Мэрилин Монро - [9]
Она не спала до рассвета. Никак не получалось, несмотря на всё, что она проглотила, чтобы приручить — нет, не сон, а страх сна, засыпания, забытья, кошмаров. Смерти в миниатюре. Она не спала, и чтобы заставить замолчать окружающую тишину, вырваться на мгновение из давящего одиночества, схватила единственный предмет, который еще связывает ее с миром и доказывает ей, что ее плоть до сих пор сверкает, когда всё вокруг нее погасло. Телефон. Белый аппарат, подключенный в соседней комнате, со шнуром длиной в десяток метров, который она протащила под дверь и, дрожа, прижала трубку к себе, словно мягкую игрушку, под одеялом, под подушкой. Она звонит. Неважно кому — всем подряд: друзьям-подругам, любовникам, бывшим мужьям, докторам, массажистам, журналистам, сыновьям и родственникам высоких особ, соседям, пресс-атташе, фотографам, парикмахерам, гримерам, актерам, преподавателям, психиатрам.
— Угадай, кто это?
— Ты на часы смотрела?
Она сюсюкает своим голоском. Она не смотрела на часы. А зачем? Она живет по другому времени, иногда спит сто лет — принцесса, русалка; она порхает, плывет, она на пляже, обнаженная, напротив океана, ветер горячий, а она сама — награда. Она или, вернее, это чужое присутствие в ней, с которым она порой сталкивается, словно с соседом по лестничной клетке. В ее мире, свободном от условностей и лжи, всё позволено: расхаживать голой по белому пустому дому под ошеломленным взглядом посетителей, пить шампанское после пробуждения, приходить на свидание с опозданием в восемь часов. Звонить среди ночи по первому попавшемуся номеру.
Ее мир — мир детской сказки. В нем нет часов.
Белокожая и темноволосая женщина за тридцать, страдающая бессонницей, растрепанная, в широченном плаще, скрывающем ее явно округлые формы. Толстая и потасканная. Невзрачная.
Всё началось задолго до ее отъезда на восточное побережье, в тот знаменательный день в конце 1954 года, когда она ушла по-английски, показав кукиш кинокомпании «XX век Фокс», и села на ночной самолет Лос-Анджелес — Нью-Йорк, в бежевом костюме, спрятавшись под черным париком и за невероятным вымышленным именем — Зелда Зонк, чтобы освободиться от голливудской системы, использовавшей ее округлости, ее сосцы, точно дойную корову, и чтобы отделаться от целлулоидной блондинки, чья фотография в бикини была у всех мужчин без исключения, от рабочего до сенатора, а продюсеры держали ее в плену ролей неотразимой дурочки. Зелда Зонк была одним из ее самых блестящих творений. Образом, к которому она прибегала по мере необходимости — не таким фальшивым, не таким надуманным. Не знойная брюнетка латинского типа, а рассудительная, расчетливая женщина, холодная и решительная. Чужая личина, которая внушала уважение — то, к чему она стремилась больше всего. На самом деле она гораздо лучшая актриса, чем думают. В первый раз на нее это накатило однажды утром. Вдруг стало невозможно дышать. Ей хотелось выпрыгнуть из своего тела, выпростаться из этой розовой мясистой оболочки, взывавшей к наслаждению на экране, на обложках журналов, на постерах, на календарях. И тогда она нацепила черный парик, облачилась в самую простую одежду, не слишком облегавшую ее зад и груди, и вышла на улицу. Она хотела посмотреть, какой это произведет эффект, вновь испытать давно забытое ощущение, когда идешь, не вертя задницей, одна, не вызывая столпотворения, которое можно разогнать только с помощью армии. На несколько часов отделаться от того наносного, которое, в конце концов, проникло внутрь ее самой, словно неизлечимая болезнь. Как хорошо было вдруг примерить на себя безвестность, а еще лучше — испытать успокаивающее и острое сознание того, что может нарушить ее в любой момент. Нет ничего проще: достаточно снять накладные волосы, а главное — вернуть свою знаменитую «горизонтальную» походку, и сразу же произойдет чудо. Вообще-то ей даже парик был не нужен. Такая, как есть, обретшая свою природную хрупкость, она становилась неузнаваемой, никто не знал, кто она такая. И дело тут не в косметике и не в цвете волос. На самом деле, ее видели лишь тогда, когда она сама решала появиться. Вот доказательство: уже на вершине славы, на одной из известных нью-йоркских вечеринок ее спросили: «А вы чем занимаетесь?» — «Я актриса». — «И как вас зовут?»
