Мэрилин Монро - [10]
Иногда она этим забавлялась.
Уже давно она боролась с удушьем.
Теперь она вернулась домой. Весь день перескакивала из одного такси в другое. Каждый раз один и тот же вопрос — и почти единодушно все тот же ответ. Из двенадцати опрошенных шоферов десять брякнули не задумываясь: «С Мэрилин Монро».
Скомканный плащ валяется на полу, рядом с туфлями и черным париком. Ничего другого на ней не было. В зеркале отражается желтоватая солома ее волос, голое белое тело без грима — в последнее время она не мылась, годы цепляются за него, а ласки соскальзывают. Сегодня вечером она одна, и впереди ночь, и обнимать придется только телефон. Не страшно. За редким исключением, все мужчины горят желанием с ней переспать. Мужчины — сколько любовников скользнуло по ее телу, — которые набрасываются на нее, словно голодные. Если бы они знали. Если бы они только знали, что она была здесь, в нескольких сантиметрах, беззащитная, открытая. Фантазия номер один. Они ее не узнали. Они ее не увидели. Потому что Мэрилин Монро не существует.
Мэрилин Монро — это она.
РОЖДЕНИЕ
Сначала свет гаснет резко, без объяснений, потом наступает ощущение, что всё становится сложным, враждебным и горячим. Очень горячим. Чудовищное и неравное сражение с внезапным, непостижимым небытием, которое набирает силу и покрывает собой всё.
Род-Айленд-авеню, Хоуторн. Обычный день в унылом предместье Лос-Анджелеса. Выстроившиеся в ряд домишки, где копятся разбитые мечты, ложь и дурновкусие, а за занавесками прячутся годы мелочных придирок. В одном из бунгало сумасшедшая старуха, наслушавшаяся проповедей евангелистских священников, пытается задушить подушкой грудного ребенка. Малышка отбивается, молотит ручками и пухленькими ножками. Но старуха давит сильнее, закрыв подушкой все лицо младенца, чтобы ни частички воздуха не прошло, ни одного крика не вырвалось. Движения ребенка ослабевают. Борьба явно слишком неравная. На счету старухи годы подавляемого насилия, злобного разочарования. А главное — с ней бывают припадки. Она уже давно ищет виноватого, из-за кого вся ее жизнь пошла коту под хвост. И сегодня утром все прояснилось. Ее злой демон — это Норма Джин, дочь ее дочери, крепенькая щекастая девчушка, лепечущая в пеленках в двух шагах от нее.
По счастью, Болендеры — соседи напротив, которым поручили присматривать за ребенком, — явились вовремя и не дали Делле Монро Грейнджер убить свою внучку. Малышку два-три раза ударили по щекам, возможно, сделали ей массаж грудной клетки, чтобы воздух снова начал циркулировать по маленьким легким. Потом старуху отправили прямиком в сумасшедший дом. Или (по другой версии) малышке самой удалось вырваться из чудовищных тисков. И бабка, в конце концов, признала свое поражение. Или же припадок прошел сам собой, старуха передумала, прижалась ухом к ее спине, пока девочка надрывно кашляла и приходила в себя. В тот день Деллу Монро не отправят в психушку. Отложат на потом.
Как бы то ни было, Норма Джин не умерла в тот раз. В 1927 году.
Но, возможно, эта мрачная история о детоубийстве, страшный случай острого приступа безумия — всего лишь выдумка. Поскольку никаких доказательств мнимой попытки убийства безобидного младенца, которому было от роду всего несколько месяцев, не существует. Правда это или ложь, «инцидент» обретает от этого лишь еще больший смысл, большее значение. Ведь об этом происшествии рассказала, сделала его достоянием общественности Мэрилин Монро — суперзвезда, обожаемая во всем мире, олицетворение торжествующей женственности. Это ужасное событие личной жизни стало, по ее словам, в каком-то смысле ее рождением, это оно ее «сделало». Произвело на свет. Стало первым воспоминанием. Однако женщина, известная под именем Мэрилин Монро, много лгала о своем прошлом, своем детстве, начале жизни, браках. Ее жизненный путь проходит через темный лес, и она лишь изредка удостаивала бросить несколько камушков, чтобы навести на след. Ей приходилось защищать себя. И создавать себя тоже. Выдумывать себя, сочинять свой миф, в котором сплелись атавистическое безумие ее предков и невероятная сила сопротивления маленькой брошенной нелюбимой девочки, жертвы злобы взрослых людей. Ей приходилось подчеркивать контраст между гадким утенком — Нормой Джин и прекрасным лебедем — Мэрилин Монро. Чем ярче он будет, тем мощнее получится миф, достовернее — легенда.
