альбинос в Аду был обыкновенным человеком, но он рассказал Мерле, как принес с собой на землю лед и снег, который похоронил на ней все живое. К какому бы существу ни прикасался альбинос, оно мгновенно замерзало. Только его возлюбленная Летняя Жара противостояла этому проклятию. Она одна могла победить его своим благословенным теплом. Она одна могла заключить его в объятия и при этом не погибнуть. Только они принадлежали друг другу навеки.

Но теперь возлюбленная исчезла, и альбинос искал ее по всему свету.

Профессор Барбридж, то есть Лорд Свет, как называл себя владыка Ада, заманил Зимнего Холода сюда, в Египет, впервые за многие тысячелетия. В результате снежные бури уничтожили дюны, а лед заковал пустыню в смертоносный панцирь.

Здесь, несомненно, побывал Зимний Холод. Он покинул Ад через внутренность пирамиды. Но куда он ушел? Вероятно, на север. Сет ведь тоже направлял лодку на север, а снежному царству все еще не было конца.

Сет выслушал Мерле, не перебив ее ни разу. Для Мерле осталось загадкой, что во время ее рассказа происходило у него в мозгу. Но он сдержал слово: поднял лодку в воздух и этим спас им жизнь. Ему даже удалось подать внутрь корабля сухой теплый воздух, исходивший от золотого слоя на стенах.

— Он знает о зиме больше, чем говорит, — сказала Королева.

«С чего ты взяла?» — мысленно спросила Мерле. Ее способность беззвучно разговаривать с Королевой заметно улучшилась с тех пор, как они побывали в Аду. Конечно, гораздо удобней выговаривать слова еще и губами, но если сосредоточиться, получается неплохо.

Он второй человек в империи, заместитель Фараона, — сказала Королева. — Если египтяне причастны к исчезновению лета, он должен об этом знать.

«Лето — здесь?»

— Теперь в Египте царит Зимний Холод. И у него есть на то своя причина.

Мерле еще раз посмотрела на Сета. Может, потому, что его глаза были закрыты, а черты лица расслаблены, он частично утратил грозный вид. Тем не менее Мерле не ни на минуту не сомневалась, что Сет собирается убыть их всех по окончании путешествия. Ее жизнь будет зависеть от того, сможет ли Фермитракс первым убить Сета. Борьба между львом и жрецом была неизбежна.

Слова Сета ранили Фермитракса в самое сердце. Они посеяли в нем сомнение, грозя уничтожить крохотный проблеск надежды на лучшее будущее. Целью Фермитракса, конечной точкой его пути было возвращение к своему народу, давным-давно оставленному где-то в Африке. И теперь его терзал страх. Неужели слова Сета окажутся правдой? Неужели народ говорящих каменных львов истреблен Империей?

Мерле снова обратилась к Королеве Флюирии:

— Думаешь, это правда?

— Империя вполне на это способна.

— Но львы же так сильны…

— Другие народы тоже были сильны. И они были многочисленнее, чем последние свободные львы. Тем не менее каждый из них был уничтожен или порабощен.

Мерле посмотрела в окно. За кого они, собственно, бьются, если там снаружи никого больше не осталось. Каким-то абсурдным образом она связывала это с Фараоном. Они все вели борьбу, подлинную цель которой давно уже потеряли из виду.

Сет открыл глаза:

— Мы скоро будем на месте.

— Где? — спросила Мерле.

— У Железного Ока.

— Что это?

Мерле думала, что он доставит их в Гелиополис, столицу Фараона. А может быть, в Каир или Александрию.

— Железное Око — это крепость сфинксов. Оттуда они охраняют Египет.

Его тон был пренебрежительным, и Мерле впервые пришло в голову, что у Сета кроме стремления к абсолютной власти могут быть и другие побуждения.

— Железное Око находится в дельте Нила. Оно скоро покажется.

Мерле снова повернулась к смотровой щели. Если они находятся так далеко на севере, значит, они пролетели над Каиром. Почему же она ничего не заметила? Снег был глубоким, но не настолько, чтобы полностью покрыть город с многомиллионным населением.

Значит, кто-то сровнял Каир с землей. Не там ли зародилось сопротивление египетского народа, когда Фараон и жрецы Хоруса захватили власть? Мерле стало трудно дышать, когда она представила себе, что Каир со всеми жителями уничтожен.