Мефистон. Кровь Сангвиния - [79]

Удачный лазерный выстрел расколол зубец парапета, осыпав их пылью. Ливия рассмеялась.

— Если мы не будем заботиться о себе, то кто сделает это за нас?

Как и всегда, Дхармия невольно ухмыльнулась в ответ — таким заразительным был смех старшей женщины.

— Вера была у твоих родителей, — добавила женщина, внезапно вновь посерьезнев. — А нам потребуется нечто большее.

Дхармия кивнула, собираясь извиниться, когда Ливия показала на дорогу внизу.

— Надеюсь, сестры-серафимы удержат эти ворота, но пока что исход боя не ясен.

Девочка прищурилась, вглядываясь в столбы дыма и пламени и пытаясь рассмотреть то, на что показывала Ливия. Вдали, там, где горная тропа поворачивала и исчезала из виду за скалами, среди клубов дыма показались синие проблески. Яркие пятна, будто там горели ядовитые химикаты.

— Вот теперь сестрам Освященных Врат придется постараться, а значит, у нас наконец-то появился шанс. Я хочу убраться отсюда вместе с Окаменелым мечом прежде, чем мы выясним, чья вера сильнее.

Дхармия слушала ее вполуха, не отводя глаз от приближавшихся синих силуэтов, перекатывавшихся по земле. Их очертания постепенно прояснялись, и сердце девочки екнуло, когда ей удалось рассмотреть пугающих существ. Одни были покрыты чешуей и походили на рыб, а у других и вовсе не было определенной формы — они постоянно менялись. Но не жуткий облик заставил Дхармию вскрикнуть от ужаса, а создаваемый монстрами ужасный шум. Казалось, тысячи глоток вопят в унисон, и звук этот исходит из иной реальности. Девочка почувствовала, что в мир ворвалось нечто потустороннее, нечто, выплывшее из глубин ее забытых кошмаров.

— Идем, — сказала Ливия. — Мы должны быстрее добраться до Эдикула Сакрум.

Они поспешили по укреплениям; на бегу Ливия звала за собой своих воинов. На Абдеросе и остальных ополченцах были бронежилеты и новые плащи; но так же, как с их предводительницей, никакая одежда не могла скрыть их истинную природу. Покрытые шрамами и татуировками лица, а также нескладные мускулистые тела сразу выдавали в них жестоких фанатиков. Большинство ополченцев даже отказались брать новое оружие, предпочитая старые ржавые цепные мечи и древние моргенштерны.

Ливия повела их вниз по ступеням, зигзагами уходившим внутрь укрепленной стены монастыря, столь высокой, что потребовалось почти десять минут, чтобы добраться до внутреннего двора. Мимо них пробегали серафимы, заряжавшие оружие и уже обнажившие цепные мечи. Они спешили на валганги, отрывисто отдавали и подтверждали неотложные приказы. Дхармия слышала странный искаженный голос старшей сестры, призывавшей весь гарнизон на стены.

Ливия же вела соратников в направлении, противоположном потоку воительниц. Не было нужды в словах. Все понимали, что это — возможность, которую они ждали. На стенах творилось нечто важное, люди слышали взрывы и вопли боли. Никто не замечал ни Ливию, ни ополченцев. Пробежав мимо храмов и опочивален, они беспрепятственно добрались до лестницы на дальней стороне комплекса, которую им показала старшая сестра Мелитас.

Ополченцы поспешили вверх, пропуская мчавшихся по ступеням сестер. Когда отряд поднялся выше, за вершинами зданий их взгляду открылась битва, бушующая на валгангах. Дхармия запнулась, широко открыв глаза. Она была потрясена. Синекожие небесные акулы проносились сквозь дым и впивались в сестер, раздирая их на части и пожирая. На ее глазах одна из сестер-серафимов начала отступать под натиском чудовища, напоминавшего извивающуюся груду конечностей, покрытую пламенем и зубами. Тварь теснила женщину, раздирая ее на части, и вместе они рухнули со стены. Дхармия даже издали слышала полные муки крики Адепта Сороритас.

Абдерос был громилой, исполненным несокрушимой веры, но это зрелище потрясло даже его. Расширившимися глазами мужчина уставился на Ливию.

— О Трон… — прошептал он. — Что же это?

— Колдовство Зорамбуса! — крикнула Ливия, оглядываясь со ступеней на подступающих тварей. — Он призвал этих чудовищ, дабы убить нас. Быстрее!

Они спешили, но чем выше поднимался отряд, тем тяжелее становилось дышать. Когда люди оказались высоко над обителью — там, где из пелены облаков выступали горные вершины, — воздух стал таким разреженным, что Дхармия с трудом втягивала его в легкие.

Позади огромные стаи демонов штурмовали стены Вольгатиса. Все сестры монастыря собрались у парапетов, ведя отчаянный огонь по бесформенным порождениям кошмаров, казавшихся зыбкими на фоне древних камней. Местами разгоралось пламя, от большинства орудийных площадок остались лишь дымящиеся груды искореженного металла. Всюду лежали изувеченные тела мертвых серафимов, разорванных на части с нечеловеческой яростью. Победа, казавшаяся уже предрешенной, когда Дхармия стояла на стене, теперь ускользала с каждой минутой. Девочку передернуло от отвращения.

К тому времени, как они дошли до верхних ступеней, Дхармия уже не шла, а карабкалась на четвереньках за Ливией. Предводительница махала рукой своим людям, призывая их поспешить. Но пусть крепость и была охвачена безумием, за Эдикула Сакрум надзирали несколько стражниц. Большинство покинули свой пост, чтобы держать оборону, но ряд закованных в тяжелые доспехи сестер все так же стоял на краю пропасти, храня покой святилища, скрывавшегося под огромным каменным грифоном. При виде ополченцев они вскинули болтеры, но затем склонили головы. Дхармия услышала эхо слов за треском вокс-передатчиков в шлемах.