Медведь - [2]

Шрифт
Интервал

Вот они говорят, а я верю. Сейчас же знаешь как? Сейчас же как скажут, так и есть.

Из ванной доносится тихий рев.

АЛИК. Ну вот.

Мишу отбрасывает от двери.

ЖЕНА (бледнея и хватаясь за голову). Слушай…

МИША. Ты мылась с утра?

ЖЕНА. Клянусь тебе, никого не было…

МИША. Алик, слушай меня внимательно. Когда ты его увидел?

АЛИК. Позавчера.

МИША. Где он был?

АЛИК. Он там сидел.

МИША. В ванне?

АЛИК. Ну да.

МИША. Не в раковине?

АЛИК. В раковине сидит моллюск. А медведь в ванне.

МИША. И что он делал?

АЛИК. Ничего. Сидел.

МИША. И что ты сделал?

АЛИК. Конфету дал.

МИША. Какую?

АЛИК. Жевательную.

МИША. О Господи. Маша, что теперь делать?

ЖЕНА. Вызывай МЧС.

МИША. Почему МЧС?

ЖЕНА. А кого еще?

МИША. Но это же не по их части.

ЖЕНА. Как — не по их? Медведь в ванне — это не чрезвычайная ситуация?

МИША. Господи, Маша, как он туда попал?

ЖЕНА. Они разберутся.

МИША. Нет, но как ты себе представляешь? «Алло, МЧС, у меня в ванне медведь?»

АЛИК. Он не страшный. Он еще маленький.

МИША. «У меня в ванне маленький медведь». Да, так гораздо убедительней.

ЖЕНА (набирает номер). Алло! МЧС? Приезжайте, пожалуйста, у нас в ванне медведь! Нет, не моется. Нет. Просто живет. Не знаю. Нет, не пытается. Нет, раздельный. А что, если бы был совмещенный, что-то бы изменилось? Да, пожалуйста. Строителей, пятнадцать. Двадцать шесть. Второй. Пятый. Да, пожалуйста.

АЛИК (чуть не плача). Они заберут его, да?

ЖЕНА. Заберут, конечно. Ты же не хочешь мыться вместе с ним?

АЛИК. Хочу!

МИША. Алик, я куплю тебе кролика.

АЛИК. Не хочу кролика! Кролик есть у всех, а медведь только у нас.

ЖЕНА. Алик. Это огромное хищное животное. Он мог откусить тебе руку.

АЛИК. Не откусил же.

ЖЕНА (Мише). Это все ты.

МИША. Почему я?!

ЖЕНА (передразнивает). «Я прикручу, Я прикручу!»

МИША. Ты что? Ты в уме?! Ты действительно веришь, что он… накапал?!

ЖЕНА. А откуда он мог взяться?

МИША. Стоп. А Ольга не могла его принести?

ЖЕНА. Зачем Ольге при носить медведя?

Слабый рев.

Есть хочет.

МИША. Что он ест?

ЖЕНА. У тебя есть еще жевательные конфеты?

АЛИК. Нет.

МИША. Надо мяса.

ЖЕНА. Он сейчас выйдет.

Миша несколько секунд стоит неподвижно, потом разбегается и запирает дверь на наружный шпингалет.

МИША. Ф-фу…

ЖЕНА. Ты думаешь, поможет?

МИША. Пока поможет. А потом они приедут.

Звонок в дверь.

Слава Богу.

Открывает. На пороге Полковник.

ПОЛКОВНИК. Здрасьте, хозяева.

МИША. Здравствуйте. Вы МЧС?

ПОЛКОВНИК (рассеянно). МЧС, МЧС… Ну, где тут?

МИША (суетливо). Вот, пожалуйста…

ПОЛКОВНИК. А почему заперто?

МИША. Ну, понимаете… если выйдет…

ПОЛКОВНИК. Еще не выходил?

МИША. Как видите… Живые же все…

ПОЛКОВНИК (припадая к глазку). Свет зажгите.

МИША. Сейчас.

Полковник надолго прилипает к глазку.

ЖЕНА. Ну?

