Мемуары торрека - [59]

— Но ведь ещё рано.

— Да, да, конечно. Тири ещё мала. Не беспокойтесь, я понимаю ваши тревоги. По нашим обычаям невесте должно исполниться шестнадцать, чтобы она могла выходить замуж, так что воля Керита будет исполнена. Ещё целый год придётся ждать, но ничего — я свою милую ждал два лета …

Жорес ещё чего-то там говорил, но я его уже не слышал, с головой нырнув в пучину тревожных мыслей. Отказать ему? И как он поступит? Вдруг завтра же выдаст мою королеву за какого-нибудь прыщавого Арси. Но с другой стороны… свадьба. Мы договорились о СВАДЬБЕ! Это как же меня так угораздило-то?

Улыбаться. Самое главное сейчас — улыбаться.

* * *

Солнце сегодня было особенно жарким. Надоедливые лучи считай до красна раскалили мою форму, в то время как от сырой земли тянуло холодом, так что живот даже немного продрог. Другой бы на моём месте давно уже бросил всё к чёртовой матери, но я стоически переносил все невзгоды. Вот уже три часа мы с Тири смирно лежали в кустах и не шевелились.

Я бы, конечно, с радостью перевернулся на бок, а ещё лучше встал и размялся. Но это был бы огромный позор. Ведь Тири лежит точно также и… да Господи!.. она, кажется, вросла в землю и ничего её не тревожит. Я же скоро взвою: всё тело онемело, конечности затекли, а спина вот-вот обратится в дерево.

Всю последнюю седмицу Тири учила меня ходить по лесу и выслеживать дичь. Лучшего повода сбежать от работ и проводить больше времени вместе и не придумать. А что? Я на охоте, считай главный добытчик отряда. Даже мясо домой приношу, так что, выходит, ещё и кормилец.

Хотя с первой охоты я пришёл с пустыми руками. Нам попался кабан, но стрельба из лука не давалась мне легко. Даже наоборот — я сломал грубый лук Тири. Просто порвал тетиву. Ну… ещё плечо немного треснуло во время натяжки. Ну… как немного?.. словом… пополам оно треснуло.

Ой-йой, что тогда было!..

Мне на мгновение показалось, что Тири испепелит меня взглядом. Таиться смысла больше не было, так что она встала надо мной в полный рост, сложила руки по бокам и строго уставилась мне в глаза. До того в гневе я Тири не видел. Ну что тут скажешь, даже тогда она выглядела так мило, что я едва сдержал дикий хохот. Чтобы не разозлить красотку ещё больше, мне пришлось опустить голову к земле и прикрыться руками. Так я смог несколько раз незаметно хмыкнуть, чтобы не расхохотаться на всю округу.

— Я целый лисан за отцом по пятам ходила, чтобы он сделал мне этот лук.

Я виновато поднял руки. Ну что я мог ей тогда сказать? Пришлось пообещать, что заставлю лучшего мастера в посёлке сделать ей лук ещё лучше прежнего.

С того дня я брал на охоту винтовку. Тири не могла нахвалиться таким оружием, а когда она сама сбила белку с вершины млиса, её восторг отозвался звонким смехом:

— Ваши охотники, наверное, самые счастливые люди на свете.

— Наверное, хотя это оружие не для охоты.

— А для чего же тогда?

— Для войны.

Тири ненадолго задумалась, а потом снова продолжила:

— Значит из этой?.. кхм… «винтовки» убивали людей?

— Вряд ли. Наш арсенал хранился в академии для тренировок. То есть в бою наше оружие, скорее всего, не бывало.

Тири облегчённо вздохнула. Община попирала насилие, потому охотнице было неприятно держать в руках боевое оружие.

На том наш разговор тогда и закончился. Теперь же мы который час лежали в засаде в густых зарослях дикого лемеса и ждали «гельена». То есть оленя, вроде того, что капитан подстрелил в первый день, что обязательно должен прийти на облюбованную нами поляну.

Сама просека была ничем не примечательной. Её окружали голубые ели, которые успели мне порядком поднадоесть. Над ними густыми кронами высились краснолистные куи и золотистые млисы. Побеги дикого лемеса усеяли яркие разноцветные цветки, похожие на земные орхидеи. Запах у них был просто божественный. Один такой я сорвал утром и заплёл в волосы Тири возле уха, ну… чтобы охотница лучше сливалась с лесом. Трава на поляне была куда выше и сочнее, чем в остальном лесу. Виной тому был быстрый ручеёк, что протекал по центру и питал всю растительность.

Тири долго изучала следы на звериных тропах, охотница буквально на четвереньках облазила всю поляну, кое-где она задерживалась куда дольше, аккуратно разгребала мох и листву над следами и даже нюхала землю. Её вердикт мне сначала понравился. Тири заявила, что скоро гельен обязательно вернётся на водопой. Ну и что же… я, как последний болван, поддался тогда её чарам и согласился устроить засаду. Жаль, голова не всегда работает так, как должна…

Богом клянусь, последний раз в жизни эта женщина мной помыкала! Ещё несколько минут такой лёжки и я больше никогда не смогу разогнуть свою спину. Это я ещё не упоминал о насекомых, которые облюбовали кожу бедного подкаблучника и упрямо норовили забраться под форму. Словом, если олень не появится, ну и достанется же сегодня моей маленькой охотнице.

Однако Тири оказалась права. Спустя ещё какое-то время я рассмотрел нерешительную поступь большого зверя на другом краю поляны. Оптика показала, что это всё-таки не олень, а здоровенный северный лось. Зверь бесшумно шагал на двухметровых ногах, а его туловище едва пролазило под еловыми ветками. Грузные рога нависали над землёй пышным гнездом. Тяжело, наверное, бегать по лесу с такой оглоблей на голове?..