Тонкий голосок и извиняющийся вид. Невероятно, но факт. Самая желанная женщина в мире, которая вызывала чудовищные скопления народа при каждом своем появлении, могла намеренно исчезнуть, раствориться. Быть одной из студенток актерской студии, безвестной прохожей на Пятой авеню, почти дурнушкой, плохо сложенной, одной из женщин с невыразительным лицом, которые бросают крошки птичкам в Центральном парке, безвольной тенью под солнцем Калифорнии. Но этого она еще не знала, постепенно постигая, что лишь она одна обладает этой властью — вдохнуть жизнь в своего знаменитого двойника, вызвать его из небытия, если надо. С помощью Зелды Зонк или без нее. Одним мановением руки.
Живая — неживая.
Она одна могла приковать к себе взгляд других людей и расцвести прямо на улице, к великому потрясению зевак. Она воображала себе испуг: время как бы остановится, за ней погонятся, будут преследовать, окружат, набросятся. Как в аэропортах, которые приходилось закрывать на целый день, чтобы восстановить «прежнее» спокойствие, пока она не выйдет из самолета — сияющая, смеющаяся, больше чем через час после приземления, и не пройдет по дорожке, наглухо перекрытой охранниками ростом со сторожевую вышку, под обстрелом своры фотографов, а вдалеке, напирая на барьеры, толпа вопит ее имя (которое даже не ее собственное), мечтая топтать ее ногами. Продуманная мизансцена. Многократно отрепетированная. Воспроизводя ее, она при этом страшно боялась задохнуться. А вдруг люди опрокинут охрану и вырвутся на летное поле, прямо к ней? А вдруг Зелда Зонк сбросит маску прямо на улице? Смятение. Нарушение общественного порядка. Эта мысль приводила ее в панику, но она ни за что не позвала бы на помощь. Она заметила, что наслаждается и этим тоже — тем, что ее обирают, расплющивают, точно под весом тяжелого, очень тяжелого любовника. Или подушки. Когда забавляешься тем, что стараешься не дышать.
Ни один писатель не может быть равнодушен к славе. «Помню, зашел у нас со Шварцем как-то разговор о славе, — вспоминал Л. Пантелеев, — и я сказал, что никогда не искал ее, что она, вероятно, только мешала бы мне. „Ах, что ты! Что ты! — воскликнул Евгений Львович с какой-то застенчивой и вместе с тем восторженной улыбкой. — Как ты можешь так говорить! Что может быть прекраснее… Слава!!!“».
Антон Иванович Деникин — одна из важнейших и колоритных фигур отечественной истории. Отмеченный ярким полководческим талантом, он прожил нелегкую, полную драматизма жизнь, в которой отразилась сложная и противоречивая действительность России конца XIX и первой половины XX века. Его военная карьера повенчана с такими глобальными событиями, как Русско-японская, Первая мировая и Гражданская войны. Он изведал громкую славу побед и горечь поражений, тяготы эмиграции, скитаний за рубежом. В годы Второй мировой войны гитлеровцы склоняли генерала к сотрудничеству, но он ответил решительным отказом, ибо всю жизнь служил только России.Издание второе, дополненное и переработанное.Издательство и автор благодарят Государственный архив Российской Федерации за предоставленные к изданию фотоматериалы.Составитель фотоиллюстративного ряда Лидия Ивановна Петрушева.
