Мелодия Бесконечности. Первый аккорд - [22]

— Детка, ну как же ты так… — женщина провела рукой по её волосам, и Маргарита инстинктивно сильнее прижалась к матери, — Ты опять нас всех напугала.

— Мама… — только и могла произнести девушка, уткнувшись лицом в кружево оборки материнской блузы, — Вы приехали…

— А как же иначе? — ответила Валентина, и отец подтвердил её слова, утвердительно кивнув, — Посмотри, все твои друзья так стараются поддержать тебя, что ты непременно скоро поправишься. Особенно, тот молодой человек, что кружит вокруг тебя, как наседка вокруг своих цыплят.

— Это Жан, — Марго смущенно покраснела, — Теперь он работает в клинике вместе с Джеком и преподает у нас спортивную подготовку.

— О! Так это он и есть, — Валентина улыбнулась, в шутку покачав головой, — Мне, право, даже неловко, точно не я, а он — твоя мать, — она замолчала, видя, что дочь поменялась в лице, готовая расплакаться, когда брови её напряглись, и уголки губ задрожали, — Что такое? Что не так?

— Мам, я, ведь, уже не такая, какой была… — девушка замотала головой, нервно обхватив себя руками, — Я могу никогда не встать на ноги… Зачем я ему такая? почему он всё ещё со мной? Я не решусь спросить у него, но это не перестает волновать меня, я не хочу быть ему обузой. Он же такой, такой… — от переживаний она не могла подобрать слов, — А я, я…

— Потому, что он, видимо, действительно любит тебя, — мать взяла её за руку, и Маргарита почувствовала такое облегчение от того, что ей так хотелось в это верить, и ещё — от того, что Джон пришелся по душе её родителям, — И не забивай свою прелестную головку всякими глупостями. Твое состояние — явление временное, а не приговор. Ты только посмотри, — шепнула Валентина на ухо дочери, заставив её повернуть голову и посмотреть на беседующих у окна мужчин, — кажется, у твоего отца и этого парня нашлись общие темы для разговора.

И в этом году в День Благодарения им как никогда было за что благодарить Бога — близкий для них человек был вне опасности и уверенно шёл на поправку…

Маргарита тоже благодарила Небеса за спасённую жизнь, но больше всего на свете она мечтала вспомнить тех, кто окружили её любовью, заботой и вниманием. Она дала себе слово приложить все усилия. Только в таком случае она сможет снова стать счастливой.

Время пролетело незаметно, декабрь уже давно вступил в свои природные права, и на Рождество компания посетила Швейцарию, где обычно снимали большой деревянный дом на всех. Швейцария богата своей прекрасной природой, головокружительными железнодорожными путями и горнолыжными трассами, известная своими целебными курортами, ещё с позапрошлого века достигшими зенита своей популярности у тысячи туристов со всего мира, и где современные достижения науки и техники соседствуют с нетронутой, девственной красотой природы.

Спокойная обстановка и чистый горный воздух должны были пойти всем на пользу.

Пока остальные ходили за покупками, брат помогал Маргарите собраться для прогулки:

— Маргарита, что с тобой? Ты какая-то подавленная. Что-то не так? Тебе здесь не нравится? — с беспокойством спросил Джек.

— Нет, на этот счёт всё в порядке! — поспешила уверить его девушка, — Понимаешь, я не хочу показаться неблагодарной, но я всё ещё чувствую себя чужой, я не могу достойно ответить на вашу любовь, пока ко мне полностью не вернётся память, но дело даже не в этом… Мне так неудобно — вы столько для меня сделали, а я не могу дать вам то, что вы заслужили… Я не могу разобраться даже в себе: мне снятся кошмары, мой мозг разрывается, я жажду найти себя, я не могу больше притворяться, что всё хорошо, когда всё просто ужасно… — её голос срывался, а на глаза наворачивались слёзы, — Прости, если что… Я не хотела тебя обидеть, честное слово… Извини, что я так разоткровенничалась. Я думаю, что мы должны доверять друг другу и быть честными друг с другом, ведь вы всё-таки остаётесь моими друзьями — я вас люблю очень-очень, и сейчас, как никогда, мне необходима ваша поддержка и помощь.

— Не волнуйся — мы всегда с тобой. И, уже, пожалуй, ты готова снова учиться ходить, — ответил Джек.

— А… как же … коляска…? — девушка смотрела огромными от страха глазами.

— Кому она нужна, — отмахнулся молодой хирург, — Ты намного сильнее, чем думаешь. Ты только должна освободить свою силу. Давай вставай.

— Но… я не могу… Я … боюсь… — замотала головой Маргарита.

— А я говорю — можешь, — заявил Джек тоном, не терпящим возражений, — Вставай. Надо работать над собой, стараться — под лежачий камень и вода не потечёт. Хватит дурочку валять — моя сестра не трусиха.

Девушка поднялась с инвалидного кресла, шатаясь, с трудом опираясь о стену.

Джек откатил кресло и отошёл в другой конец комнаты…

— Джек, что ты делаешь?! Что ты задумал?! — от страха Маргарита не могла пошевелиться.

— Иди ко мне, — почти приказал Джек.

— Я… не… — девушка буквально вжалась в стену.

— Давай, ты можешь. Я знаю, я верю — у тебя получится, — подбадривал он, — Постарайся, не ради меня, а ради себя, понимаешь? Ты знаешь, что практически всё моё тело покрыто шрамами? Думаешь, я не чувствую боли? Если бы я не прикладывал усилий, то я бы не стоял сейчас перед тобой на своих ногах. А ты знаешь, какую боль мне пришлось превозмогать? Знаешь, сколько раз я падал и снова поднимался. стирая колени в кровь? Но я поставил перед собой цель: встать на ноги, чтобы посвятить свою жизнь медицине. И я знал, что каким бы болезненным ни был каждый мой шаг, он приближает меня к достижению этой цели, и я не имею права сдаваться, пока не достигну её.