Мемуары генерала барона де Марбо - [338]
18 октября с самого утра армия коалиции начала против нас атаку. 2-й армейский кавалерийский корпус, в состав которого входил мой полк, находился, как и 16 октября, между Либертвольвицем и Кольмбергом (или Шведским редутом). Сражение началось сразу во всех пунктах, но особенно ужасным оно было в нашем центре, возле деревни Пробстхайда, атакованной одновременно русским и прусским корпусами. Оба эти корпуса были отбиты, но наши потери оказались громадными. Во всех пунктах происходили ожесточенные бои. Русские атаковали Хольцхаузен, который Макдональд успешно защитил.
Примерно в 11 часов позади Лейпцига со стороны Линденау послышалась канонада, и с тало известно, что в этом пункте наши войска только что прорвали кольцо врага. Стало известно также, что корпус генерала Бертрана двигается на Вайсенфельс в направлении Рейна, и враг не смог помешать этому наступлению. Тогда император приказал отвести войска, находившиеся возле Лютцена.
Однако Лейпцигское плато возле Конневица и Дёлица оказалось театром очень ожесточенных военных действий. Земля дрожала от ураганного огня сотен пушек. Враг был отброшен, хотя полякам и не удались некоторые штыковые атаки.
Тогда, видя, что австрийские и прусские эскадроны идут на помощь своим союзникам, 1-й корпус французской кавалерии вышел из деревни Пробстхайда и, атаковав врага, отбросил его и преследовал до местоположения резервов, которые привел русский великий князь Константин. Союзники, имевшие в этом пункте еще достаточно сил, объединились, чтобы вернуть себе Пробстхайду. Однако вражеские массы были столь хорошо встречены несколькими пехотными полками наших дивизий, а также пехотой Старой гвардии, что быстро отступили. Мы потеряли в этих боях генералов Виаля и Рошамбо. Император незадолго до этого провозгласил генерала Рошамбо маршалом Франции[150].
Шведский кронпринц Бернадотт еще не участвовал в боях против французов. Говорят, что в тот момент он, казалось, еще не принял окончательного решения. Но, наконец, под влиянием уговоров и даже угроз Блюхера он решился переправиться через Парту выше деревни Мокау во главе шведских войск и русского корпуса, находившегося под его командованием[151]. Когда бригада саксонских гусар и улан, стоявшая возле этого пункта, увидела, как на нее движутся казаки, шедшие впереди Бернадотта, эта бригада как будто бросилась на них в атаку. Однако подлые саксонцы тут же повернули назад, и, забыв, какой опасности они подвергали своего старого короля, нашего союзника, находившегося среди наполеоновских частей, они обернули свои ружья и пушки против французов!
Головная колонна армии, находившейся под командованием Бернадотта, двигалась по левому берегу Парты в направлении Зеллерхаузена. Этот населенный пункт защищал Рейнье. Генерал Рейнье, чей армейский корпус почти целиком состоял из немецких воинских контингентов, был свидетелем того, как дезертировала саксонская кавалерия, поэтому он с подозрением относился и к саксонской пехоте, которую он поместил около французской пехотной дивизии генерала Дюрютта. Французы должны были надзирать за саксонской пехотой. Однако маршал Ней был слишком доверчив и приказал генералу Рейнье развернуть саксонские батальоны и отправить их на поддержку французского полка, защищавшего деревню Паунсдорф. Но едва саксонцы оказались на некотором расстоянии от французских линий, как, заметив на равнине вокруг Паунсдорфа прусские знамена, они бросились в этом направлении во главе со своим командиром, недостойным генералом Русселем. Несколько французских офицеров, которые не смогли понять подобное предательство, думали, что саксонцы собирались атаковать пруссаков. Поэтому генерал Грессо, начальник штаба Рейнье, бросился к ним, дабы умерить то, что считал избытком пыла саксонцев, но он обнаружил перед собой только врагов! Подобное предательство со стороны наших союзников привело к образованию ужасной пустоты в самом центре французской армии. И, кроме того, это предательство сильно подняло дух союзников. В довершение всего вюртембергская кавалерия сразу же последовала примеру саксонцев.
Бернадотт не только принял в свои ряды вероломных саксонцев, но и потребовал помощи их артиллерии, для того чтобы усилить действие собственной. Он даже уговорил английского представителя при главной квартире союзников одолжить ему ракетную батарею, которую тот привез с собой. Бывший маршал Франции приказал направить эту батарею против французов.
Едва саксонский корпус оказался во вражеских рядах, как он подтвердил свое предательство, начав против нас общую канонаду всей своей артиллерией. Командующий этой артиллерией, оказавшись среди русских, воскликнул, что после того, как он истратил половину своих боеприпасов для французов, теперь остаток этих боеприпасов он израсходует против них! И действительно, он засыпал нас градом ядер, из которых значительную часть получил мой полк. Я потерял при этом около 30 моих людей, среди них был капитан Бертен, один из самых замечательных офицеров: ему снесло голову ядром.
