Мелководье - [41]

Когда Олег обнаружил Наташу, она не дышала. Он не мог этого знать, но не подплыл к ней, держась возле течения, которое их разделяло. Со стороны было видно, что рот у Наташи открыт, и оттуда исходит едва заметное глазу свечение. Что это, Олег так и не понял, но приближаться к жене побоялся. Медуз он не заметил — их отнесло к островку; на расстоянии их капюшоны сливались в кольцо-«аномалию».

Олег решил, что жена запуталась в тине. Списывать со счетов Темляка он тоже не собирался, раз тот за минуту до этого пальнул в его сторону. Стрелять-то было зачем? Что Темляк хотел доказать, кого напугать? А что если пуля была предназначена не ему, а Наташе?

Выбравшись на берег у пирса, за которым начиналось ограждение стройки, Олег вернулся по берегу к насыпи. Он еще издали начал выкрикивать оскорбления:

— Все, ты покойник, Темляк. Получишь в ухо, а потом по печени, гад, — Олег кулаком пнул пустое пространство, потом еще дважды прошелся кулаками по воздуху.

Темляк шагнул навстречу, снял с плеча карабин, мол, попридержи лошадей, а то ненароком свалишься насмерть. Но Олег не обратил на жест Темляка никакого внимания, продолжил монолог:

— Мне одно непонятно, ты Наташку убил, потому что судья так захотел? Ты и меня на тот свет отправил бы? Сколько же зелени он тебе отвалил?

— Много, Олег, — ответил Темляк. — На квартирах столько не заработать.

Подбежал Павлов, расставил руки в стороны, пытаясь развести соперников по углам:

— Парни, остыньте. Давайте разберемся спокойно, без драки.

Но Олег подошел ближе, продолжил изрыгать оскорбления:

— Так значит, Наташу ты нарочно убил? Из-за денег? Человек ты после этого или кто? А я скажу тебе, кто ты. Ты — враг человеческий. Изверг ты. Ты хуже тех тварей, что сожрали судью.

Лицо Темляка застыло в гримасе ненависти. Он вскинул карабин, направил ствол на Олега:

— Так и было. И мне за это платили. Но Наташу мне судья не заказывал. Она погибла не от пули. Хотя бы на минуту задумайся над тем, что действительно происходит.

Олег упал на колени.

— Я знал, знал, — бормотал он, жалобно всхлипывая. — Все ты, Темляк, ты. Я отомщу тебе, гад. За Наташку ты мне ответишь.

Олег замолчал, размазывая слезы дрожащей рукой. Он вспомнил, что карабин Темляка заряжен, поэтому угрозы с задержкой, но все же подействовали на него.

— Вот и хорошо, Олег, — приговаривал Павлов, помогая тому подняться с колен. — Хорошо, что ты успокоился. А слезы не лей. В наших телах и так мало воды.

— Ладно, понял я, — вставая, огрызнулся Олег, но сразу смягчился: — Из всех только ты, Толик, нормальный. Тебе доверяю. Вот скажи, как этого упыря земля носит?

— Наплюй и разотри, — ответил Павлов с нажимом на первое слово. — Наташу уже не вернешь, самим бы как-нибудь… Давай-ка еще раз поищем тайник. Может, теперь он найдется.

Снайпер даже не посмотрел в их сторону, зашагал туда, где Викентий мастерил из веток подобие шалаша. Сверху прутья были перехвачены тесьмой от Таиной блузки. Поблизости Тая возилась с рваным куском целлофана. То, чем они занимались, показалось снайперу бессмыслицей, ведь не ловушку же для ночных гостей они мастерили. Когда он заметил внутри шалаша подвешенную к опоре кастрюлю, ускорил шаг, выкрикнул:

— Откуда вода?

Тая встряхнула целлофан, и тот куполом взмыл над конструкцией. Викентий ухватил лоскут за угол, потянул вниз на сложенные конусом ветки. Лоскут обмяк и лег на опору. Его расправили, собрали гармошкой, подтянули и закрепили, в завершение в хворост под кастрюлей бросили спичку.

Стряхнув с рук песок, Тая бодро ответила:

— Не поверишь, сделали из подручных средств опреснитель. Вода в кастрюле соленая. Когда испарится, осядет в складках целлофана, и мы ее соберем.

— Толку-то? — буркнул Темляк. — По капле в час?

— Торопиться нам некуда, пить все равно хочется.

Все трое уселись под пальмами. Викентий молчал. Тая начала вспоминать Максима Витальевича, который, насколько понял Темляк, был редким мерзавцем. Подставил ее, а потом руки на себя наложил.

Время от времени кто-нибудь из них подходил и пил воду — направлял в ладонь струйку воды и со свистом втягивал, щурясь от удовольствия.

— Пить можно, но вкус непривычный. Эх, все равно!

Тая махнула рукой, собрала еще воды и направилась к Темляку.

— Пей, — приказала она, поднеся ладонь к губам снайпера. Тот жадно сглотнул. — Другой воды нет.

— Костер затушить бы, — отозвался снайпер. — Темнеет. Амфибии могут обнаружить нас по огню.

Викентий приподнял конструкцию, ухватил ее за ветку-ребро и отбросил в кусты. Тая плеснула в костер воды из кастрюли. Темляк накидал песка поверх тлеющих углей.

— Ночевать с нами в лобби пойдешь или как? — поинтересовался Викентий, обняв Таю за плечи.

Темляк решил, что на этот раз заночует один.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Все великие открытия делаются по ошибке.

Закон Янга

После разборки на пляже Павлов пытался разговорить Темляка, и все бы ничего, да только Павлов раздражал снайпера своей привычкой заискивать. Он с готовностью пристрелил бы Толика, если бы тот и ночью начал приставать с разговорами. По-крупному, Темляку было плевать и на Павлова, и на остальных, ведь все они заботятся только о собственной шкуре.