Менялы - [23]

В-третьих, Нуньес утверждала, что в 13.50, то есть по истечении почти пяти рабочих часов, как она проверила кассу, она точно знала сумму недостачи. Все посвященные в это дело сотрудники, включая Эдвину, были убеждены, что это совершенно невозможно, и с самого начала их подозрения основывались именно на этом. Убеждены… невозможно… совершенно невозможно. А почему, собственно, невозможно?.. Эдвину осенило.

Стенные часы показывали 14.10 пополудни. Исполнительный директор все ещё находился на своем рабочем месте. Эдвина встала:

— Мистер Тотенхо, вы не пройдете со мной?

На ходу поздоровавшись с несколькими клиентами, она пересекла зал, Тотенхо понуро семенил следом.

Хуанита Нуньес принимала вклад. Эдвина тихо сказала:

— Миссис Нуньес, как только закончите, пожалуйста, поставьте табличку «закрыто» и заприте кассу.

Хуанита Нуньес ничего не ответила; закончив операцию, она молча выставила маленькую металлическую табличку. Когда она повернулась, чтобы запереть кассу, Эдвина увидела, что по щекам девушки струятся слезы.

О причине нетрудно было догадаться. Она ждала увольнения, и внезапное появление Эдвины подтвердило её опасения.

— Мистер Тотенхо, — сказала Эдвина, не обращая внимания на слезы, — если не ошибаюсь, миссис Нуньес работает с кассой с самого утра. Верно?

— Да, — ответил он.

«Значит, — подумала Эдвина, — период времени приблизительно тот же, что и в среду, правда, народу сегодня было больше».

Она указала на кассу:

— Миссис Нуньес, вы утверждаете, что всегда знаете сумму денег в кассе. Можете сказать, сколько здесь сейчас?

Девушка помолчала в нерешительности. Затем кивнула — слезы все ещё мешали ей говорить.

Эдвина взяла со стойки листок бумаги и протянула ей.

— Запишите сумму.

После некоторых сомнений Хуанита Нуньес взяла карандаш и вывела: 23 765 долларов. Эдвина передала листок Тотенхо:

— Пожалуйста, идите с миссис Нуньес и оставайтесь с ней до тех пор, пока она не проверит кассу. Затем перепроверьте сами. И сравните результат с её цифрой.

Тотенхо бросил на листок скептический взгляд.

— У меня полно работы, и если я буду сидеть с каждым кассиром…

— Здесь случай особый, — оборвала его Эдвина.

Через три четверти часа Тотенхо подошел к её столу. Он явно нервничал. Эдвина заметила, что у него дрожат руки. Он положил перед ней пресловутый листок. Рядом с цифрой, написанной Хуанитой Нуньес, стояла лишь карандашная галочка.

— Если бы я не увидел собственными глазами, не поверил бы, — сказал исполнительный директор.

— Цифра оказалась точной?

— Абсолютно точной.

Эдвина старалась упорядочить поток своих мыслей. Теперь все, что касалось расследования, внезапно и существенно изменилось. До настоящего момента все предположения основывались на том, что Нуньес не могла точно определить сумму, — этот довод был только что убедительно опровергнут.

Когда Тотенхо вернулся к своему столу, Эдвина придвинула к себе блокнот и записала основные выводы.

Насчет Нуньес до конца не ясно, хотя более правдоподобно. Возможно, она невинная жертва.

Если не Нуньес, то кто?

Кто-то из служащих мог выждать удобный момент. Персонал? Кто-то из своих? Но каким образом? «Каким образом» — потом. Сначала выяснить мотив, затем искать человека.

Мотив? Тот, кому позарез нужны деньги. Она приписала печатными буквами: НУЖНЫ ДЕНЬГИ. Потом добавила: проверить долгосрочные и текущие счета всех сотрудников отделения — СЕГОДНЯ!

Эдвина начала быстро листать телефонный справочник администрации «ФМА» — она искала номер начальника ревизионной службы.

Глава 13

По пятницам все филиалы банка «Ферст меркантайл Америкой» закрывались на три часа позже.

Вот и сегодня охранник запер центральные двери только в шесть часов вечера.

В пять минут седьмого снаружи раздался резкий, повелительный стук. Обернувшись, охранник увидел молодого мужчину в деловом костюме и темном пальто, с «дипломатом» в руках.

Когда охранник подошел к двери, человек с «дипломатом» прижал к стеклу удостоверение. Внимательно изучив документ, охранник открыл дверь.

Не успел он опомниться, как откуда ни возьмись, словно по волшебству, нахлынули люди.

Вместо одного их было уже шесть, потом ещё шесть, а там — следующая группа. В мгновение ока они наводнили банк.

Самый старший — по возрасту и явно по званию — коротко отрекомендовался:

— Центральная ревизионная служба.

— Да, сэр, — произнес охранник, продолжая рассматривать предъявляемые удостоверения, — он давно в банке и видел такое не впервой.

Всего их было двадцать человек, в основном мужчины и только четыре женщины. Все они быстро растеклись по банку.

Старший направился к возвышению — к столу Эдвины. Она встала ему навстречу, наблюдая за происходящим с нескрываемым удивлением.

— Мистер Бернсайд, это что же, ревизия по полной программе?

— Разумеется, миссис Д'Орси.

Глава ревизионного департамента снял пальто и повесил его на вешалку рядом с возвышением.

На лицах коллег Эдвины было написано замешательство, то там, то здесь слышались жалобные восклицания: «О Господи, ну надо же, чтобы именно в пятницу!.. Черт возьми, у меня назначена встреча в ресторане!.. Ревизорам определенно чуждо все человеческое».