Меморанда - [3]
В последний раз я видел его стоящим посреди развалин Отличного Города с волчицей Гретой Сикес на цепи, а высоко в небе кружился привезенный из Запределья демон. «Предстоит много работы, – сказал мне тогда Белоу. – Этой ночью я снова видел сон. Величественное видение».
Это видение только что стало явью.
Когда я, оставляя за собой мокрые следы, поднялся на площадь, желтый туман уже рассеялся. Те, кому удалось убежать, тоже возвращались, чтобы помочь раненым. Повсюду лежали человеческие тела. Крики боли и страдания затихли, сменившись жуткой тишиной. Я нашел ребенка, мертвого, – серебристый клюв вонзился ему в темя. У одной женщины не было лица – его начисто срезало взрывом. На самом деле взрыв убил только пятерых. Остальные восемнадцать человек, отравленные желтым дымом, лежали в глубоком обмороке.
Пока я занимался их ранами, остальные уцелевшие поселенцы убирали трупы. Невеселое это было занятие, особенно среди стонов и проклятий, возносимых родными погибших. Все мы были ошеломлены и напуганы, но все равно дружно трудились вместе. За работу взялись даже пришлые – они тоже старались изо всех сил. Дженсен, который, к счастью, остался цел и невредим, приспособил своих пьяных латробианцев носить из реки воду – приводить в чувство тех, кто наглотался ядовитого дыма.
Травы и коренья из моего мешка пригодились для припарок – необходимо было предотвратить заражение. Матери погибшего ребенка я приготовил настой совиной бороды – волокнистого мха, что растет на верхушках старых тисовых деревьев. Это на время успокоило несчастную женщину, хоть было ясно, что такая рана не заживет никогда.
Вскоре выяснилась новая напасть. Те, кто был без сознания, вместо того чтобы приходить в себя, погрузились в странную дрему. Мы испробовали все, чтобы разбудить их. Ломали под носом пахучие веточки мяты, плескали холодной водой, шлепали по щекам, а потом, в отчаянии, орали в уши их имена… Все тщетно.
Они были окутаны глубоким сном, и на губах у всех восемнадцати играла еле заметная улыбка. Как будто им снился рай.
Домой я ушел только глубокой ночью, когда всех мертвых похоронили, а уснувших осторожно перенесли в их постели. Прежде чем уйти, я одолжил у Дженсена сухую одежду, и с ним и еще десятком мужчин мы сели на берегу, чтобы утопить горе в диком эле. Разговор не клеился. В основном вспоминали тех, кто сегодня погиб. Ни у кого не было ответа, но каждый хоть раз задался вопросом, что это был за дым, – в ту минуту это было лучше, чем спрашивать друг друга, проснутся ли уснувшие. Однако эта мысль была не единственной, оставшейся в ту ночь невысказанной. Все понимали, что нам еще придется столкнуться с Белоу, а значит, нужно вернуться в развалины Отличного Города и убить Создателя.
По дороге домой я остановился на лугу, на том самом месте, где стоял прошлой ночью, и снова взглянул на небо. Потом, сунув руку в карман, вытащил зеленую вуаль и вдруг понял: сегодня она спасла мне жизнь. А значит, вряд ли мне суждено от нее избавиться.
Я не спал всю ночь, боясь встретиться во сне с демонами, оборотнями и взрывающимися стальными птицами. Я сидел при зажженных свечах, и каменный нож в моей правой руке предназначался Белоу на случай, если тот вдруг вынырнет из темноты, а вуаль, зажатая в левой, предназначалась для меня.
2
Когда поднялось солнце и выяснилось, что Белоу не прячется по темным углам, я с трудом извлек затекшее туловище из кресла, в котором нес свою ночную вахту, и поплелся к кровати. В постель я рухнул почти так же, как накануне – в реку, однако не успел сомкнуть глаз, как в дверь постучали.
– Клэй, ты дома? – послышался знакомый женский голос. Это была Семла Худ, молодая поселянка, у которой я однажды принимал роды. С ее мужем, Роном, мы не раз ходили на рыбалку.
– Нет, – с тяжелым вздохом отозвался я и принял сидячее положение.
– Клэй, пожалуйста! Ты должен пойти со мной. Случилось что-то ужасное.
Утешало лишь то, что мне не пришлось приводить себя в порядок: готовый к любым неожиданностям, всю ночь я провел одетым.
– Рон заснул, – сообщила Семла, когда я открыл дверь.
– Счастливчик, – пробормотал я, щурясь от яркого солнца.
– Да нет же, ты не понял! Он не просыпается! – со слезами в голосе воскликнула женщина. На лице ее ясно читалось отчаяние.
В памяти всплыл вчерашний кошмар.
– Наглотался дыма на рынке? – спросил я, пытаясь прогнать усталость.
