Мент. СССР - [20]
Вот будет смеху, если уложу типа, а потом выяснится, что онс Губаном дружки — не разлей вода. Вдобавок выстрелы неизбежно привлекут к себе внимание, через какое-то время тут обязательно появится милицейский наряд. Чтобы не поломать игру надо куда-то тащить Губана, а куда?
К себе точно не поволоку. И с конспиративными квартирами у нас тоже полная засада. Другими словами, нет от всем известного и надоевшего слова «совсем». Встречи с агентами и осведомителями приходится проводить порой в самых экзотических местах.
— Это кто — фельдшер? — косплея под дурачка, поинтерсовался я.
— Фельдшер-фельдшер, — закивал дед, безбожно фальшивя и интонацией и видом.
Надо быть полным кретином, чтобы не понять: мне пытаются повесить лапшу на уши. Видимо, дурачок из меня получился достаточно убедительным, и оба — дед и приведённый им гость, не восприняли меня как угрозу.
Незнакомец склонился над Губаном, долго слушал его тяжёлое дыхание, затем распрямился и с усмешкой произнёс:
— Мог бы меня и не дёргать, дед! Сам видишь — кончается он…
— Дык я… — забубнил старик, но незнакомец уже потерял к нему всякий интерес.
Теперь его взор обратился на меня:
— Ты кто такой? Я тебя не знаю.
Я спокойно выдержал его взгляд и спросил:
— Сам-то кем будешь?
Он хмыкнул.
— А ты, я погляжу, дерзкий!
— Какой есть, — согласился я.
— Молодец! Люблю дерзких! — На его лице появилась добродушная улыбка, взгляд стал ласковым а в голосе прорезалась симпатия.
Только меня эта его показная доброта не расслабила: типовой и слишком хорошо знакомый ещё по прошлым временам психологический приём. Матёрые урки часто так успокаивают потенциальную жертву, перед тем, как нанести неожиданный смертельный удар.
Значит, с секунды на секунду меня попробуют убить. И тоже вряд ли будут стрелять: бандос считает деда своим союзником, навлечь внимание органов на его жилище — конкретное западло.
Рукопашка со всеми вытекающими — большой риск. С Брюсами Ли и прочими Ван-Даммами тут пока напряжёнка, то бишь нужно верное орудие убийства: удавка или нож. Причём, в качестве первого может быть всё, что угодно, любое подручное средство — ремень, веревка... Тихо, спокойно и без крови.
Ставлю на удавку.
Сейчас меня попробуют как-то отвлечь, сделать так, чтобы я на короткое время повернулся к бандосу спиной.
— Слышь, парень, а что это? — вскинул подбородок бандит.
Его взгляд был обращён куда-то за меня, а в руке мелькнул шёлковый шнурок. Такое чувство, что он постоянно таскает удавку с собой. Кстати, почему нет? Для убийцы это обычный «рабочий» инструмент.
— Где? — почти естественно «удивился» я.
— Да вот же… За тобой! — воскликнул он.
Очередная нехитрая психологическая уловка. Девяносто девять человек из ста обязательно повернутся, чтобы посмотреть, что там происходит у него за спиной, и таким образом становятся беззащитными.
Я тоже повернулся якобы на автомате, вот только беззащитностью в моём случае и не пахло. Главное — опередить врага. Я уже знал, что буду делать: резко уйду в сторону и врежу ребром ладони по кадыку. Зачастую этот удар бывает смертельным, только оплакивать убийцу я точно не буду.
Но меня опередили.
Я обернулся на странный шум и увидел застывшего на месте бандита. В его взоре застыло удивление, из открытого рта слышало гусиное шипение.
Позади него стоял дед. Он обхватил шею незнакомца левой рукой, в правой был нож, который вошёл в бок бандита по самую рукоятку.
Убедившись, что жертва мертва, дед с отвращением оттолкнул покойника.
— Собаке собачья смерть!
— Слышь, я не понял — это что сейчас было? — изобразил лёгкую панику я.
— Что-что! — передразнил меня дед. — Жизнь я твою спас — вот что. Заодно Фрола на пику посадил. Я ведь не сразу Губану поверил… Думал, напраслину на Фрола наводит. А оно вона как оказалось…
— Погоди, это что — и есть тот самый Фрол, о котором Витёк рассказывал?!
— Витёк! — дед сплюнул. — Вижу, Губан тебя совсем за фраера держит…
Я обиделся.
— Не знаю, за кого он меня держит, но это я ему помог от легавых смыться.
— Только поэтому я тебя в живых оставил… Пока! Вдобавок, за Губаном уход нужен. Мне давно уже не двадцать годков.
— А фельдшер-то где?
— За фельшаром ты пойдёшь. Я на сегодня своё отбегался уже. Не волнуйся, я тебе адрес дам и записку напишу, иначе никуда фельшар с тобой не пойдёт, — устало произнёс дед. — Заодно покумекаю куда энтого девать.
Он пнул труп Фрола.
Я предположил, что дед собирается избавиться от мертвеца без свидетелей. Пока что мне такое развитие событий вполне устраивало.
Дед подошёл к комоду, с треском вытащил один из рассохшихся ящичков, достало оттуда замусоленный клочок бумаги и карандашом начёркал на нём несколько строк. Закончив, протянул послание мне и назвал адрес
— Знаешь, куда идти?
Я кивнул.
— Тогда давай, с богом. За Губана не переживай. Он может и плох, но не настолько, чтобы сразу концы отдать.
Заметив мой недоверчивый взгляд, старик пояснил:
— Я многое в этой жизни повидал. Если человек не жилец — завсегда видно.
