Меняя Судьбу - [27]

— Необычно, — усмехнулся Крапивин, — насколько удивительна природа — волк-чародей! Бывает же.

Ни я, ни родители не поддержали следователя в его восхищении. Крапивин снова посерьезнел и вернулся к делу.

— О первом эпизоде нам доложил ваш городской следователь в отчете. Но нас интересует больше второй эпизод, так как произошло убийство. Сами понимаете, убили несовершеннолетнюю ведьму и не простую, а знатную ведьму, — Крапивин вперил в меня пытливый, изучающий взгляд. — Вы ведь знали Элеонору Вулпес, верно?

— Разумеется знал, она была моей одноклассницей.

— В каких вы пребывали отношениях?

— Ни в каких. Мы практически не общались.

— А ваши одноклассники утверждают, что Элеонора ни единожды пыталась вас задеть и частенько подшучивала, иногда ее шутки были особо жестокими. Это правда?

— Куда вы ведёте? — усмехнулся я. — Неужели есть подозрения, что я мог убить Элеонору?

— Я должен проверить любые версии, это моя работа, — спокойно объяснил Крапивин. — К тому же все подозреваемые мертвы, а вы и та девушка Мира единственные свидетели, которые видели чернокнижников живыми. Девушку, я, кстати, уже допросил. Она была так напугана, что практически ничего не помнит о тёмных. А вот то, как вы с ними расправились, помнит в подробностях и очень красочно нам об этом поведала.

— Я поступил так, как был должен, — холодно ответил я.

Крапивин кивнул:

— Конечно, любой бы на вашем не оставил девушку в беде. Но с Элеонорой немного иначе, здесь вы ведь могли просто не спасать ее, выждать, когда тёмные ее убьют…

— Я этого не делал, — отчеканил я, перебив его.

Методы давления, которые использовал следователь, мне были ясны и понятны. Он пытался вывести меня на эмоции, ждал: когда я вспылю, сболтну что-нибудь, что сможет подтвердить или опровергнуть его догадки.

— Хорошо, — кивнул Крапивин, улыбнувшись одними уголками рта. — Но и все же, как так вышло, что вы оба раза оказались на месте во время ритуала? Не слишком ли удивительное совпадение?

Отец зло сжимал челюсти, так что желваки перекатывались под кожей. Я видел, что ему все сложнее сдерживаться. То, каким образом Крапивин вел допрос, его крайне возмущало. Я едва заметным кивком дал отцу понять, что все в порядке и переживать не стоит.

— Ничего удивительного, господин Крапивин, — спокойно начал я пояснять. — Когда я узнал, что Элеонора пропала, первым делом подумал о чернокнижниках, и мы с дядей сразу же помчались в лес.

— И еще ваш дядя отдал приказ защитникам отправляться и прочёсывать лес, — видимо вспоминая показания Олега, добавил Крапивин. — А вы нарочно обернулись волком или это у вас происходит как-то иначе?

— Какое это имеет отношение к делу? — не выдержав, вспылил отец.

Крапивин обдал его холодным изучающим взглядом:

— Я имею полномочия, князь, вверенные мне главным прокурором Империи, допросить всех свидетелей данного преступления, а его величество император Михаил лично следит за ходом расследования. Император весьма обеспокоен появлением культа чернокнижников в наших краях, и вы должны переживать больше всех, так как они появились именно здесь — в Варгане. Вы не хотите помогать следствию, князь?

Вот Крапивин и продемонстрировал свой знаменитый оскал, благодаря которому взобрался по карьерной лестнице из самых низов. Но стоит отдать должное — хватке и нюху будущего руководителя Тайной канцелярии можно только позавидовать.

— Продолжайте, — раздраженно бросил отец и отошел к окну.

Крапивин кивнул каким-то своим мыслям и снова обратил на меня взор:

— Когда вы прибыли к месту преступления, Ярослав Игоревич, Элеонора еще была жива?

— Нет, я не успел. Она была уже мертва.

— Но тело вы видели?

— Да, видел, но затем один из чернокнижников завершил ритуал и тело сгорело.

— Необходимо, княжич, чтобы вы как можно подробнее вспомнили и рассказали о деталях этого ритуала. Это очень важно.

Я рассказал, все что видел. О том, что они сделали с Элеонорой, как она вспыхнула синим огнем и об огненной тропинке, которая тянулась через лес. Также поведал о своих предположениях по поводу подпространственного кармана, с чьей помощью они перенесли алтарный камень и, вероятно, похитили Элеонору.

Чем больше я рассказывал, тем мрачнее становился Крапивин. А рассказ об огненной тропинке на снегу его особенно заинтересовал. Я бы даже сказал, по лицу непрошибаемого следователя скользнула тень страха. Значит, дело совсем дрянь.

— Могло ли так случиться, княжич, что тело не сгорело, а, например, его спрятали. Вы предположили о наличии у темных подпространственного кармана, но какого-либо управляющего им артефакта при них не обнаружили.

— И на месте преступления тоже? — удивился я.

— Нет, — протянул Крапивин, — мои люди продолжают прочесывать лес, но что-то мне подсказывает, что они его там не найдут.

После Крапивин задал еще несколько вопросов, теперь он был крайне серьезен и деликатен и больше не пытался давить или выводить из себя. Наконец-то, покончив с допросом, он переключился на отца и деловым тоном заговорил:

— Дело крайне серьезное, князь. Боюсь, одними следователями здесь не обойтись. Понадобится помощь ведьм и других специалистов чародейства. Мы должны как можно скорее найти всех темных, причастных к культу чернокнижников. Также, на этом настоял император, об этом деле должно знать как можно меньше людей. Для всех Элеонору убили сектанты старообрядцы.