Меняла - [28]

Два дня, точнее говоря ночи, прошли довольно спокойно. В бараке было несколько конфликтов с одиночками, получившими предложения от гильдий, но так и не решивших, чью сторону принять. И если воры пытались кого-то припугнуть, то убийцы демонстративно предлагали тому свою опеку и наоборот. В общей массе выделялась группа из пяти бывших военных. Все словесные угрозы ребята пропускали мимо ушей, и вокруг них зрело явное напряжение. Еще среди колеблющихся была пара братьев, крепко стоящих друг за друга и гигант северянин. Это, не считая пяти десятков никому не нужных арестантов, в числе которых был и я. Гильдия воров в карантине насчитывала три - три с половиной десятка, убийц было немногим меньше.

На третью ночь гильдия убийц совершила роковую для себя ошибку. Пара ее бойцов решила силой склонить на свою сторону здоровяка северянина. Тот довольно внятно дал понять, что не желает примыкать ни к одной из групп. Тогда вошедшие в раж убийцы распустили руки. В итоге один из незадачливых преступников так неудачно "упал" на каменный пол, что его мозги забрызгали все близлежащие лежанки, второй по версии, которую утром озвучили для надзирателей, не выдержав свалявшихся на него бед, наложил на себя руки, повесившись на собственной рубахе. Подбежавшие на помощь убийцы нос к носу столкнулись с ворами.

– Хромой, отвали.

– А с чего это?

– Сам видишь, датленец убил двоих наших.

– Так они сами начали, или нет?

– Сами-то сами, но это мои люди, а вы каким боком? Или вы вроде как за справедливость?

– Да нет, Куница, мы за порядок. Зачем нам в бараке склоки? Всем ведь лямку тянуть, так? Снаружи охрана нас давит, а тут вы.

– Это кого вас, Хромой, с каких пор вы таких дуболомов в гильдию прописываете? У него, наверное, тонкие пальчики, как раз кошельки срезать? Ха-ха-ха...

– Смешно, Куница, аж до печенок прохватило. А штоб ты знал, датленец у нас по купеческим складам специализируется, где товар утащить, а где замок с мясом своротить. Ну и случись, что охрану приголубить. Ну, примерно, как твоих, дерзких. Так ведь датленец?

– Я сам по себе.

– Ну, вот Хромой, он сам по себе, и твое дело сторона. Или ты в претензии?

– Да нет Куница, все путем, бывает ведь, отказываются люди тупые от родной гильдии, ни ума у них, ни фантазии, все на голую силу рассчитывают, – Хромой бросил злобный взгляд на здоровяка, – Так что вы в своем праве.

– Ну что датленец, пора и ответ держать, за что ты моих ребят убил? За кровь ведь кровью платить надо, а?

– Эй, Куница! Мы хотели сказать, что пока тоже не определились с кем нам быть. И если нас будут принуждать, то мы считаем, что датленец ответил, по справедливости.

– Да ну солдатики, вы к чему это?

– А к тому, что датленец, по нашему мнению, своем праве, и мы, если придет нужда, будем с ним.

– Опа...

– Да, Куница, и мы тоже с датленцем – к месту конфликта осторожно подошли братья, также не поддающиеся на посулы гильдий.

Конфликт утих сам собой, Куница, видя решительно настроенную группу предпочел сохранить нейтралитет. Оно и понятно. Можно спокойно задавить нейтралов, но те были крепкие ребята и серьезных жертв среди убийц было бы трудно избежать. А это значит заранее проиграть битву с гильдией воров. Да и те вполне могли помочь дерзким одиночкам. Хотя каким одиночкам? Под датленцем теперь восемь опытных бойцов, которые в открытой схватке стоят вдвое большего количества противников.

Моим первым порывом было присоединиться к датленцу. Но я хоть и с трудом, но сумел сдержаться. Как воспримут вчерашнего доходягу? Гильдия, скорее всего, решит отыграться за свои неудачи, а заодно запугать остальных колеблющихся, да и пошатнувшееся реноме подправят, за мой счет. Датленец и компания вряд ли пойдут на обострение из-за неизвестного новичка. Солдатики, братья и северянин сговорились держаться вместе заранее, а вот за новенького не встанут, легче на него направить гнев гильдии. Так что я продолжал наблюдать. На сегодня шоу окончилось без лишней крови. Враждующие разошлись по своим углам, а новая группа заняла ряд полок ровно посередине барака, вдоль одной из стен, без особых колебаний согнав оттуда всех, кто мешал обустройству новой банды. Я ждал бури. До конца карантина оставалось совсем немного. Время поджимало, а вялая реакция охраны на образовавшиеся ночью трупы давала надежды на то, что победителей не будут судить особо строго. Должна была состояться решающая битва между ворами и убийцами. Однако мои опасения были напрасны, появление третьей силы и разумная осторожность заставила бандитов подождать с разборками до лучших времен. На седьмой день я вместе с сотней каторжан спустился в ад.

Много позже, анализируя поведение людей, нет скорее зверей, в шахтах, я понял, что у всех нас не было выбора. Арахна работала на уничтожение попавших в ее объятия арестантов. Нас не пытали, не наказывали и почти не контролировали. Мы все делали сами. Единственной регулирующей силой была пайка. Да простая пайка, состоящая из миски каши и куска хлеба. Кусок плохо пропеченного хлеба, который в лучшем случае лишь на половину состоял из ржаной муки, все остальное смесь сушеных трав и откровенный мусор. Каша. Скорее жиденький клейстер из крупы, сгнившей, по меньшей мере, в прошлом году, щедро приправленный мышиным пометом и прочими складскими радостями. Вот и весь рацион. Но никто не смотрел на недостатки еды, наоборот это пайка была предметом вожделения и единственной валютой в подземелье. Скудной пищи хватало лишь на то, чтобы кое-как выполнять норму. Каторжане медленно, но верно должны были умирать за год-два от недоедания, но срок этот был еще короче из-за банд, которые жаждая прожить больше, грабили слабых. Те, отдавая десятую или двадцатую часть от своего скудного питания, чахли быстрее. Но недостатка в рабочих руках Арахна не испытывала. Поток преступников постоянно пополнял шахты. Мало у кого были шансы дожить до конца срока, ведь сюда попадали лишь те, кого лишали свободы более чем на десять лет.