Меняя Судьбу - [34]

— Проблемы, господа? — обернулся водитель. Наша перепалка не могла не привлечь их внимания.

— Нет, все в порядке, — поспешил ответить я.

Но Андрей не собирался успокаиваться, и в том, что от него не убудет позвонить отцу и поднять всех на уши, сомневаться не стоило.

— Это все, чтобы спасти нашу семью, — сказал я тихо.

Мой ответ вогнал Андрея в ступор. Он растерянно стянул платок с лица и теперь просто открывал безмолвно рот, не в силах подобрать слова. Наконец, когда Андрей смог взять себя в руки, уткнулся практически мне в ухо, спросив:

— Что происходит, Яр? Кто угрожает нашей семье и как нам помогут эти…?

Я повернулся и так же прямо ему в ухо ему ответил:

— Слишком долго объяснять, просто веди себя тихо и не мешай.

Андрей удивлённо моргнул, затем по лицу скользнуло раздражение. Никому не нравится находиться в неведении.

— Ладно, я расскажу тебе позже, — пообещал я. — Но сейчас очень прошу — не мешай. Ты можешь все испортить.

И, к счастью, обещание успокоило брата, до конца поездки он терпеливо молчал, хотя я и видел, что все происходящее ему очень не нравится.

Тетраход приехал на окраину спального района почти к границе кольца аграрного сектора. Здесь высилась почти пустая центральная стойка жилого дома, где только внизу были присоединены три многосемейные капсулы. Под ними прямо на земле лежала еще одна капсула поменьше, разукрашенная в кричащие цвета совершенно диким образом и явно давненько вышедшая из эксплуатации — похоже было на то, что ее притащили сюда с разборки.

У капсулы терлись ребята, наружностью походившие на тех, что нас сюда привезли: бритоголовые, в черных модных у простолюдинов тулупах. Они, окружив моноход с отсутствующей кабиной и громко переругиваясь, пытались его то ли починить, то ли разобрать на запчасти. Но при нашем появлении ребята резко угомонились.

Я сразу сообразил, что конкретно это место не имеет никакого отношения к жилому сектору, поэтому и находится на отшибе. А мы приехали в самое что ни на есть логово преступности Варганы.

Ребята у монохода тут же притихли, проводив нас сверлящими настороженными взглядами. Водитель тетрахода вел нас к входу в опорную трубу внутри которой располагалась шахта лифта и винтовая лестница.

— Подожди меня здесь, — велел я Андрею, когда мы почти подошли.

— Нет, я за тебя отвечаю, — шикнул он на меня.

— Ну, вы заходите или так и будете там шушукаться? — поинтересовался бритоголовый.

— Я иду один, он здесь подождет. — сказал я, и решительно направился вперёд.

Андрей ухватил меня за рукав:

— Яр… — произнес он с нажимом, видимо пытался вразумить младшего брата.

— Пожалуйста, не мешай, просто подожди, иначе ты все испортишь, — в свою очередь попытался успокоить я его. — Это ради нашей семьи.

Андрей как-то нехотя и неуверенно отпустил мой рукав, я видел в его глазах волнение.

— Все в порядке, — сказал я и зашагал за бритоголовым.

Буквально спиной ощущал, с какой тревогой во взгляде провожает меня Андрей. Ну ей-богу, словно меня на эшафот ведут. И к чему такая паника? Как бы там ни было, не станут местные бандиты трогать чародеев. А аристократов так и подавно, если им собственная жизнь дорога. Сейчас я больше переживал за то, что они и вовсе не рискнут связываться с нами, а точнее со мной — малолетним сопляком.

Мы поднялись к третьей, расположенной выше остальных, капсуле, бритоголовый осторожно постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, тут же нырнул внутрь, жестом велев мне ждать снаружи. Очень быстро он вернулся и, не сказав ни слова, кивнул, чтобы я заходил.

Внутри капсулы была непривычная обстановка. Во-первых, стандартное размещение комнат было явно переделано и большую часть стен между комнатами убрали, сделав достаточно просторное помещение. Видеть такую обстановку в жилой социальной капсуле было достаточно непривычно: картины на стенах, добротная, явно недешёвая мебель на заказ, барная стойка с элитными напитками, ковры на полу и деревья в кадках. Из-под потолка звучала музыка — работал ойра-фон в углу. В камине ярко горела огненная ойра, раскаленные камни не столько обогревали помещение — где-то еще наверняка был и котел — сколько лежали в камине для красоты и создания уюта.

А возле камина в кресле сидел мужчина в расшитом золотом халате подбитым мехом. Он сидел ко мне спиной, и я видел только его короткостриженый с проседью мощный затылок. Мужчина и сам явно был такой — мощный и крепкий.

— Ну, проходи, чего там стоишь? — прозвучал приятный глубокий баритон.

Я прошел к камину, сел в соседнее кресло, разглядывая главного. На коленях у него дремал пушистый белый кот, которого он поглаживал по спине. Лицо у него было грубое: кривой сломанный нос, массивная челюсть, но при этом что-то было в нем такое, мгновенно располагающее к себе. Голос и взгляд — внимательный и одновременно обходительный. Он, широко и белозубо улыбнулся, протягивая руку.

— Царь, — представился он. — А тебя как величать?

— Царь? — усмехнувшись, переспросил я, пожав его руку. — Почему не сам Император?

— Это просто прозвище, — усмехнулся он в ответ, — фамилия моя Царев, от того и Царь. А ты так и не представился, знатный чародей.