Медная пуговица. Секретное оружие - [33]

На это Железнов ответил, что так сейчас решить этот вопрос нельзя и что принимать решение будет тот, в чье распоряжение поступил я и в чьем распоряжении находится сам Железнов.

Мы остановились перед моим домом и вышли из машины.

— Прощайте, — сказал Железнов. — Пойду.

— Куда? — несколько наивно спросил я. Железнов улыбнулся:

— Этого я сказать не могу.

— А когда мы увидимся? — спросил я.

— Может быть, никогда.

— Как это вы не боитесь? — сказал я ему. — Я наблюдал за вами третьего дня. Уж больно вы смело ходите. Кругом шпики…

— А кто вам сказал, что не боюсь? — возразил Железнов и пошел по улице с таким независимым видом, как ходят только очень уверенные в себе люди.

Когда я вернулся домой, Марта не спросила меня, где я пропадал, и, вероятно, не только потому, что была приучена к таким исчезновениям Блейка, но и вследствие природной сдержанности, вообще присущей латышам. Она только поинтересовалась, надо ли подавать завтрак, и осталась, кажется, довольна, когда я не отказался от ее услуг.

Часа через два в квартире появилась Янковская.

Я слышал, как она еще при входе, в передней, осведомилась у Марты, вернулся ли я, стремительнее, чем обычно, вошла в кабинет и, как мне показалось, с облегчением вздохнула при виде меня.

— Наконец-то! — капризно произнесла она. — Знаете, кажется, я начинаю к вам привыкать. — Я молча ей поклонился. — Ну как? — спросила она, опускаясь в кресло. — Как вам удалось справиться?

Я не понял ее:

— С чем справиться?

Янковская рассмеялась:

— С немцами!

Я вопросительно на нее посмотрел.

— Нет, серьезно, куда это вы запропали?… — Она рассмеялась. — Я уж не знаю, как вас и называть: Андрей, Август или Дэвис… Пожалуй, лучше всего Август… Где вы пропадали, Август?

Она плохо скрывала свое любопытство; было очевидно, что она ждет от меня подробного рассказа о поездке.

— Где был, там уже нет, — ответил я, как бы поддразнивая ее, а на самом деле обдумывая, что ей сказать. — Ездил с господином Эдингером к морю, он хотел решить с моей помощью одну задачу…

— Ах, не лгите! — воскликнула Янковская с раздражением. — Я звонила к Эдингеру, он никуда не уезжал из Риги!

Оказывается, она проверяла меня на каждом шагу и не находила нужным это скрывать!

Было очень важно узнать, о чем она спрашивала Эдингера и что он ей ответил.

— Да, он не мог мне сопутствовать, — сказал я. — Он остался в Риге.

— А где вы были? — быстро спросила Янковская.

— У советских партизан, — ответил я с усмешкой. — Ведь вам известно обо мне все!

— Мне не до шуток, Август, — перебила Янковская. — Если бы Эдингер не знал, где вы находитесь, он немедленно принялся бы вас искать.

— А вы спрашивали его обо мне? — спросил я а свою очередь.

— Конечно, — вызывающе ответила Янковская. -Вдруг вы на самом деле вздумали бы перебежать к партизанам?

Эта дамочка не раз говорила, что желает мне всяческого благополучия, но, как и следовало ожидать, не пощадила бы меня, вздумай я нарушить ее игру.

— Что же вы сказали обергруппенфюреру?

— А что он сказал вам? — ответила мне вопросом на вопрос Янковская.

— Вот я и хочу знать, скажете вы мне правду или нет, — сказал я с вызовом. — Я жду.

— Вы, кажется, всерьез входите в роль Блейка, — одобрительно заметила Янковская. — Я ничего не выдумывала и лишь повторила то, что сказали вы сами. Сказала, что вас нет, что вы мне срочно нужны и что Эдингер, по вашим словам, осведомлен о месте вашего пребывания.

Это был донос. Хорошо, что я попросил у Эдингера разрешения сослаться на него, иначе она могла основательно меня подвести. Она согласна была, чтобы я полностью перевоплотился в Блейка, но помешала бы мне снова стать Макаровым… Да, это был самый настоящий донос, и в данном случае вещи следовало называть своим именем.

— Но ведь это донос! — воскликнул я. — Что же ответил вам Эдингер?

Узнать ответ Эдингера было сейчас важнее всего!

— Он засмеялся и сказал, что это не столько его тайна, сколько ваша, — ответила Янковская. — Во всяком случае, дал мне понять, что здесь не замешана женщина.

Я с облегчением вздохнул. Немцы покупали меня! Блейк был тонкая штучка… Они отлично понимали, что Блейка не так просто провести, он не мог не видеть, ведется за ним наружное наблюдение или нет, и они сняли с него наблюдение. К такому заключению пришел во время нашей поездки не только я, но и Железнов, а он был опытней меня. Возможно, Эдингер даже решил, что Янковская звонит по моему поручению, и захотел оказаться в моих глазах человеком слова. Он отдавал себе отчет, что у Блейка нет иного выхода, как пойти на службу к немцам, но понимал, что Блейк не заурядный шпион и отношения с ним надо строить, так сказать, на базе «честного слова»… Все, все в этом мире, в котором я так внезапно очутился, все использовалось в игре… И я с облегчением подумал, что в этот раз Эдингер меня не подвел!

— Но ведь это донос! — повторил я. — Вы вели себя нелояльно, Софья Викентьевна. Представьте себе, что я сказал вам неправду. Вы погубили бы меня. Эдингер сразу бросился бы по моим следам…

— И на этот раз вас некому было бы спасти, потому что обратного пути у вас нет, — цинично согласилась Янковская. — Я не советую вам пренебрегать мною, вы еще слишком неопытны, а немцев обмануть нелегко. Это меня и тревожило, поэтому я и спросила, как вы справились… — Она подошла ко мне и провела рукой по моим волосам. — Будьте умницей, нам невыгодно ссориться, — примирительно сказала она. — Чего хотел от вас Эдингер?