ПОЛКОВНИК (не оборачиваясь). Ну.

ЖЕНА. Вы… справитесь?

ПОЛКОВНИК. С кем?

ЖЕНА. С… с ним.

ПОЛКОВНИК. Зачем?

ЖЕНА. А… а как?

ПОЛКОВНИК (отлипая наконец от глазка). Фамилия!

МИША. Чья?

ПОЛКОВНИК. Ну не моя же!

МИША. Григорьев.

ПОЛКОВНИК. Поздравляю вас, господин Григорьев.

МИША. Спасибо, вас также.

ПОЛКОВНИК. Служу России. Еще раз поздравляю вас, господин Григорьев, и вас, госпожа Григорьева. Присядем. (Садится первым.) Дело серьезное.

МИША. Да куда уж дальше.

ПОЛКОВНИК. Серьезное, да. Милый вы мой господин Григорьев! Дорогой вы мой человек! (Подходит к Мише, поднимает его, целует, опускает на стул.)

МИША (утираясь). Служу России.

ПОЛКОВНИК. Служите, как еще служите!

Рев за дверью.

Ах ты, мой сладкий! Ах ты, моя радость! Честно вам скажу, господин Григорьев, не думал, что доживу до этого дня.

МИША. Вот! Вот именно прямо вы в точку. Даже в голову не могло прийти.

ПОЛКОВНИК. Были, конечно, данные. Пророчества. Святого Герасима подполковника, слышали?

МИША. Что-то слышали…

ПОЛКОВНИК (гладя Алика по голове). Это покровитель нашей службы, сынок. После распада СССР ушел в затвор, чтобы не изменить присяге. Много пророчествовал. Сказано: когда станут давать сто двадцать за один, выйдет из воды зверь, и сие будет национальное возрождение.

АЛИК. Сто двадцать за один?

ПОЛКОВНИК. То-то и оно, сынок. Мы ведь тоже все думали: долларов за рубль? Битых за небитого? Может, лет за анекдот? А оказалось — долларов за баррель.

ЖЕНА. Простите, но как… Я хотела сказать — как же мы?

ПОЛКОВНИК (вставая и подходя к ней). Эх, товарищ Григорьева… Ну дорогая же ты моя товарищ Григорьева! (Целует ее крепче и дольше, чем Мишу.) Ведь у вас… Так просто и не скажешь… Возрождение у вас случилось. Можете вы это понять?

ЖЕНА. Я даже не знаю, чем мы, собственно…

ПОЛКОВНИК. Да это мы выясним! Это вы не беспокойтесь. Всю подноготную раскроем, родословную до десятого колена. Это ведь не просто так, понимаете? Абы у кого же не зародится, верно? Вы теперь… понимаете, какое теперь ваше значение? Да если б вас в космос запустить, и то никакого сравнения. Понимаете?!

МИША. Минуточку. А нельзя все-таки объяснить, как это…

ПОЛКОВНИК. Это все вам доведут касающиеся люди. Что вы! Это надо исследовать, наблюдать! Ах ты, мой хороший! (Подходит к глазку.) Ах он, голубчик! Вроде и подрос даже! (Отрывается, залу.) Точно подрос!

Звонок в дверь. Полковник по-хозяйски идет к двери.

Прибыли, мои дорогие!

Входит рослый крупный мужчина с окладистой бородой, в профессорских очках.


Еще от автора Дмитрий Львович Быков
Июнь

Новый роман Дмитрия Быкова — как всегда, яркий эксперимент. Три разные истории объединены временем и местом. Конец тридцатых и середина 1941-го. Студенты ИФЛИ, возвращение из эмиграции, безумный филолог, который решил, что нашел способ влиять текстом на главные решения в стране. В воздухе разлито предчувствие войны, которую и боятся, и торопят герои романа. Им кажется, она разрубит все узлы…


Истребитель

«Истребитель» – роман о советских летчиках, «соколах Сталина». Они пересекали Северный полюс, торили воздушные тропы в Америку. Их жизнь – метафора преодоления во имя высшей цели, доверия народа и вождя. Дмитрий Быков попытался заглянуть по ту сторону идеологии, понять, что за сила управляла советской историей. Слово «истребитель» в романе – многозначное. В тридцатые годы в СССР каждый представитель «новой нации» одновременно мог быть и истребителем, и истребляемым – в зависимости от обстоятельств. Многие сюжетные повороты романа, рассказывающие о подвигах в небе и подковерных сражениях в инстанциях, хорошо иллюстрируют эту главу нашей истории.