Супруга самого молодого миллиардера в мире Марка Цукерберга – Присцилла Чан – наверняка может считаться одной из самых удачливых девушек в мире. Глядя на совместные фото пары, многие задаются вопросом: что же такого нашел Марк в своей институтской подруге? Но их союз еще раз доказывает, что доброта, участливость, внимание к окружающим и, главное, безоговорочная вера в своего мужчину куда ценнее растиражированной ненатуральной красоты. Чем же так привлекательна Присцилла Чан и почему все, кто знакомится с этой удивительной девушкой, непременно немного влюбляются в нее?
В этой книге историю своей исключительной жизни рассказывает легендарный Томи Лапид – популярнейший израильский журналист, драматург, телеведущий, руководитель крупнейшей газеты и Гостелерадио, министр юстиции, вице-премьер, лидер политической партии… Муж, отец и друг… В этой книге – его голос, его характер и его дух. Но написал ее сын Томи – Яир, сам известный журналист и телеведущий.Это очень личная история человека, спасшегося от Холокоста, обретшего новую родину и прожившего выдающуюся жизнь, и одновременно история становления Государства Израиль, свидетелем и самым активным участником которой был Томи Лапид.
Президентские выборы в Соединенных Штатах Америки всегда вызывают интерес. Но никогда результат не был столь ошеломительным. И весь мир пытается понять, что за человек сорок пятый президент Дональд Трамп?Трамп – символ перемен к лучшему для множества американцев, впавших в тоску и утративших надежду. А для всего мира его избрание – симптом кардинальных перемен в политической жизни Запада. Но чего от него ожидать? В новой книге Леонида Млечина – описание жизни и политический портрет нового хозяина Белого дома на фоне всей истории американского президентства.У Трампа руки развязаны.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.
В. К. Зворыкин (1889–1982) — человек удивительной судьбы, за океаном его называли «щедрым подарком России американскому континенту». Молодой русский инженер, бежавший из охваченной Гражданской войной России, первым в мире создал действующую установку электронного телевидения, но даже в «продвинутой» Америке почти никто в научном мире не верил в перспективность этого изобретения. В годы Второй мировой войны его разработки были использованы при создании приборов ночного видения, управляемых бомб с телевизионной наводкой, электронных микроскопов и многого другого.
Та, которую впоследствии стали называть княжной Таракановой, остаётся одной из самых загадочных и притягательных фигур XVIII века с его дворцовыми переворотами, колоритными героями, альковными тайнами и самозванцами. Она с лёгкостью меняла имена, страны и любовников, слала письма турецкому султану и ватиканскому кардиналу, называла родным братом казацкого вождя Пугачёва и заставила поволноваться саму Екатерину II. Прекрасную авантюристку спонсировал польский магнат, а немецкий владетельный граф готов был на ней жениться, но никто так и не узнал тайну её происхождения.
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
Один из «птенцов гнезда Петрова» Артемий Волынский прошел путь от рядового солдата до первого министра империи. Потомок героя Куликовской битвы участвовал в Полтавской баталии, был царским курьером и узником турецкой тюрьмы, боевым генералом и полномочным послом, столичным придворным и губернатором на окраинах, коннозаводчиком и шоумейкером, заведовал царской охотой и устроил невиданное зрелище — свадьбу шута в «Ледяном доме». Он не раз находился под следствием за взяточничество и самоуправство, а после смерти стал символом борьбы с «немецким засильем».На основании архивных материалов книга доктора исторических наук Игоря Курукина рассказывает о судьбе одной из самых ярких фигур аннинского царствования, кабинет-министра, составлявшего проекты переустройства государственного управления, выдвиженца Бирона, вздумавшего тягаться с могущественным покровителем и сложившего голову на плахе.