Итак, рассказывала она, жила-была бедная девочка, родившаяся в половине десятого утра 1 июня 1926 года в обшей палате городской больницы Лос-Анджелеса. Хорошенький младенец, пышущий здоровьем, белокожий, с несколькими завитками русых волос и удивительно синими глазами. По материнской линии — прадед, покончивший с собой, дед, умерший сумасшедшим, бабка, страдающая маниакально-депрессивным психозом, к тому же пьяница. Мать тоже была неуравновешенной и подверженной различным психозам. Что касается отцовской линии, то там вообще возможно всё, что угодно. Отца у девочки не было. Тот, кого записали в свидетельство о рождении, — Мартин Эдвард Мортенсен, адрес неизвестен, был просто именем, человеком без лица. Настоящий отец умер, или же сбежал, или просто не знал, что стал отцом. А может быть, предпочитал об этом не знать. Глэдис Бейкер, ее мать, не ведала долгой любви. Знала ли она точно, кто ее обрюхатил? Это была тоненькая, еще молодая женщина с довольно изящной фигурой, приветливая, твердая в своих убеждениях, которая работала по двенадцать часов в день в монтажной студии «Консолидейтед Филм Лэбораториз» киностудии «Радио Кейт Орфеум Пикчерз». Ничего увлекательного: чисто механическая работа, заключающаяся в разборе и сортировке негативов. Но это Голливуд, мир кино, фабрика грез. А Глэдис любила грезить, веселиться со своей подругой и коллегой Грейс Макки, ходить на свидания с мужчинами, выдавать себя за актрису, чтобы на мгновение забыть, из какого ада она вышла. Одним словом, перекраивать реальность на свой фасон. Ее отец умер в психиатрической больнице. Что же до матери…
Имя Константина Сергеевича Станиславского (1863–1938), реформатора мирового театра и создателя знаменитой актерской системы, ярко сияет на театральном небосклоне уже больше века. Ему, выходцу из богатого купеческого рода, удалось воплотить в жизнь свою мечту о новом театре вопреки непониманию родственников, сложностям в отношениях с коллегами, превратностям российской истории XX века. Созданный им МХАТ стал главным театром страны, а самого Станиславского еще при жизни объявили безусловным авторитетом, превратив его живую, постоянно развивающуюся систему в набор застывших догм.
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Один из величайших ученых XX века Николай Вавилов мечтал покончить с голодом в мире, но в 1943 г. сам умер от голода в саратовской тюрьме. Пионер отечественной генетики, неутомимый и неунывающий охотник за растениями, стал жертвой идеологизации сталинской науки. Не пасовавший ни перед научными трудностями, ни перед сложнейшими экспедициями в самые дикие уголки Земли, Николай Вавилов не смог ничего противопоставить напору циничного демагога- конъюнктурщика Трофима Лысенко. Чистка генетиков отбросила отечественную науку на целое поколение назад и нанесла стране огромный вред. Воссоздавая историю того, как величайшая гуманитарная миссия привела Николая Вавилова к голодной смерти, Питер Прингл опирался на недавно открытые архивные документы, личную и официальную переписку, яркие отчеты об экспедициях, ранее не публиковавшиеся семейные письма и дневники, а также воспоминания очевидцев.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.
В. К. Зворыкин (1889–1982) — человек удивительной судьбы, за океаном его называли «щедрым подарком России американскому континенту». Молодой русский инженер, бежавший из охваченной Гражданской войной России, первым в мире создал действующую установку электронного телевидения, но даже в «продвинутой» Америке почти никто в научном мире не верил в перспективность этого изобретения. В годы Второй мировой войны его разработки были использованы при создании приборов ночного видения, управляемых бомб с телевизионной наводкой, электронных микроскопов и многого другого.
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
Та, которую впоследствии стали называть княжной Таракановой, остаётся одной из самых загадочных и притягательных фигур XVIII века с его дворцовыми переворотами, колоритными героями, альковными тайнами и самозванцами. Она с лёгкостью меняла имена, страны и любовников, слала письма турецкому султану и ватиканскому кардиналу, называла родным братом казацкого вождя Пугачёва и заставила поволноваться саму Екатерину II. Прекрасную авантюристку спонсировал польский магнат, а немецкий владетельный граф готов был на ней жениться, но никто так и не узнал тайну её происхождения.
Один из «птенцов гнезда Петрова» Артемий Волынский прошел путь от рядового солдата до первого министра империи. Потомок героя Куликовской битвы участвовал в Полтавской баталии, был царским курьером и узником турецкой тюрьмы, боевым генералом и полномочным послом, столичным придворным и губернатором на окраинах, коннозаводчиком и шоумейкером, заведовал царской охотой и устроил невиданное зрелище — свадьбу шута в «Ледяном доме». Он не раз находился под следствием за взяточничество и самоуправство, а после смерти стал символом борьбы с «немецким засильем».На основании архивных материалов книга доктора исторических наук Игоря Курукина рассказывает о судьбе одной из самых ярких фигур аннинского царствования, кабинет-министра, составлявшего проекты переустройства государственного управления, выдвиженца Бирона, вздумавшего тягаться с могущественным покровителем и сложившего голову на плахе.