— Как ведь забавно выходит, — сказал капитан. — Мой дед воевал с твоим, а теперь ты самый верный солдат! После старшины, конечно. Радонич — самая душа стражи! Как помру, быть тебе старшиной, Мыреш! Ей-Небо! Гончая забрала у меня жену и дочь, да и сына у меня не случилось. Некому дело по крови передать. Вот и выходит, что Живодраг капитаном станет, а ты — прирожденный старшина. — Адриан выдавил из себя горькую усмешку. — Первый в истории Чизмеграда степняк, доросший до офицера! Во как!
— Молчи, пан капитан, пьяный язык враг трезвому уму. От ракии отойдешь, будешь жалеть.
— Нет! — крикнул капитан и тут же сделал глубокий глоток. — Вот увидишь.
Вдоль Заездной улицы мимо Грайного переулка они повернули к городским воротам.
Когда они дошли до надвратной башни, было уже поздно собираться наружу: на город напали.
— Сучары! — орал старшина Живодраг. — Вы уже сюда как к себе домой… Огонь, бесоголовые, стреляй, еб вашу душу! — Старшина не скупился на резкие слова, но для них сейчас было самое время.
Капитан словно бы протрезвел. Как будто и не было шести с лишним десятков прожитых лет; по лестнице на стену влетел с легкостью пятнадцатилетного сорванца.
— Дай сюда, пацан! — капитан отобрал подзорную трубу у наводчика гранатометной баллисты. — Опять ведьмы…
— И опять с рогатинами, еби меня болото! — один за другим гаркнули выстрелы. Вечек высадил полный барабан своего карабина и крякнул от удовольствия, когда удалось подстрелить ведьму. На этом он не остановился: не тратя время на перезарядку громоздкого оружия, он по очереди доставал из подсумков гранаты, поджигал фитили и ловким движением зашвыривал смертоносные кругляши далеко за стену.
— Подняться всем на стену! Остальные — вглубь города, дальше от стены! Дальше я сказал, мать вашу! Хотите, чтобы вас как форель — запекли в глине? Прочь, прочь!
Стройные шеренги ведьм все наплывали, спереди их прикрывал живой щит полудемонов: уродливые твари принимали на себя картечь и пули, едва успевая ответить. Но их было много, слишком много! Будто каждый ублюдок, доселе дремавший, прикинувшись болотной кочкой, решил покорить Чизмеград. На картечь они отвечали огненными плевками, в ответ на пулеметные очереди стреляли ядом из своих кожных желез. Полудемоны умирали за стеной, люди умирали на стене. Еще немного и болото одержит верх!
Ведьмы стали немного решительнее; полудемоны надежно укрывали от пуль своими громадными телами.
— Кажись нам край, капитан… — сказал Вечек, досыпая порох в камору барабана. — Я буду стрелять и молиться, молиться и стрелять! Помоги нам Небо!
Капитан Дьекимович прекрасно понимал, что еще немного, и некому будет держать оборону. Ведьмы со своими горнами сварят заживо всех, кто спрятался за стенами, полудемоны добьют всех остальных, а уж потом… Но нет, совсем не хочется думать о том, что город, выросший посреди болот и четыреста лет служивший главным перевалочным пунктом между Шошом и Новепортецом, может вот так запросто сдаться. Капитан знал своих людей: многие — отребье, один хуже другого, но каждый из них любил свой неприветливый город и каждый будет драться до последнего вздоха.
Ведьмы, уверенные в своем успехе, подошли ближе и затрубили.
— Храни нас Небо… — Капитан прищурился, взяв на прицел рыжеволосую бестию.
Земля вскипела, но не в Чизмеграде. Почва забурлила под ногами ведьм, повалились в кипящее месиво полудемоны. Истошно вопя, колдуньи побросали свои горны, тщетно пытаясь выбраться из горячей ловушки.
Но земля продолжала кипеть, а звук уже сам по себе, без горнов, эхом гулял в морозном воздухе.
— Я что, схожу с ума? — Мыреш потер глаза тыльными сторонами ладоней.
— Нет, белобрысый, — голос Вечека был ехидным, как и всегда, — я тоже это вижу. Вижу, и ни хрена не понимаю! Я что, зря что ли по себе заупокойную прочитал?
Спустя несколько мгновений горячая грязь затвердела и треснула, как сухая хлебная корка. На свет показались подслеповатые востроносые лица. Кто в черных балахонах, кто в доспехах, сделанных из корневищ железного дерева. Щуры!
Кряхтя и отплевываясь, держась за руки своих солдат, на поверхность вышел сам Старший Хранитель. Добротная кольчуга не скрывала, а лишь подчеркивала каскады жировых складок на грузном теле. Впереди него, собирая грязь коленями, полз переводчик.
— Старший Хранитель будет говорить только с капитаном Дьекимовичем!
Облака закрыли Солнце, и Старший Хранитель немного приободрился. Чуть поодаль, так, чтобы не услышать разговор, стояли солдаты со спицеметами наизготовку.
— Твой город мне должен, капитан, — Хранитель протянул бумагу. — Здесь все по тарифам Соглашения Трех Городов. Статья двадцать четвертая, пункт шесть: «Если кому-то из соседей угрожает опасность и один из городов в состоянии это предотвратить, он обязан сделать это незамедлительно. В этом случае помогающей стороне от стороны, получившей помощь, полагается материальная компенсация, эквивалентная ее троекратным затратам», — жирный щур перевел дух, его мучила одышка. — Мы тоже участники соглашения, так как охраняем подземные границы. С вас пятьсот серебряных динаров.
— Вот ведь гнилое болото! — Адриан глядел за стену, с омерзением подмечая, что многие из ведьм еще живы. С них — сваренных в грязи заживо — лоскутами слезала кожа, мясо отваливалось кусками, но смерть не спешила забирать их с собой. — Ис вами нельзя, и без вас нельзя! Спасибо, конечно, но под моей властью лишь двадцатая часть городской казны, да и то, наверное, на бумажках у стряпчих. Я не могу тебе отдать пять сотен серебром прямо сейчас, нужно утрясти вопрос с казначеями в крепости Совета.