— Как скажешь…
— Дед, — коротко произнёс он. — Меня все так и зовут — дед.
— Хорошо, дед!
— Фельдшер наверняка поедет на извозчике. У тебя деньги есть?
Новая командировка приводит Георгия Быстрова в город, который в уголовном мире часто называют Ростов-папа. Однако теперь сыщику из будущего приходится сражаться не только с криминальным элементом, но и с умным и очень опасным врагом.
НЭП, новая экономическая политика, породила не только зажиточных коммерсантов, но и большое количество преступников. Вымогатели, грабители, воры всех мастей вооружены до зубов – только что закончилась Гражданская война и деклассированный элемент ещё живёт по её законам. Когда майор российской полиции Георгий Победин оказался в 1922 году, ему пришлось вспомнить опыт «лихих девяностых». «Ревущие двадцатые» не стали для матёрого опера нерешаемой задачей. Если ты по жизни мент и специально обучен продвинутым методам криминалистики, уголовный розыск будет только рад новому сотруднику.
Трудно стать своим в чужом мире, особенно, если всё против тебя. Вот только опускать руки и сдаваться не в характере Анатолия Ланского. И он ещё докажет всем, что его фамилия многого стоит.
Зона разделила его жизнь на две части. В первой он был военным, во второй выбрал стезю вольного бродяги, сталкера-одиночки с позывным Торпеда. На каждом шагу в Зоне сталкера подстерегает смерть, способная принимать любое обличие. Здесь легко можно угодить в ловушку аномалии, стать обедом мутанта или попасть в силки клана хантеров. Только опыт и везение помогают сталкеру вернуться домой с хабаром. Торпеде не занимать ни того, ни другого. Он получает предложение, от которого не сможет отказаться: найти и уничтожить легенду Зоны – неуязвимого Черного призрака. Но новое задание обернется для Торпеды игрой на выживание.
Все шло как надо: из двадцать первого века он попал в нужное время и нужное место – Советскую Россию 1922 года. На его счету раскрытые сложные дела и поимка особо опасных преступников. Но происходит сбой, и классный опер вдруг оказывается никому не нужным. Необходима серьезная и хорошо продуманная реализация, чтобы снова вернуться в «обойму».
Действие происходит в 1735-м году, во времена пресловутой «бироновщины». Восемнадцатилетний дворянин Елисеев начинает свою карьеру в Тайной канцелярии. Умному, честолюбивому и умеющему за себя постоять юноше не по душе бумажная рутина службы, и фортуна дает ему шанс проявить себя. Помощь приходит откуда и подумать было нельзя. Из нашего времени, из 21 века, к нему, в век 18-й, попадает его потомок из рода Елисеевых. У одного — природный ум и сила, у второго — дедуктивные способности и криминальные познания, опережающие текущую эпоху.
Известно, что для охоты за беглецами, ушедшими в океан, чтобы избежать порабощения Юпитером, были созданы так называемые «русалки». Они с блеском выполнили свою задачу, но что с ними будет теперь?
Он мечтал намыть золота и стать счастливым. Но золото — это жёлтый бес, который всегда обманывает человека. Кацап не стал исключением. Став невольным свидетелем ограбления прииска с убийством начальника артели, он вынужден бежать от преследования бандитов. За ним потянулся шлейф несчастий, жизнь постоянно висела на волосок от смерти. В колонии, куда судьба забросила вольнонаёмным мастером, урки приговорили его на ножи. От неминуемой смерти спасла Родина, отправив на войну в далёкую Монголию. В боях на реке Халхин-Гол он чудом остался жив.
Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.
Дример — устройство, позволяющее видеть осознанные сны, объединившее в себе функционал VR-гаджетов и компьютерных сетей. В условиях энергетического кризиса, корпоратократии и гуманистического регресса, миллиарды людей откажутся от традиционных снов в пользу утопической дримреальности… Но виртуальные оазисы заполонят чудища, боди-хоррор и прочая неконтролируемая скверна, сводящая юзеров с ума. Маркус, Виктор и Алекс оказываются вовлечены в череду загадочных событий, связанных с т. н. аномалией — психокинетическим багом дримреальности.
В Центре Исследования Аномалий, в одной из комнат, никогда не горит свет. Профессор Вяземский знает, что скрывается за ее дверями. И знает, как мало времени осталось у человечества. Удастся ли ему найти способ остановить аномалии, прежде чем они поглотят планету? И как быть, если спасти мир можно только переступив законы человечности?
После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.
Водоворот событий захлестывает Григория Быстрова и выносит его из тихой провинциальной гавани на оперативный простор – в северную столицу. Петроград двадцатых годов. Жизнь бурлит в эпоху НЭПа: энтузиазм народных масс, показная нэпманская роскошь, комсомольцы, чекисты, трактиры, налетчики, извозчики, бывшие офицеры, контрреволюционные заговоры. Где-то тут гуляет Ленька Пантелеев, шалят другие банды и уголовники-одиночки. Милиции есть чем заняться, и Григорий Быстров оказывается во всё это вовлечен. Но главное, что он должен сделать – спасти мужа сестры от ложного обвинения в убийстве.
На смену одному заданию всегда приходит другое, не менее сложное и опасное. У Советской власти слишком много врагов, чтобы позволить оперу из будущего сидеть, сложа руки. И, если нельзя полностью искоренить преступность, можно ликвидировать хотя…
Новый город, новое назначение, новые дела в составе сводной «летучей» бригады. И снова нет покоя оперу из будущего, которого перенесло в двадцатые годы прошлого столетия. Их ведь не зря прозвали «ревущими».