Memento Mori - [23]

На меня с рёвом ринулся вскочивший на ноги скандинав с двуручной секирой. Я успел сунуть пистолет за пояс и даже выхватил гросмессер, приняв тяжёлый удар врага на собственные скрещённые клинки. Он оказался столь силён, что едва не сбил меня с ног. В последний раз настолько сильным противником был Кожаное лицо, и я успел пожалеть, что вооружён не кампеадорским мечом.

Скандинав решил развить успех, взмахнул секирой, описывая ею круг над головой, чтобы у меня уж точно не было шансов выдержать второй его удар. Но тут же просчитался, парировать его я не собирался. Я нырнул вправо, перекатился через плечо, сокращая дистанцию, и подсёк врагу колени палашом. Попал удачно – ноги скандинава подломились, он снова рухнул на землю. Вот только в этот раз его уже некому было спасать. Недолго думая, я прикончил его ударом гросмессера – клинок его до половины ушёл в горло скандинава.

- Вам смерть пришла! – разнёсся над крепостью боевой клич. – Вам смерть пришла! – вторил он сам себе.

Я вскочил на ноги, ища глазами крикуна. Конечно же, им оказался предводитель скандинавов – Чёрный медведь шагал через битву, оставляя после себя лишь трупы. Его чудовищных размеров щит был иссечён, на толстом и широком клинке меча красовалось не меньше десятка зарубок, отчего он стал похож на пилу. Вот только очень уж жуткую пилу, залитую кровью по самую рукоять.

- Вам смерть пришла! – прогремел Чёрный медведь, треснув мечом по щиту, а следом срубил неосторожно подставившегося солдата. Сила удара была такова, что несчастного чуть ли в воздух не подкинуло. Чёрный медведь переступил через его тело и рявкнул в очередной раз: - Вам смерть пришла!

Никогда не понимал смысла боевых кличей – ведь так врагу легче найти лучших воинов в битве. Если раньше это означало вызов на бой, то теперь в сторону столь опасного противника проще направить огонь пушек или стрелков.

Хотя стоит отдать должное Чёрному медведю, одним своим появлением и боевым кличем он едва ли не переломил ситуацию. Скандинавы воспряли духом, словно получив второе дыхание, и с новыми силами – откуда только взялись? – кинулись на солдат вильдграфа.

И тут вдруг как-то оказалось, что между мной и предводителем скандинавов никого нет. Хуже того, я просто не успевал убраться с его дороги. Чёрный медведь треснул мечом по щиту, проревев боевой клич, и ринулся в мою сторону. Я успел трижды пожалеть, что не взял с собой второй пистолет, а единственный выстрел потратил так бездарно. Но поздно было сожалеть, на меня нёсся враг – в этот момент предводитель скандинавов как нельзя больше походил на разъярённого медведя.

Я едва успел отпрыгнуть, уходя от его щита, а следом и меча. Для своих габаритов двигался Чёрный медведь очень быстро. Я обрушил на него целую серию стремительных ударов, закрутив «мельницу» палашом и гросмессером. Чёрный медведь легко закрылся от них щитом, и стоило мне остановиться на мгновение, как тут же рубанул в ответ. Я отлично понимал, что от его меча меня не спасёт ни джеркин, ни поддетый под него жилет с кольчужными рукавами. Парировать удар тяжёлого, варварского оружия, тоже было едва ли не смерти подобно, но я рискнул. Используя чудовищную силу вражеского удара, я попытался проскользнуть вдоль клинка его меча, прокрутился и шагнул вперёд, оказавшись за спиной противника. Казалось, бой уже выигран – победа у меня в руках, остаётся лишь прикончить Чёрного медведя ударом гросмессера. Я даже успел перехватить его, но и только.

Чёрный медведь врезал мне кромкой щита по лицу, даже не оборачиваясь, словно точно знал, где я буду и заранее разгадал мой нехитрый манёвр. В глазах потемнело, я рухнул на землю, как подкошенный. Половина, куда врезалась окованная сталью кромка щита, онемела, но я чувствовал как по шее текут тёплые струйки крови.

- Неплохо для южного слабака, - прогудел надо мной голос Чёрного медведя, - но тебе не сразить меня. Я – Свартбьёрн, вдоводел, сын смерти, убийца мужей и гроза городов! Ни одному из рождённых женщиной не побороть меня в поединке!

Не знаю уж, намеренно ли, или просто из присущей скандинавам тяге к дешёвым эффектам и откровенной показухе, но он дал мне возможность встать на ноги. Я рукавом стёр с лица кровь, вскинул оружие, показывая, что готов к бою.

И только тут понял, что битва вокруг нас почти затихла. Кое-где на стенах ещё происходили отдельные схватки, но во дворе крепости все замерли, уставившись на наш поединок. Солдаты вильдграфа и скандинавы даже образовали нечто вроде круга, давая нам достаточно пространства. И никто не вмешивался.

Теперь понятно, почему Чёрный медведь дал мне подняться. Он хотел показать свою силу, своё превосходство над южанами в моём лице. Встретив хоть сколько-нибудь достойного противника, которого выкликал на бой, Чёрный медведь не собирался быстро заканчивать схватку. Ему нужна была настоящая победа – красивая, для легенд и песен. И это давало мне шанс!

Он попытался врезать мне ногой – простым прямым ударом, какой всегда хорош. Да только я за версту видел наигранность, однако сделал вид, что купился на этот трюк. Попытался достать Чёрного медведя палашом. Конечно же, здоровяк тут же с необычайной проворностью изменил направление атаки. Стопа его врезалась в землю, разбрызгав кровавую грязь, а в следующий миг в лицо мне снова летела окованная железом кромка его щита. Я только и успел, что подставить под неё гросмессер, а палашом отбить могучий удар меча, что должен был разрубить мне бок. Удар был столь силён, что не разожми я вовремя пальцев, быть им переломанными. Так я остался считай что безоружным.