Мент для новых русских - [13]

Ракетой вылетел из ада потерявший всякие очертания комок искореженного металла и врезался в стену клуба.

Парень на мосту успел отреагировать на взрыв. Он, не успевая добежать до края, прыгнул в сторону, через перила моста, целясь на верхушки деревьев, росших в овраге. Руки были вытянуты вперед, тело сгруппировалось, и у парня были очень неплохие шансы выйти из переделки с минимальными потерями.

Однако ему не повезло. Взрывная волна ударила по грузовику, его занесло в сторону, ободранные деревянные борта кузова не выдержали. Пустые бочки, словно банки из-под пива были сметены, и одна из них настигла парня уже в полете. Удар пришелся в бок, бочка и тело человека на мгновение будто замерли в воздухе, а потом рухнули в густые заросли на дне оврага.

Ирина и Тотошка как раз успели отойти за дом, когда рвануло первый раз. Оглушенные они замерли. Вокруг них рушились на землю осколки стекол, листы железа и обломки столбов и деревьев. Сорванная с крыши тарелка спутниковой антенны пролетела несколько десятков метров и вломилась в окно жилого дома напротив.

Инстинктивно Тотошка и Ирина прижались друг к другу и стояли, закрыв глаза, пока не стихли взрывы машин возле клуба.

– Матерь Божья! – сказала Ирина, когда внезапно наступила тишина.

– Что? – громко переспросил Тотошка.

– Что же это?

– Хорошо рвануло! – со знанием дела сказал Тотошка, – килограмм сто, не меньше.

– Чего?

– Чего-чего? – Тотошка отстранил Ирину в сторону, – Динамита.

Вокруг них что-то происходило, кто-то плакал. Кто-то кричал от боли или от испуга, но стариков это не волновало. Они были целы, а до остальных им было столько же дела, сколько и остальным до них. То есть – совершенно никакого.

Ирина повертела в руках злосчастный букет.

– Брось, – решительно сказал Тотошка, – пойдем лучше глянем.

– Брось… Умный очень, – пробурчала Ирина.

– Я говорю – брось, дура старая, – Тотошка отобрал у сожительницы букет и бросил его на землю. – Если это и вправду динамит, то на Ночлежке завтра – послезавтра цветов будет до фига и больше. Пойдем глянем.

И вправду, подумала Ирина, теперь без похорон не обойдется. Сунувшись было к клубу, они обнаружили сбегающихся людей и горящие обломки. Фасад клуба зиял чернотой выбитых окон, а на козырьке над входом, как раз на буквах названия клуба, нелепым украшением висел изуродованный корпус автомобиля.

Как по команде, сожители обернулись к киоскам. Перевернутые киоски – это неплохая пожива, но там уже суетились какие-то люди, то ли спасающие продавцов, то ли подбирающие рассыпанное добро.

– Не успели, – грустно сказала Ирина.

– Не повезло, – согласился Тотошка и выругался.

– Что там? – не поняла Ирина.

– Глянь! – Тотошка ткнул пальцем в сторону моста.

Застигнутый взрывом грузовик стоял поперек моста, от попавших в кузов горящих обломков доски тоже начинали гореть.

– Бежать надо, – переполошилась Ирина.

И старики побежали, так быстро, будто от этого зависела их жизнь. В какой-то степени это было правдой.

Все обитатели Норы, какими бы бедными ни были, имели свои личные запасы и свои личные сокровищницы. Нужно было куда-то прятать зимнюю одежду, запасы еды, припасенные совсем уж на черный день деньги.

Ирина и Тотошка держали свои сокровища в одной из опор моста. Между двумя массивными балками, укрепленными кирпичами, как раз нашлось место для пожитков стариков. И загоревшийся мост мог погубить все, накопленное ими за годы бродяжничества.

Наплевать на десятки погибших и сотни искалеченных. И это проистекало не из жестокости. Просто такое отношение ко всему окружающему помогало выжить раньше, оно же должно было помогать и впредь.

Пробежав мимо грузовика, старики, поддерживая друг друга и хватаясь за кусты, спустились на дно оврага. Там уже было почти совсем темно.

– Ты фонарь взял? – спросила Ирина.

– Взял, взял, – старик зажег маленький фонарик, с которым почти никогда не расставался.

– Давай быстрее, вон уже сирены слышно.

– Чего заторопилась? Сама вот и спеши. Пожарники к мосту сразу не поедут, двинутся к клубу.

– К клубу! – Ирина толкнула Тотошку в бок, отчего фонарик вылетел у того из руки, и, описав слабым лучом дугу в воздухе, упал в кусты.

– Дура, – взорвался Тотошка, – теперь сама лезь в колючки, корова старая.

– Сам ты козел! Держать надо крепче!

– Вот сейчас как дам в ухо!

– Попробуй только! Забыл как в прошлом годе…

Тотошка этого не забыл, именно это и удержало его от необдуманных силовых действий против сожительницы. Ирина была скора на расправу и тяжела на руку. Во всяком случае, по отношению к Тотошке.

– Дура ненормальная! – пробормотал Тотошка и полез к фонарику.

– Дура, дура… – для порядка проворчала Ирина и полезла следом. Вина действительно была ее, и мириться в любом случае было нужно.

– Закатился как, – сказал Тотошка и осекся.

– Что там у тебя?

– Глянь, – Тотошка чуть отошел в сторону, захрустев ветками.

– Господи!

Вот ведь чувствовала Ирина, что доведется с тем парнем на мосту еще встретиться. Парень лежал на спине, фонарик застрял в какой-то развилке и светил лежащему прямо в лицо.

– Убился? – шепотом спросила Ирина.

– С такой высоты грохнулся, – неопределенно сказал Тотошка.