Мелье - [3]

Так вот, шеф этой дьявольской кухни, глава дома и кружка философской верхушки, был пылким и верным апостолом Жана Мелье. Анализ его книг, не одной, а нескольких, притом важнейших, показывает, что он снова и снова жадно приникал к «Завещанию» и пригоршнями черпал из него. Как усомниться в том, что экземпляр этой рукописи всегда находился в библиотеке Гольбаха?

Из всех «потаенных учителей», какие, по выражению историка Морне, были у просветителей, Жан Мелье был самым бесценным, самым жгучим источником вдохновения единомышленников и друзей Гольбаха.

В 1772 году Гольбах опубликовал книгу «Здравый смысл кюре Мелье».

Невероятнейшим на первый взгляд образом в этом великолепном антирелигиозном материалистическом произведении нет ни одной цитаты из Мелье, ни одной ссылки на него, ни даже упоминания его имени. Это имя совсем одиноко и совсем странно стоит лишь на обложке.

Странно для историков и для философов, но не для современников и сподвижников. Конечно, если предполагать, что на покупателей книги, изданной Гольбахом анонимно, имя кюре Мелье не действовало как электрический разряд, было бы бессмысленно анонсировать, что она несет мысли в его духе, передает его философию — философию простого здравого смысла. Объяснить появление такого заглавия у книги Гольбаха можно только тем, что имя кюре Мелье стало уже вполне именем нарицательным. Оно известно всем образованным, оно означает в их сознании определенный метод и стиль атаки на религию и власть. Гольбах как бы объявляет публике, что он приверженец этого способа критики и мысли, и передает самую суть, не берясь за пересказ.

Действительно, во многом ему это удалось прекрасно. Перлы Мелье один за другим трепещут в ладонях Гольбаха, но в другой оправе, в другом порядке, далеко не в том полном наборе. «Здравый смысл кюре Мелье» имел наибольший успех из всех блистательных творений Гольбаха. Но пока речь не об этом: само существование этой книги, как молот, бьет неправду. Сколько же знал о кюре Мелье каждый посетитель салона Гольбаха! Как ясно было для каждого из них, в чем

суть дела, если — не без разговоров, конечно, — посчитали, что кстати дать это откровенное, дерзкое, дразнящее название свежей книге, вынесенной на публику из «пекарни».

Остается добавить, что наследие Жана Мелье проникло в мышление просветителей и их обширную аудиторию никак не посредством краткого «извлечения», которое Вольтер опубликовал за десять лет до этого. Пусть Вольтер и видел в нем потрясение основ. На деле эта тоненькая брошюрка не могла принести имени Мелье того обобщенного значения и той признанной известности, которые звучат в вызывающем заголовке книги Гольбаха.

Как звучало имя Мелье, видно и из другого. В том же 1772 году Гольбаху пришлось выпустить новое издание своей книги, но уже без имени кюре Мелье на обложке. Оно проскочило в первом, напечатанном в Амстердаме издании, но, очевидно, делало слишком уж опасной всякую торговлю этим товаром. Поспешное второе издание вышло под безликим заголовком «Здравый смысл, или Естественные идеи, противопоставленные идеям противоестественным». Под этим названием, с прибавлением еще слов, что она написана автором «Системы природы», книжка триумфально переиздавалась в 1773, 1774, 1782, 1784, 1786 годах. Ее лишь украшало то, что она была приговорена парижским парламентом к сожжению.

Гольбах не дожил нескольких месяцев до революции. Его ближайший друг и душеприказчик Нежон выпустил эту книгу в 1791 и 1792 годах под восстановленным истинным ее названием: «Здравый смысл кюре Мелье». С каким громким победным звоном пали оковы с запретного имени Мелье!

Нежон не только раскрыл истинный замысел Гольбаха и расшифровал всему читательскому миру усеченное выражение «Здравый смысл…». Он издал также в первые годы революции все то из порохового погреба ветеранов Просвещения, что наиболее похоже следовало духу Мелье, вроде, например, сочинения «Солдат безбожник». Можно со всей уверенностью думать, что он готовил к печати также подлинный полный текст «Завещания», но не успел. В третьем томе своей выпущенной в 1790 году «Методической энциклопедии» он напечатал обширную и восторженную статью «Жан Мелье», рассказывавшую и о тех сторонах творения Мелье, которые когда-то Вольтер попытался предать вечному забвению. Нежон, бывший прежде чуть ли не самым доверенным лицом Гольбаха и Дидро, едва лишь началась революция, видел одну из главных своих задач в — ставшей, наконец, возможной — пропаганде Мелье и его наследия.

То же делал Сильвен Марешаль, будущий участник «заговора равных» под руководством Бабефа: в 1790 году он издал книгу «Катехизис кюре Мелье», яркое атеистическое произведение, где имя Мелье фигурирует в заголовке совершенно в том же смысле, как и в книге Гольбаха: там нет извлечений и цитат из Мелье, — набатные слова «Катехизис кюре Мелье» звучали как «Катехизис атеиста» или, если угодно, как «Основы учения мельеистов». В 1789, 1791, 1792 годах и позже Сильвен Марешаль славил освобожденное имя Мелье и вынесенное из подполья его творение в своих «Словаре честных людей», «Альманахе республиканцев», «Словаре атеистов».