Мемуары Хейро. Воспоминания великосветского хироманта: практикум и реминисценции - [20]
На следующий день произошел случай, вполне достойный упоминания. Поскольку было воскресенье, судовой колокол начал звонить к церковной службе. Его звуки показались мне такими манящими посреди океана, что я, как и многие другие, отправился на воскресную молитву. Люди, верившие разным религиозным идеям, оказались на безбрежных морских просторах. Необъятность океана расширила их мировоззрение. На службу пришли почти все пассажиры. Если кто-то страдал морской болезнью, ему тут же помогали священники или служители Армии спасения. Несмотря на постоянную качку и пару нетрадиционных прочтений молитв, я был впечатлен этой службой – особенно, когда преподобный архидиакон Киркби из Рю, начав молитву по укладу епископальной американской церкви, призвал собравшихся воздать благодарность щедрой Англии и помолиться за здоровье королевы. Мы находились на американском корабле под звездно-полосатым флагом, и почти все люди на борту были американцами. Поэтому такой жест вежливости тронул меня, и я решил отметить его в книге.
Через три дня мадам Нордика [19] прислала мне записку и пригласила вечером в свою каюту на чай. Кроме меня там был также сеньор Перуджини – хорошо известный тенор. После чая неспешная беседа привела нас к хиромантии, и Нордика попросила меня прочитать ладони тенора. Ей хотелось узнать, стоит ли певцу уходить со сцены и посвящать себя религии, как он планировал сделать в ближайшие месяцы.
Мадам Лилиан Нордика
Вообразите их скептицизм, когда я заявил, что Перуджини скоро женится на женщине той же профессии. Их будут поздравлять все знакомые, но брак через шесть месяцев расстроится, а через год закончится разводом.
– Немного быстро даже для Штатов, – смеясь, шутили они.
Однако все так и случилось. Как вы знаете, он устроился петь в казино Лиллиан Рассел, затем женился на прекрасной примадонне, которая в то время была богиней американской сцены. Примерно через шесть месяцев их брак распался, а через год состоялся развод этой пары. Обстоятельства их краткой супружеской жизни привели к тому, что мое имя стало известным в Нью-Йорке. Но начало моей профессиональной деятельности оказалось непредвиденно сложным и трудным.
Глава 15. Рука убийцы и последующее осуждение
Я снял прекрасные апартаменты на Пятой авеню – самой интересной улице Нью-Йорка. Однако без рекомендательных писем и влиятельных друзей стать известным в городе было очень трудно. Возможность пришла следующим образом. Я почти потерял надежду и серьезно подумывал об отъезде из страны, когда однажды вечером некая решительная дама позвонила мне и сделала такое предложение:
– Я репортер «Нью-Йорк Уорлд». Меня послали к вам с целью провести проверку хиромантии. Если вы примите наше предложение и хорошо покажете себя во время эксперимента, то получите лучшую рекламу в вашей жизни. Но если вы откажетесь или потерпите неудачу, то можете забыть о своей карьере.
– Что за проверка? – спросил я.
– Вы должны описать людей, не зная их имен и не задавая вопросов, – ответила она. – Мы дадим вам несколько отпечатков ладоней, сделанных на бумаге. Думаю, этого вполне достаточно. Теперь скажите мне, вы принимаете наше предложение или отказываетесь от него?
– Да, принимаю.
– Я знала, что вы сделаете подобную глупость, – сказала женщина. – Ладно, будем считать, что мы договорились.
Через несколько дней она пришла ко мне с пачкой листов, на которых были отпечатки ладоней, и приготовилась записывать все, что я скажу ей о них. Мы проработали весь вечер – с двух часов до семи. Признаюсь, я сильно нервничал. Отпечатки были слабые. Их сделали на папиросной бумаге. Кроме того, моя инквизиторша была очень своеобразной, но отнюдь не самой симпатичной дамой. Тем не менее, моя нервозность привела к успеху. Мозг выуживал любые намеки, впечатанные в линию и бугры. Он создавал образы людей, и я описывал их характеристики так, словно знал их лично. Затем наступил критический момент. То был четвертый или пятый отпечаток, который она положила передо мной.
Правая рука доктора Мейера, осужденного за многочисленные убийства в Нью-Йорке. Обратите внимание на центральную горизонтальную линию (Линию Ума), проходящую через ладонь не совсем обычным образом, приподнимаясь к четвертому пальцу.
– На этой ладони есть нечто столь ненормальное, что я отказываюсь комментировать характер данной персоны, пока вы не предоставите мне письменное согласие владельца отпечатка на описание его личностных черт.
– У нас имеется согласие всех этих людей, – ответила женщина и показала мне письмо из «Нью-Йорк Уорлд», заявлявшее о том, что все люди, давшие отпечатки ладоней, согласны на интерпретацию их характеров.
Получив такое подтверждение, я продолжил работу. Рука, чей отпечаток лежал передо мной, принадлежала убийце. Я не мог ошибаться. На левой ладони линии были нормальными и показывали развитый ум. Но правая ладонь говорила о том, что этот человек использовал свой интеллект для получения денег преступным образом. Линия Жизни свидетельствовала, что его погубит самоуверенность и что он рано или поздно попадет в руки полиции.
– Не важно, сколько он совершил преступлений, – заметил я. – На сорок четвертом году он попытается убить еще одну жертву, но будет пойман и осужден. Следствие установит, что этот человек годами использовал свою профессию для получения денег преступным путем. Он ни перед чем не останавливался ради выгоды. Его осудят к казни на электрическом стуле, и какое-то время он будет находиться под тенью смерти. Тем не менее, данный преступник не будет казнен, а проведет остаток жизни в тюремной камере.
