Мэрилин Монро. Тайна смерти. Уникальное расследование - [34]
Однако в восемь часов утра того самого дня доктор Ли Зайджел находился как раз в доме Монро. А Зайджел был вовсе не рядовым врачом. Он не только знал звезду с 1951 года, но и был официальным врачом киностудии. Обратим внимание на очень важный факт: Зайджел не работал на Мэрилин, а был врачом киностудии «Фокс» с конца сороковых годов. В чем заключались его функции? Проверять законность отсутствия звезд. Если киностудия подозревала кого-то из них в симуляции и получении липовой справки от сострадательного врача, мнение Зайджела было определяющим. Действительно, его диагнозы уже неоднократно становились основанием для угрозы денежным штрафом и, следовательно, причиной многих чудесных выздоровлений!
В начале восьмого Зайджелу позвонил Генри Вайнштейн, за десять минут до этого проинформированный по телефону Эйнайс Маррей. Компаньонка актрисы сказала ему, что у Мэрилин, похоже, бронхит. Маррей оказалась права, потому что, прибыв на место, Зайджел также констатировал повторное воспаление горла. И, словно этого было недостаточно, температуру за 38.
Посему Зайджел начал действовать как обычно: позвонил некоторым руководителям отделения в Лос-Анджелесе, чтобы подтвердить болезнь.
Недомогание Мэрилин было подтверждено. И ее отсутствие официально оправдано! И даже исправно внесено в план съемок фильма «Что-то должно случиться».
Тот же самый сценарий повторялся всю весну. И всякий раз врач киностудии «Фокс» подтверждал, что звезда действительно больна.
В апреле Мэрилин вернулась больной из Нью-Йорка, где она в актерской Студии репетировала сцены из своей будущей роли. Калифорнийский климат, хотя и более мягкий, не помог справиться с болезнью. За несколько дней до начала съемок она легла в больницу, чтобы пройти ряд обследований. Результаты их были тревожными.
Простой синусит спустя несколько дней перерос в сильную инфекцию пазух. В лаборатории больницы обнаружили стрептококки в дыхательной системе пациентки. При таком диагнозе врачи лечат больного антибиотиками целый месяц.
Поскольку против Монро играла ее репутация, киностудия отнеслась к вердикту врачей с подозрением. Тем более что незадолго до болезни звезда высказала свои сомнения относительно сценария и кандидатуры режиссера фильма. Посему, чтобы убедиться в болезни Мэрилин, киностудия «20-й век Фокс» снова направила к ней Ли Зайджела.
Отчет врача — подчеркнем еще раз, врача киностудии — не оставлял никаких сомнений относительно информации, которая имелась у «Фокс» весной 1962 года.
Температура у Монро постоянно колебалась между 38 и 40 градусами. Бронхи были воспалены, нос заложен. Стараясь представить своим работодателям точный прогноз продолжительности болезни, Зайджел пояснил, что для лечения инфекции Мэрилин потребуются несколько недель.
Но окончательная рекомендация врача заставляет вздрогнуть. Этот четкий совет был обнаружен Генри Шиллером при подготовке его документального фильма. Зафиксированная в архивах киностудии рекомендация все меняет. После предложения отсрочить минимум на месяц начало съемок фильма «Что-то должно случиться» доктор Ли Зайджел предупредил: «Если не изменить эти сроки, весь фильм может провалиться из-за последствий болезни Мэрилин».
Мэрилин по-настоящему болела. И даже очень тяжело болела. И в отличие от утверждений службы по связям с общественностью студии «Фокс», каждый день ее отсутствия на съемках был подтвержден, официально зарегистрирован и оправдан штатным врачом киностудии.
Больше того, предвидя самое худшее, Ли Зайджел предупредил руководство киностудии «20-й век Фокс» о главных рисках, которым мог подвергнуться фильм, если бы его съемки начались слишком рано.
Значит, нет никаких сомнений в том, что киностудия обо всем знала. Но это вовсе не помешало ее руководителям запустить машину и направить ее в сторону катастрофы. Когда же стало слишком поздно все менять и сооружение начало опасно раскачиваться, они постарались отмыться, найдя самого удобного козла отпущения.
36. Финансисты
Теперь надо было понять важное обстоятельство. Почему и как киностудия «20-й век Фокс», несмотря на мнение своего эксперта, утвердила проект фильма «Что-то должно случиться»? А главное — осмыслить причины, заставившие киностудию устроить публичное сожжение на костре своего идола.
В конце концов, разве с каждым новым фильмом Мэрилин не гарантировала большие кассовые сборы при прокате?
Ответ оказался очень разочаровывающим. Все дело было в том, что она являлась рубежом между искусством и бизнесом.
Экономический кризис 1929 года привлек Америку в темные залы, где каждый хотел отвлечься от своих неурядиц, а кинематограф стал мощным средством против повседневной серости.
Киноиндустрия, исторически обосновавшись в Нью-Джерси, перебазировалась на восток страны, поскольку Калифорния славилась возможностью натурных съемок и идеальным климатом. Настали золотые времена Голливуда. А киностудия «20-й век Фокс» вошла в этот бизнес в 1935 году.
Будущая студия Мэрилин возникла в результате слияния двух кинокомпаний, олицетворявших прошлое и будущее американского кинематографа. Первому в лице «Фокс Филм Корпорейшн» принадлежали кинозалы по всему восточному побережью. А второе, «20-й век Пикчерз», собрало под свои знамена молодые дарования со всего Лос-Анджелеса. Учредители новой киностудии во главе с Дэррилом Зануком все имели опыт работы в этой профессии, точнее, в кинопроизводстве.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.