Орфография

Дмитрий Быков снова удивляет читателей: он написал авантюрный роман, взяв за основу событие, казалось бы, «академическое» — реформу русской орфографии в 1918 году. Роман весь пронизан литературной игрой и одновременно очень серьезен; в нем кипят страсти и ставятся «проклятые вопросы»; действие происходит то в Петрограде, то в Крыму сразу после революции или… сейчас? Словом, «Орфография» — веселое и грустное повествование о злоключениях русской интеллигенции в XX столетии…Номинант шорт-листа Российской национальной литературной премии «Национальный Бестселлер» 2003 года.


Девочка со спичками дает прикурить

Неадаптированный рассказ популярного автора (более 3000 слов, с опорой на лексический минимум 2-го сертификационного уровня (В2)). Лексические и страноведческие комментарии, тестовые задания, ключи, словарь, иллюстрации.


Оправдание

Дмитрий Быков — одна из самых заметных фигур современной литературной жизни. Поэт, публицист, критик и — постоянный возмутитель спокойствия. Роман «Оправдание» — его первое сочинение в прозе, и в нем тоже в полной мере сказалась парадоксальность мышления автора. Писатель предлагает свою, фантастическую версию печальных событий российской истории минувшего столетия: жертвы сталинского террора (выстоявшие на допросах) были не расстреляны, а сосланы в особые лагеря, где выковывалась порода сверхлюдей — несгибаемых, неуязвимых, нечувствительных к жаре и холоду.


Сигналы

«История пропавшего в 2012 году и найденного год спустя самолета „Ан-2“, а также таинственные сигналы с него, оказавшиеся обычными помехами, дали мне толчок к сочинению этого романа, и глупо было бы от этого открещиваться. Некоторые из первых читателей заметили, что в „Сигналах“ прослеживается сходство с моим первым романом „Оправдание“. Очень может быть, поскольку герои обеих книг идут не зная куда, чтобы обрести не пойми что. Такой сюжет предоставляет наилучшие возможности для своеобразной инвентаризации страны, которую, кажется, не зазорно проводить раз в 15 лет».Дмитрий Быков.


Рекомендуем почитать
Пепельные волосы твои, Суламифь

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Другое детство

ДРУГОЕ ДЕТСТВО — роман о гомосексуальном подростке, взрослеющем в условиях непонимания близких, одиночества и невозможности поделиться с кем бы то ни было своими переживаниями. Мы наблюдаем за формированием его характера, начиная с восьмилетнего возраста и заканчивая выпускным классом. Трудности взаимоотношений с матерью и друзьями, первая любовь — обычные подростковые проблемы осложняются его непохожестью на других. Ему придется многим пожертвовать, прежде чем получится вырваться из узкого ленинградского социума к другой жизни, в которой есть надежда на понимание.


Сумка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рассказы

В подборке рассказов в журнале "Иностранная литература" популяризатор математики Мартин Гарднер, известный также как автор фантастических рассказов о профессоре Сляпенарском, предстает мастером короткой реалистической прозы, пронизанной тонким юмором и гуманизмом.


Объект Стив

…Я не помню, что там были за хорошие новости. А вот плохие оказались действительно плохими. Я умирал от чего-то — от этого еще никто и никогда не умирал. Я умирал от чего-то абсолютно, фантастически нового…Совершенно обычный постмодернистский гражданин Стив (имя вымышленное) — бывший муж, несостоятельный отец и автор бессмертного лозунга «Как тебе понравилось завтра?» — может умирать от скуки. Такова реакция на информационный век. Гуру-садист Центра Внеконфессионального Восстановления и Искупления считает иначе.


Не боюсь Синей Бороды

Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.