Мелья - [8]
Неуютно чувствовали себя те преподаватели, о которых говорилось как о напыщенных и самодовольных ретроградах, влюбленных в свое пустословие и презирающих студентов. Ректор университета сохранял внешнюю терпимость до тех пор, пока не взял слова Хулио Антонио. В наступившей тишине его голос звучал резко и напряженно:
— Я не стану молчать, даже если меня будут принуждать к этому или угрожать, я не отступлю и расскажу о язвах, которыми страдает наш университет…
«Язвы! Язвы! Этому мальчишке только дай власть!» И побледневший от ярости ректор вскочил и закричал, что не допустит оскорблений в адрес университета, а затем пригрозил уходом в отставку.
В зале поднялся невообразимый переполох. Трудно было понять, осуждали ли ректора студенты или брали под защиту. Хулио Антонио стоял бледный, со стиснутыми зубами. Ему стоило большого труда сдержать себя. Наконец Маринельо удалось погасить студенческие страсти, и Мелья продолжил свое выступление.
Он сказал, что у него и в мыслях не было кого-нибудь оскорбить, но что он твердо уверен, что университет нуждается в реформах, так как, возможно, они станут основой для последующих социальных изменений всей кубинской жизни.
В защиту автономии университета и реформ выступили Энрике Хосе Варона и Лендиан Участники борьбы кубинского народа против испанского колониализма, оба старых профессора взволновали собрание. В особенности Лендиан. Старик от критики университета перешел к критике социального порядка.
— Студенческие волнения — это следствие коррупции и мошенничества, которые царят вне стен университета. Жребий брошен. Когда спартанские женщины посылали на войну своих сыновей, они вручали им щит и говорили: «Со щитом иль на щите». Знаете ли вы, что хотели этим сказать спартанки? Победить или умереть!
И совершенно неожиданным для всех присутствующих стало выступление профессора-медика, участника войны за освобождение Кубы в 1895–1898 годах, Эусебио Эрнандеса. Бывший генерал повстанческой армии, он с горечью говорил о политической обстановке в стране:
— Ваши отцы, воспитанные во времена колонии, не знают, что такое демократия, поэтому они так противятся вашему движению за самоуправление. И это в то время, когда в мире существует страна, где не только студенты, но и школьники принимают участие в самоуправлении. Эта страна потрясла весь мир радикальными преобразованиями, которые она совершила за пять лет после революции, уничтожившей самый деспотичный режим на земле — царизм. В этой стране школьное обучение бесплатное и обязательное…
Хулио Антонио слушал старого профессора с нескрываемым удивлением и радостью. Откуда у этого генерала в отставке такие познания в области современных политических событий? Хулио Антонио всегда казалось, что только они, молодые, способны правильно оценивать общественные явления, а оказалось, что и среди «отцов» есть люди, которые готовы решительно поддерживать студентов.
Эрнандес продолжал:
— …Многие, услышав мои слова, могут сказать: «Послушайте, да ведь этот человек большевик!» Да, я был бы счастлив заявить с этой трибуны, что я большевик…
Аплодисменты смешались с ликующими возгласами. Вся многосотенная студенческая масса пришла в движение. Казалось, еще мгновение, и развалятся стены актового зала.
Собрание стало триумфом сторонников реформы. Но праздновать победу было рано. По университету поползли слухи, что совет, чтобы подавить студенческое движение, собирается закрыть университет. Дабы опередить противников, руководство федерации призвало студентов занять здание университета и просить правительство поручить ректору разрешить конфликт. Но оказалось, что ректор, испугавшись столкновения со студентами, еще раньше распорядился закрыть на три дня учебные аудитории. Это переполнило чашу терпения, и студенты бросились в свою Alma mater. Они заняли все входы и забаррикадировали их. Во главе студенческих акций стоял Хулио Антонио. Голос его слышался во всех уголках осажденного здания. Он появлялся в самые трудные минуты в помещениях, которым наиболее угрожали полицейские силы. Шла война, в которой, к счастью, пока не было жертв. На второй день к студентам пришел на разведку доверенный человек от самого президента. Но, кроме решительного ответа, что если правительство вздумает применить силу, то студенты скорее взорвут университет, чем сдадутся, он ничего не услышал.
«Наверху», наконец, поняли, что студенты не шутят, и 16 января правительство предложило администрации университета принять студенческие условия, а на следующий день федерация объявила о прекращении «оккупации».
20 января совет университета назначил трибунал по чистке. Через несколько дней был уволен профессор, из-за которого начались волнения.
24 января делегация профессоров и студентов (среди них был и Хулио Антонио) встретилась с президентом республики Сайясом, а 30 января палата представителей начала обсуждение законопроекта об автономии университета. Решением трибунала по чистке были уволены еще девять профессоров, которые, по мнению Федерации студентов, не соответствовали требованиям времени. 15 февраля по решению федерации начались занятия. Но мир воцарился ненадолго. Поводом к новому бунту послужил отказ декана юридического факультета Хосе Антолина дель Куэто выполнить распоряжение ректора об увольнении одного из профессоров. Волнение захлестнуло весь университет, и ректор, махнув на все рукой, подал в отставку. Временным ректором назначили Хосе Антолина дель Куэто. Это подлило масла в огонь, и вновь актовый зал превратился в центр студенческой ассамблеи. Решительно все студенты требовали отставки нового ректора. И снова на три дня закрылись двери университета. Студенческий гнев вылился в решение объявить университет независимым и назначить ректором Хулио Антонио Мелью. Однако правительству удалось провести студентов: было принято постановление о создании университетской ассамблеи из преподавателей и студентов, которая должна была осуществить реформу. На этом закончился учебный год.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.