Мелхиседек. Книга I. Мир - [15]

числа клеток и брусков.

Как видим, вся наша реальная действительность для математики не более, чем частный случай. Ей бы в бесконечность – подальше от условностей физического мира.

Несводимость математической логики к законам реальной действительности можно показать и на простом примере алгебраического хода ее мысли:

(2 : 2) = (5 : 5)

2 (1 : 1) = 5 (1 : 1)

2 = 5.

Здесь тоже придраться не к чему, ведь мы использовали одно из восьми основных математических действий — вынесение за скобки. Но верить этому нельзя. Сами математики не согласились бы по таким расчетам получать зарплату даже во имя торжества одного из восьми основных своих действий.

Математически можно описать любой процесс. Например, можно математически описать модель стекла как металлорежущего инструмента. Но стекло физически металл резать не будет. Иными словами, в математике, как в кино, возможно все, но в жизни этому часто просто нет места. В эпоху квантовой физики, например, мы наблюдаем не столько физику, сколько математику, поскольку физикам ничего непонятно в мире элементарных частиц и они создают различные математические модели этого неразличимого мира. Вернер Гейзенберг, самый честный из физиков, горько сетовал по этому поводу: «Истинная физика в настоящее время заменена ширмой математических операций». Реальная бесконечность – такая же математическая ширма, этакий теоретический изыск по типу «а что если допустить…».

Вне всяких сомнений, реально бесконечного объекта в природе быть не может, а «ряд событий во времени, не имеющий начала», в виде которого материализм представляет себе весь наш материальный мир, как раз и есть тот самый реально бесконечный объект, которого в природе быть не может. Следовательно, Вселенная — это обычный милый нам реальный объект, а не какой-то там свихнувшийся реально бесконечный, и у Вселенной тоже должно быть Начало, как у любого реального объекта, ибо она сама — совокупность реальных объектов, имеющих начало. Материалисты просто выдернули из математики нечто созвучное их понятиям, и подставили математику в виде того самого авторитета, который не принято опровергать.

Впрочем, мы не собираемся спорить с материалистами. Методы их полемики нам известны и хорошо иллюстрируются анекдотом о том, как тренер по футболу убеждает ректора университета в правильности своего принципа комплектации будущей команды: «В нападение поставим геологов, те привыкли все время что-нибудь искать, так пусть ищут пути к чужим воротам. В полузащите у нас будут математики. Они хорошо отнимают и делят, так пусть отнимают мячи у противника и делятся ими с нашими нападающими. Защитников нам поставят приемные деканатов и ректората, уж эти, будьте уверены, никого не пропустят. А в воротах у нас будет стоять специалист с кафедры диалектического материализма. Это наш козырь!» «Почему материалист — козырь?» — удивляется ректор. Ответ тренера: «А тому, даже если гол забьют, все равно не докажут!»

Используем свое право добровольного выбора и скажем, что нас такое «научное» объяснение отсутствия Начала не устраивает вследствие абсолютной неубедительности и излишней научности. Однако это одновременно не означает, что не стоит ознакомиться и с другими доводами материалистов, даже если они будут такими же фантазиями, как реальная бесконечность в реальном мире. Хотя бы потому, что такие доводы есть, и даже если все они без исключения окажутся выдумками, то это будет не столько оспаривать материализм, сколько подтверждать наш здравый смысл, только во имя него мы и пойдем дальше по пути рассмотрения некоторых материалистических версий. Здесь нам, в частности, помогут разработки великого Уильяма Крейга относительно модели Большого Взрыва.

***

Итак, в качестве подстраховывающей предыдущую фантазию, в настоящее время нам предлагается менее запутанная, но зато более физическая теория Большого Взрыва. Она основывается на новейшем открытии факта расширения Вселенной. Наблюдением и опытами доказано, что Вселенная ускоренно расширяется во все стороны, не меняя пропорций и взаимопропорций своих объектов. Если представить ее схематично в виде окружности, получится картина некоего ряда постоянно увеличивающихся во времени в своем диаметре кругов, что и дало повод предположить наличие происшедшего когда-то взрыва, в результате которого Вселенная возникла и продолжает свое расширение в направлении, заданном этим взрывом и под действием его энергии. Однако такая картина Вселенной представляется нам не совсем корректной. В ней процесс наблюдается только в одну сторону — расширения.

А что, если посмотреть в сторону, обратную расширению, запустить кинопленку назад? Мы, естественно, увидим, что окружность как модель Вселенной будет приобретать все более малый и малый диаметр и обязательно когда-нибудь сведется в точку!

Точка тоже должна уменьшаться, следуя общей логике процесса, но до каких пределов может происходить это уменьшение? Нейтральная к спорам философов физика дает ответ: до состояния бесконечной плотности. Таким образом, Вселенная когда-то представляла собой бесконечно плотную точку. Но ведь состояние «бесконечной плотности» соответствует понятию «ничто»: если у тела есть хоть какой-то объем, то оно уже не бесконечно плотно, а если оно бесконечно плотно, то значит, у него нет объема, а если у тела нет объема, тогда его попросту нет! Следовательно, Вселенной когда-то не было, а значит, не было ничего. А как из «ничего» могло само получиться «что-то»? Как могло вообще взорваться «ничто»? К тому же, взрыв — он и есть взрыв. Все, что попадает в поле его воздействия, действительно разносится во все стороны от эпицентра, но разносится беспорядочно и хаотично! Как могло «ничто» взорваться, и не просто взорваться, а образовать при этом своим взрывом материю, и не просто материю, а строго упорядоченную, существующую по своим основным законам-константам? Предположить такое аналогично утверждению, что в результате взрыва пустого места образовалось определенное количество шрифтов, а сами шрифты уложились в гранки так, что получился англо-русский словарь! Резонно предположить, что даже если взрыв и был, то сначала должно было возникнуть то, что взорвалось. Даже у взорвавшейся когда-то Вселенной опять должно было быть Начало. Тем более что и сами физики говорят совершенно недвусмысленно, что материальная точка — это абстракция, она опять же придумана для удобства, но на сей раз не математиками, а физиками. Следовательно, модель Большого Взрыва сама приводит нас к тому, что до взрыва не было ничего, а в таком случае когда-то должно было появиться нечто, подразумевающее под собой Начало.