Мемуары и рассказы - [142]

И снова у него заныло, заколотилось сердце, болью стянуло грудь.

Он испуганно остановился, торопливо нашаривая в кармане тюбик нитроглицерина. Почему он всегда так пугался этой боли? Ведь он не боялся смерти. Да, он совершенно твердо знал, что не боится. Но это он ЗНАЛ, а чувствовал другое – панический страх перед уничтожением, перед НИЧЕМ, перед ПУСТОТОЙ.

Бросил на язык таблетку, стал прислушиваться к себе. Глубоко вздохнул. Все спокойно, боль прошла, дышится свободно.

Двинулся дальше и вдруг совсем близко, будто вот там за деревом услышал несильный женский голос:

– По бугоркам, по низким косогорам, плывет большая сонная луна… – пела женщина.

Внезапно так же, как началась, песня оборвалась.

Женщина крикнула:

– Сень, а Сень! Погляди, какие они смешные! У них уже глазки прорезались! Сень!

– Ты их руками-то не особенно трогай, а то, гляди, кормить откажется.

– Да ты что! – засмеялась женщина. – Она меня любит, не боится…

Было в их голосах столько спокойной, легкой доброты, что Алексею Ивановичу остро захотелось увидеть их, поговорить с этими незнакомыми, невидимыми людьми.

Порыв легкого ветра донес до него запах горящих шишек, И тот час вспомнилось детство, дача, мать, растапливающая шишками самовар.

«Попить бы сейчас чаю. Крепкого, горячего. Под деревом, за деревянным столом, – почему-то с грустью подумал он. – С теплым хлебом с маслом…»

Он прошел еще несколько шагов и наткнулся на низкую изгородь из поставленных крест-накрест жердей. Густые кусты зреющей малины почти полностью заслоняли небольшой рубленый домик. Алексей Иванович обошел его слева и остановился перед распахнутой калиткой. На крыльце сидела женщина в ярко-зеленых брюках. На коленях его копошились два пушистых, почти круглых щенка. Женщина была немолода, полновата; светлые, прямые волосы стягивала сзади такая же зеленая тряпица, короткий хвостик спускался на шею.

– Нет, да ты посмотри, – смеясь говорила женщина. – Чернушка меня уже за палец кусает…

– Здравствуйте, – смущенно произнес Алексей Иванович.

Все так же смеясь, женщина сказала, ничуть, казалось, не удивившись неожиданному появлению незнакомого:

– Здравствуйте! Заходите. Поглядите, какая прелесть, верно? Сень! – крикнула она. Выйди. Это к тебе, наверное.

Да нет, – несмело отозвался Алексей Иванович. – Я просто гулял. Услышал, как вы пели… И еще – мне показалось, что кто-то здесь разжигает самовар… шишками…

– Он сейчас закипит, – сказал мужчина, появляясь на пороге. – Аня, – обратился он к женщине, – зови гостя чай пить. Я за домом накрыл.

– Нет, что вы, какой я гость? Я так, прохожий.

Мужчина улыбнулся, отчего по лицу его разбежались нестарящие морщинки.

– Что ж, – сказал он весело. – Зови прохожего…

…Чай был действительно необыкновенно вкусным и, как ему хотелось, – с теплым хлебом с маслом. И еще с густым темно-коричневым медом. Все трое молчали, откровенно наслаждаясь едой. Почаевничали. Женщина собрала посуду, отнесла в дом, вернулась, села напротив Алексея Ивановича, сказала:

– А теперь давайте знакомиться. Меня Анна Николаевна зовут, его Семен Николаевич.

– Брат и сестра?

– Да нет, – улыбнулся Семен Николаевич. – Муж и жена. Тридцать два года уже.

– А я с сестрой живу. Как овдовела в войну, так переехал к ней; с тех пор вдвоем и живем… Простите, я ведь так и не представился. Морозов, Алексей Иванович. Я здесь поблизости в санатории. Знаете?

– Знаем. Как же. Значит, недавно сильно болели?

– Болел.

– Говорят, хороший санаторий. Так и называется – реабилитационный…

– Да.

Женщина пристально посмотрела гостью в лицо.

– Скучаете там?

– Верно. Неужто в глаза бросается?

– Не то, чтобы бросалось, а видно…

Алексея Ивановича смутила прямота этой впервые увиденной им чужой женщины. Не захотелось продолжать разговор. Он поднялся, начал прощаться.

– Простите, что так бесцеремонно напросился к вам на чай. Пойду. Боюсь, меня там хватятся, влетит мне от доктора. Я еще ни разу так далеко не забирался…

Хозяин тоже поднялся.

– Тут неподалеку шоссе. Доберетесь не больше, чем за полчаса. Я покажу.

– Да нет, я лучше опять лесом… Спасибо вам за все!

– Ну, чего-то спасибо, – отмахнулась Анна Николаевна. – Приходите к нам еще. Теперь дорогу знаете. Придете, ладно? Мы рады, что вы к нам забрели, товарищ прохожий, – улыбнулась она ласково.

– Обязательно приходите!

Семен Николаевич проводил его до калитки и долго глядел вслед, пока тот не скрылся за деревьями.

– Что-то его здорово грызет, – сказал он жене, присаживаясь рядом с ней на крылечке. – Может и не придет больше. А жаль.

– Обязательно придет! – уверенно сказала Анна Николаевна. – Вот посмотришь!..

…Он действительно пришел.

…В лесу было очень жарко, и дорога утомила его.

Он выбрался на поляну – здесь было не так душно, как под деревьями. Легкий ветер шелестел в кустах, создавая ощущение прохлады.

Он присел на пенек и прищурился – солнце переливалось и блестело в траве, как в реке, даже стало больно глазам.

Он сидел долго, расслабленно отдыхая.

Вдруг ему показалось, что он спит и видит удивительный сон.

Может быть, это и вправду был сон?

Из затененной чащи леса бесшумно вышел лось, величаво неся свою уродливо-прекрасную голову, увенчанную закинутыми на спину темными рогами.