Медсестра - [75]

Девицы молча сидели за столом; когда появился сонный Хасан. Он оглядел своих подопечных и сразу же обеспокоился.

— Где эта стерва? — прорычал он.

Но ему никто не ответил. Все сидели, словно набрав в рот воды.

Татарин кинулся к входной двери. Он сразу же увидел отключенный блок сигнализации, выскочил на лестничную клетку и помчался вниз, догнав беглянок На первом этаже. Кэти первой отважно бросилась в бой, закрыв собой Алену и попытавшись нанести апперкот в челюсть, но боксер легко увернулся и крюком справа нанес удар в живот и левой — в ухо. Кэти зашаталась, схватилась за лестничный поручень, присела на пол: Хасан схватил мадам Лакомб за руку, рывком притянул к себе.

— Поднимайся наверх, если не хочешь, чтобы я тебя изуродовал! — прошипел он..

Новенькая неожиданно улыбнулась и насколько хватило сил ударила его головой в лицо. Хасан явно не ожидал столь отчаянного и внезапного нападения. Брызнула кровь. Цепной пес схватился за сломанный нос, застонал. Алена подняла Кэти. Но Хасан пришел в себя и, несмотря на сильное кровотечение, пригнул голову, принимая боевую стойку.

—Я вас обеих угроблю, если кто-то из вас еще хоть пальцем шевельнет! — в ярости выпалил он, и эта угроза подействовала на беглянок. — Наверх!

Кэти, поддерживая обессилевшую Алену, стала подниматься с ней на четвертый этаж. Татарин дотронулся до своего носа, застонал от боли и поплелся следом за девицами.

Через полчаса все сидели за столом. У Кэти вздулся синяк под глазом и распухло ухо, Охранник держал у носа полиэтиленовый пакет со льдом, пытаясь остановить кровь. Мими принесла ему водки, налила полстакана, тот залпом выпил, ожег Алену яростным взглядом. Лили заботливо вытерла кровавые полосы на его лице. Все ждали реакции Хасана на эту дерзкую стычку. .

— Значит, так, — нарушив молчание, наконец заговорил он. — У нас в этот вечер ничего не случилось! Мы с вами все из России, я не хочу быть гестаповским надзирателем, но вы не должны изображать из себя краснодонцев-подполыциков. Нам заплатили по полторы штуки за год, как и было обещано. Осталось проработать еще полгода. Получим свои деньги, а дальше каждый по себе. Подрядились на два года, надо свои обязательства выполнять, никто вас на аркане сюда не тащил! Знали, куда и зачем едете! Дальше кто хочет — остается, кто не хочет — отправится обратно. Я вам обещаю, что условия договора

нарушены не будут! Если же хозяин вздумает нас надуть, я первый встану в ваши ряды и буду драться с ним до смертельного исхода! Все понятно?

Биби радостно заулыбалась, а Лили, чуть смутившись, даже зааплодировала. Мими растерянно взглянула на Кэти с Аленой, но те сидели с угрюмыми лицами.

— Кто не согласен?

— А что с ней будет? — кивнув на Алену, спросила Кэти.

— Тут я не знаю, — помрачнев, отрезал Хасан. — Хозяин сказал, что это новенькая, вот и все. Как, мол, окрепнет, займет место Нины. Его последние слова. Надо с ним говорить. Про вас всех я знаю, а про нее ничего...

Охранник, видимо, ожидал объяснений, но новенькая не проронила ни слова.

— Тогда праздник окончен, и все по комнатам! — объявил Хасан.

— Спасибо тебе,— прошептала Алена, прощаясь с Кэти.

— Хочешь, с Филиппком вместе поговорим? — предложила та.

— Нет, я его хорошо знаю. Если за эти дни сбежать не удастся, то либо я его убью, либо себя. Как уж получится.

5

Напротив дома, где Филипп держал свой притон, стоял такой же дом в стиле ампир. Первые два этажа занимали магазинчики, кафе, офисы, а на третьем и четвертом располагались дорогие квартиры. Виктору потребовался целый день, чтобы с помощью Люсьена и знакомых из спецслужб получить доступ в одну из них для наблюдения за «салоном» Лакомба.

Хозяин квартиры Гийом Сотэ, известный коллекционер и собиратель живописи, согласился впустить человека из разведки лишь потому, что полгода назад благодаря энергичным поискам сотрудников Интерпола удалось найти и вернуть один из малоизвестных этюдов Дега, принадлежавших Сотэ. Это был поразительный этюд с танцовщицами. Четыре балерины в свободных позах сидели в репетиционном зале, отдыхали, наблюдая за танцующими подругами. В небольшом по размеру этюде великий импрессионист блистательно разыграл музыку поз, наметив и психологию характеров.

— Все утверждали, что Дега музыкален, что он великий колорист, но я смею говорить, что он еще и мастер психологического портрета, — представляя этюд, с гордостью проговорил старый коллекционер

Хозяину перевалило за девяносто. Тонкая, с коричневыми пигментными пятнами, кожа обтягивала скуластое лицо. Светлые, некогда голубые глаза выцвели, капали и с трудом угадывались за резко выступавшими вперед надбровными дугами и кустистыми бровями: Вместо губ две еле угадываемых полоски. И рука, которую он протянул, была хрупкая, еле теплая. Домашний бархатный пиджак, сшитый искусно, по хозяину, как и легкие модные брюки, дорогая рубашка из шелка, платок на шее, прикрывающий шейные морщины, — все это смягчало ужасное впечатление; которое производил старик. Виктор, не считавший себя сентиментальным, вдруг почувствовал, как защемило в груди: неужели и он сам когда-нибудь превратится в такое же жуткое подобие человека?