Семла покачала головой:
– Рон там не был. Зато ночью он сидел с одной из соседских девочек, которую усыпил туман. Ее родители устали, но боялись оставить одну, вот он и вызвался присмотреть за ней до рассвета.
– Будить пытались? – без особой надежды поинтересовался я.
– Все перепробовали. Я даже иголкой колола, но он и не шевельнулся.
Семла принялась умолять меня отправиться с ней. Я прекрасно сознавал, что эта болезнь мне не по зубам, но согласился – чтобы немного успокоить ее и не выглядеть слишком черствым.
– Думаете, это что-то серьезное? – с тревогой спросила она.
Это было не просто серьезно – это была катастрофа. Впрочем, говорить об этом бедной женщине не имело смысла. Если раньше я думал, что туман поражает лишь тех, кто его вдохнет, то теперь стало ясно: болезнь заразна. Судя по тому, что случилось с Роном, инкубационный период составляет не более нескольких часов. Я не был знатоком вирусов, но благодаря университетским лекциям какое-то представление о них все же имел. А уж то, что создать такого паразита Белоу вполне по силам, я не усомнился ни на миг.
Мир-за-гранью, построенный Драхтоном Беллоу по мотивам визионерских стихов...Мрачный, замкнутый внутри себя Город, окруженный древним мифическим лесным Запредельем...Тропы, ведущие сквозь пространство и время...Медленно зреющий за границами Города бунт...Книга, в которой причудливо смешались мотивы Йейтса и Кинга, Эко и Пика, Толкина — и многих других...Книга, которая должна стоять на полке каждого ценителя истинной фантастики!
«Зеленое слово» - богатый мифологическими аллюзиями рассказ, вдохновленный древней легендой о зеленом человеке. Впервые был опубликован в антологии «Зеленый человек: Сказки волшебного леса».
Пьеро Пьямбо — удачливый портретист, светский лев; ему рады в самых модных нью-йоркских гостиных конца XIX века. Но несмотря на преуспевание, его снедает чувство творческой неудовлетворенности, поэтому он с радостью хватается за необычный заказ от некой миссис Шарбук — написать ее портрет, не видя ее, а лишь ведя беседы с ней из-за ширмы. Но пока удивительная миссис Шарбук рассказывает ему о своей удивительной жизни, город потрясает серия кровавых, ничем не мотивированных убийств, и Пьямбо начинает понимать, что они как-то связаны с его таинственной заказчицей…
Главный герой повести — Уильям, мальчик, обладающий уникальной способностью к синестезии, явлению восприятия, когда при раздражении одного органа чувств наряду со специфическими для него ощущениями возникают и ощущения, соответствующие другому органу чувств. Уильям не только слышит звуки, но и видит их, не только чувствует запахи, но и ощущает их…Когда Уильяму было 13 лет, он без спросу сбежал из дому и пошёл в кафе «Империя мороженого». В кафе он впервые попробовал кофейное мороженое, и как только он взял первую ложку с лакомством в рот, перед ним материализовалась девочка…Перевод с английского Андрея Новикова.
Мир-за-гранью, построенный Драхтоном Беллоу по мотивам визионерских стихов, изменился. Однако человек, изменивший его – физиогномист Клей, – бесследно исчез.Жив он или убит? Это пытается выяснить демон Мисрикс, втуне пытающийся стать человеком.Жажда узнать о судьбе Клея приводит демона-неудачника из развалин разрушенного Города в основанное победившими повстанцами новое поселение – но там его неожиданно обвиняют в убийстве того, кого он пытается отыскать…Демона можно судить – но возможно ли его казнить? Героя можно объявить убитым – но станет ли он от этого мертвым?
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Крипта.«Реальная» столица Сети. Рай хакеров. Кошмар корпораций и банков. «Враг номер один» ВСЕХ мировых правительств. В сети нет ни стран, ни национальностей. Есть только СВОБОДНЫЕ люди, готовые сражаться за свою свободу!..
Жесткие и насмешливые мини-антиутопии, в каждой из которых людям будущего приходится пожертвовать какой-то из простых ценностей…
Крипта.«Реальная» столица Сети. Рай хакеров. Кошмар корпораций и банков. «Враг номер один» ВСЕХ мировых правительств. В сети нет ни стран, ни национальностей. Есть только СВОБОДНЫЕ люди, готовые сражаться за свою свободу!..
«... „Собаку-хлопушку“, предварительно натасканную на его феромоны и цвет волос, Тернеру посадили на хвост в Нью-Дели. Она достала его на улице под названием Чандни-Чаук, проползла на брюхе к арендованному им „БМВ“ сквозь лес коричневых голых ног и колес рикш. „Собака“ была начинена килограммом кристаллического гексогена, перемешанного с тротиловой стружкой.Тернер не видел ее приближения. Последнее, что он помнит об Индии, – розовая штукатурка дворца под названием «Отель Кхуш-Ойл». ...»Мир романа Уильяма Гибсона «Граф Ноль» – классика киберпанка!