Мэрилин Монро. Психоанализ ослепительной блондинки - [46]

В редких случаях, когда мы вместе ходили в ресторан, мы заглатывали наши блюда в мрачной тишине. Он терпеть не мог мою манеру одеваться. Когда я сказала, что мой стиль в одежде — это неотъемлемая часть моей работы, он сказал:

— Брось работу!

Он не часто приходил на съемочную площадку, чтобы посмотреть, как я работаю, потому что, по его словам, он не желал смотреть на свою полуголую жену, извивающуюся в объятиях другого мужчины.

Когда мы не ссорились, мы не интересовались друг другом. Это была невеселая ситуация. Хотя я купила Джо двуспальную кровать длиной почти два с половиной метра, для его комфорта, спустя какое-то время мы стали спать в отдельных спальнях, чтобы он мог смотреть телевизор всю ночь, не мешая мне спать. Но муж и жена должны спать вместе. Спать врозь так одиноко.

Если вам приходит что-то в голову и вы хотите рассказать об этом своему супругу, вам придется тащиться вниз в гостиную, чтобы найти его. Так что я нервничаю на втором этаже, пока он спит на первом. К тому времени, как я доберусь до него, я могу забыть, что хотела сказать ему. Людям необходимо человеческое тепло, даже во сне.

Половина мужчин мира отдали бы все на свете, чтобы увидеть тело Мэрилин Монро, а мой муж предпочитает смотреть телевизор! Ни в коем случае нельзя позволять приносить этот ящик в спальню. Кто может конкурировать с тем, что показывают по телевизору? Не я.

Моя мечта о семейном счастье превратилась в кошмар. Джо был холоден и безразличен, он часто был не в настроении и не разговаривал со мной днями или даже неделями. Когда я пыталась вызвать его на разговор, он поворачивался ко мне спиной или рявкал:

— Оставь меня в покое! Прекрати придираться ко мне все время!

Это не легко для мужчины и женщины — не просто жить вместе, а стать по-настоящему близкими людьми. На самом деле я думаю, что это практически невозможно. И все-таки, верьте или нет, но я по-прежнему оптимистично смотрю на брак.

Хотя мне очень хотелось услышать продолжение истории, но час Мэрилин заканчивался и следующий пациент ждал в приемной. Когда я обратила на это внимание Мэрилин, она спросила:

— Уже? — И, показав мне язык, вышла.

22 апреля 1959 г

Мэрилин продолжила рассказ с того места, где прервалась накануне:

— Джо безумно ревновал меж ко всем подряд, даже к рассыльному из продуктового магазина. Он сводил меня с ума своими подозрениями, большинство из которых были абсолютно необоснованны. Кризис в наших отношениях наступил в период моей работы над фильмом «Зуд седьмого года», в котором я играла блестящую, соблазнительную красавицу, которая сдала на лето квартиру холостому мужчине по имени Том Юэлл.

Итак, отдел рекламы «Фокс» решил сделать снимки для рекламы: я на фоне кинотеатра «Транс-Люкс» на Лексингтон-авеню, где мы с Джо бывали в тех редких случаях, когда ходили смотреть кино вместе. Именно тогда появилась самая известная моя фотография и, возможно, единственная в своем роде. Съемки проводились в знойный летний день, и мне сказали встать над решеткой вентиляции метро, чтобы не было слишком жарко. Я уверена, вы видели это фото.

Я кивнула:

— Кто же его не видел?

— Тогда вы знаете, что в этой сцене фильма два несущихся навстречу друг другу поезда метро создают такой мощный поток воздуха, что он высоко поднимает мою юбку, обнажая мои ноги и даже белые трусики. В действительности метро было абсолютно ни при чем. Воздушную струю устраивали люди, занимающиеся спецэффектами, с помощью особой машины, установленной под землей.

Что ж, и сцена, и фотография привели Джо в ярость! К сожалению, мои трусики оказались более прозрачными, чем я рассчитывала. Можно было подумать, что я стою голая на вершине небоскреба Эмпайр-стейт-билдинг и стучу по своей обнаженной груди подобно Кинг-Конгу! Режиссер Билли Уайлдер назвал выражение на лице Джо «взглядом смерти».

Несмотря на то что из скромности я надела две пары белья, под мощными «солнечными» прожекторами материал стал почти прозрачным. Джо пришел в бешенство и удалился со съемочной площадки с самым грозным, мрачным видом, который я когда-либо видела. Я подумала: «О-о! Меня ждут большие неприятности, когда я вернусь вечером домой». Но даже я не могла предвидеть, какой кошмар мне предстоит пережить. Джо вопил и орал, что мне нравилось выставляться там голой и мне приятно демонстрировать мою «чертову обнаженную промежность половине города Нью-Йорка».

Он обвинил меня в эксгибиционизме и сказал, что только женщина, в глубине души развратная, как шлюха, могла проделать подобный трюк. Когда я возразила, что это была лишь сцена из фильма — о ужас! — он оттолкнул меня к кухонной стене и начал хлестать по щекам и бить кулаком по рукам и спине. Я не умолкая кричала:

— Остановись, Джо! Ты убьешь меня!

— Ты заслужила это, — ответил он.

— Убери от меня свои грязные руки! — выкрикнула я. — Я тебе не мяч, чтобы колотить меня. И мне все равно, сколько сицилийских мужей бьют своих жен! Я взрослая двадцативосьмилетняя женщина, и ни одному мужчине на свете я не позволю обращаться со мной таким образом. Завтра же я позвоню моему адвокату и попрошу его подготовить бумаги на развод.