Мент. СССР - [35]

— Ну всё, пора на службу.

Эх, вроде не так давно я был на Петровке, но, почему-то, когда зашёл внутрь, возникло такое чувство, словно отсутствовал целый год. Всё казалось каким-то новым и чужим.

Пока Лёня пружинистой походкой шагал по коридору, я плёлся за ним, вертя головой по сторонам и изумляясь своей реакции.

Бахматов замер перед нашим кабинетом и услужливо распахнул дверь..

— Ну что, герой, прошу!

— Скажешь тоже — герой, — фыркнул я, но через порог переступил первым.

И сразу же последовало троекратное ура от собравшихся в кабинете сослуживцев.

Я даже опешил от такой реакции.

— Мужики, вы что? Не надо так… Я ж ничего такого не совершил.

Ответом мне стали сияющие лица товарищей. Парни и до этого многое значили для меня, а теперь стали как родные.

— Давай краба, Быстров! — Трепалов выставил вперёд руку, и я с огромным удовольствием её пожал.

— В общем, мы уже доложили о наших успехах и о твоём личном вкладе товарищу Дзержинскому. Он просил передать тебе благодарность и обещал чуть погодя вручить подарок. Какой именно — не знаю пока, не спрашивай! — сообщил Александр Максимович.

Я успел заметить за его спиной стол, покрытый скатертью. На ней было нехитрое угощение: колбасная нарезка, солёные огурчики, курица, яйца, хлеб.

— Да ладно… Не надо мне никаких подарков! — смущённо произнёс я.

— Это уже не тебе решать, — улыбнулся Трепалов. — А пока — прошу к столу. Решили устроить небольшой торжественный ужин в твою честь.

Глава 16

Глава 16

Правду говорят, что время — штука относительная. Впрочем, как сама наша жизнь.

И не виделся вроде с мужиками из отдела всего ничего, а показалось, что прошла целая вечность. Пусть на столе не было спиртного (сухой закон никто не отменял), я пьянел от самой мысли, что теперь вместо доставших хуже горькой редьки бандитских рож, сижу в кругу близких друзей, на которых всегда могу положиться. Разговариваю с ними, смеюсь над их незатейливыми и добрыми шутками, да просто отдыхаю душой и телом.

Больше не надо притворяться, лезть из кожи вон, чтобы казаться в доску своим уголовной шушере. Недавние «дружки-приятели», собутыльники — нынче греют холодные стены и пол нашего «КПЗ», кто-то потом станет лицом к стенке, кого-то законопатят всерьёз и надолго, кто-то (пусть в том у меня мало уверенности) отделается сравнительно лёгким тюремным сроком. Всё, шайка-лейка Кузнеца своё отбегала, вдоволь напившись человеческой кровушки.

Приятное тепло разлилось по телу, стало легко и свободно. Я жив и здоров, избежал бандитской пули и «дружеского огня», меня не посадили на перо в разборке, никто не нанёс предательский удар в спину.

Единственное, что могло омрачить хорошее настроение — незаконченное дело с покушением на мою ненаглядную персону. Чай я у себя один, другого такого нет.

Да, первый блин у неизвестного заказчика вышел комом, быть может, он временно залёг на дно, хотя нельзя исключать и того, что по мою душу заряжают нового киллера, более успешного и профессионального, чем Тоша Стряпчий.

А спецов нынче в избытке. Через горнило войны прошли миллионы, кто-то успел застать и русско-японскую, прежде чем оказаться на ТВД германской, а потом и гражданской. То бишь профессионалов пруд пруди.

Белок-истеричек и хлюпиков почти не осталось, они либо вымерли в суровые времена, либо смогли как-то приспособиться. Нажать на спусковой крючок револьвера или винтовки — теперь не моральная проблема. Убийство человека многими воспринимается как нечто обыденное, да как иначе после всего, что произошло в стране за последние несколько лет.

Я уж молчу о том, сколько оружия расползлось по стране. Тряхни чуть ли не каждого «крепкого» хозяина, и гарантировано найдёшь спрятанный в сарае или амбаре обрез, а то и пулемёт. И в городе полным-полно огнестрела, свободно гуляющего по рукам. То и дело во время облав находим настоящие оружейные склады.

Но это не повод отчаиваться, поддаваться панической атаке и рвать волосы на голове. Уныние — тяжкий смертный грех, а этих грехов у меня и без того хоть отбавляй. Зачем вешать ещё один?

Я — крепкий орешек, легко не дамся. Желающему спровадить меня на тот свет придётся хорошенько попотеть, и я постараюсь сделать всё, чтобы выйти на его след. Пусть лучше он сидит и трясётся от страха, а я не доставлю ему удовольствия видеть меня сломленным. Не на такого напал, господин нехороший.

Страх, подбиравшийся юркой змейкой к сердцу, исчез. Я улыбнулся своим мыслям.

— Жора, ты ведь не в обиде на нас? — вдруг спросил Бахматов.

— Ты о чём? — не сразу понял я.

— Ну, ты же был среди бандитов, когда мы взяли их в клещи. Если бы началась рубка… — не договорив, красноречиво замолчал он.

Я окинул его внимательным взором и понял, что его так тревожит.

Ну да, он поставил себя на моё место, прикинув, что и как могло произойти, окажи бандиты сопротивление.

А как бы я поступил, если бы в шайку внедрили Лёню, а не меня?

Да собственно так же, дело есть дело. Вызываясь на это задание, я думал о любом исходе. Моя легенда могла бы показаться людям Кузнеца неубедительной, я мог бы провалиться на какой-нибудь мелочи, детали, на которую просто не обратил внимание. Да мало ли что!