Мемуары Хейро. Воспоминания великосветского хироманта: практикум и реминисценции - [14]

Хозяйка хотела представить меня, но он засмеялся и сказал:

Это тот человек, который не позволяет мне жить после шестидесяти девяти лет.

Будь вы кайзером, – ответила она, – он был бы уже казнен за использование магии.

Увы, наш план с бисквитами расстроился. Принц перешел к обсуждению темы и рассказал о своем недавнем визите в военное ведомство. Там обнаружили большие запасы бисквитов, которые не были учтены, и буквально неделю назад несколько кораблей с этим грузом отправились на фронт.

Через несколько дней я снова встретился в принцем в клубе «Мэрлборафа». Подойдя ко мне, он сказал:

Мне хотелось бы еще раз пообщаться с вами и обсудить ту теорию чисел. Давайте пройдем в мою библиотеку, где нам никто не будет мешать.

Мы направились в его особняк. Он предложил мне сигару и затем передал лист бумаги с датами рождения других людей. Ему хотелось узнать «числа их жизни». Мы работали над списком с шести до восьми часов вечера. Затем слуга напомнил принцу, что он должен переодеться к ужину. У меня сохранились записи дат, заданные им вопросы и его пометки к моим наблюдениям, но я не хочу предавать их публичной огласке.

Встав из-за стола, он вежливо пожал мне руку, затем заставил прикурить вторую сигару и провел меня в коридор, где по-дружески попрощался со мной.

Глава 10. Визит короля Эдуарда в Париж. Мои услуги для «Содружества Антанты». Создание газеты в интересах мира

Следующий отчет о моей встрече с королем Эдуардом VII связан с известным ныне проектом «Содружество Антанты», который я создал для улучшения отношений между Англией и Францией. Фактически, я могу уверенно сказать, что это был один из первых подобных проектов – по крайней мере в Париже.

Помня о доброте и снисходительности его величества к моей скромной персоне, я, живя в Париже как раз в то время, когда «аннексия Фашоды» [10] взбудоражила многих французов и настроила их против Англии, старался сделать все возможное, чтобы имя короля уважали на тех встречах, где мне приходилось бывать.

В юности во время моего обучения один из наставников – старик, прекрасно знавший мир, – сказал мне однажды:

– Мой мальчик, я дам тебе золотое правило для путешествия по жизни. Оно таково: будь добр с теми, кто добр к тебе; но так же будь добр и к тем, кто обидел тебя. Просто пожалей их за отсутствие здравомыслия. Если ты будешь следовать этому правилу, оно не сделает тебя миллионером, но превратит твою жизнь в великое удовольствие.

Я никогда не забывал слов учителя. Его завет стал одним из главных принципов моей жизни, и я иногда доходил до крайностей, выполняя это золотое правило.

То время, о котором я пишу, было отмечено сильной враждебностью Парижа к Лондону. Любой, кто выражал «взгляд Англии», тутже становился врагом Франции. Я часто видел, как американцы, прогуливаясь по бульварам, держали в руках американские газеты – специально, чтобы прохожие не заподозрили их в принадлежности к «ненавистной расе захватчиков, укравших у французов Фашоду». В тот период я стал единственным владельцем «Американского регистра и английского колониального мира» – газеты, основанной еще в годы империи. Между тем, она по-прежнему сохраняла свою оригинальность и считалась старейшей континентальной газетой, издаваемой на английском языке.

Поскольку эта газета была хорошо известна и уважалась французами за беспристрастное отношение в политике, она часто использовалась для примирения различных позиций между латинскими и англо-саксонскими странами. Я решил опробовать тот же подход для преодоления уже упомянутой враждебности Парижа.

Следует отметить, что король Эдуард всегда был по душе французам, и его прошлые визиты неизменно венчались успехом. Но теперь его называли «лидером вероломного Альбиона», и никто уже не надеялся на «теплый прием» монарха. Меня же осенила прекрасная идея! Я задумал собрать в одном месте взгляды различных политических и общественных деятелей, затем подытожить мнения и предоставить их королю Эдуарду, чтобы он сам решил, приезжать ему в Париж или нет.

Следуя этому плану, я разослал письма от редакции «Американского регистра», в которых кратко задал два вопроса:

«1. Зная, что его величество король Эдуард всегда проявлял к Франции глубокую симпатию и значительный интерес, каким, по вашему мнению, будет отношение французов, если он посетит Париж в ближайшее время?

2. Если подобный визит не устранит нынешнюю напряженность между Англией и Францией и не послужит началом политического и экономического примирения, пойдет ли это на пользу обеим странам?»

Мы разослали несколько тысяч писем, и через неделю, к моему удивлению, со всех частей Франции в редакцию посыпались ответы. О, какие это были ответы! Некоторые люди писали по восемь страниц и, рассуждая о визите короля Эдуарда, приводили свои доводы «за» или «против». Другие отвечали очень кратко: «да» или «нет». Третьи были оскорбительными и ругали газету, задававшую подобные вопросы. Иногда от их злобы у меня волосы вставали дыбом. Однако большинство французов писало о короле с уважением. Некоторые шли еще дальше и обещали, что если такой визит состоится, они лично придут приветствовать монарха, хотя по-прежнему помнят «оскорбительные действия английских политиков».