Медианн №1, 2019 - [6]

Третий этаж. Тут, похоже, уже смекнули, что к чему. Аккуратные ширмы — в копоти, то тут, то там — дырки от пуль.

— Умерли, как воины. — В голосе бородатого звучало печальное уважение.

Как воины, да. С точки зрения Льюиса утешение было слабое. Судя по всему, убийце так и не нанесли никакого урона. Зато уж он здесь расстарался. Пара тел, что валялись прямо у лестницы, были иссечены так, словно в них в упор выпалили картечью.

И. Было кое-что еще. В коридоре то тут, то там было рассыпано что-то белое. Аккуратно обойдя очередной труп и стараясь не испачкаться в крови, дознаватель опустился на одно колено. Мотыльки. Несколько десятков мертвых белых мотыльков. Толстое брюшко, непропорционально длинные усики, короткие крылья. Не удержавшись, Льюис подобрал трупик насекомого.

— Не стоит это трогать, — дак предостерегающе покачал головой, — Никогда не знаешь, чего ждать от чародейства.

Нельзя сказать, чтобы Льюис был не согласен со своим спутником. Однако эти мотыльки пока что были единственной зацепкой.

— Видел что-то подобное? Похожих насекомых? Похожее колдовство?

Бородатый воин сплюнул.

— Не нужно брать дерьмо в руки, чтобы догадаться, что это именно дерьмо. Колдовство же. Оно всегда разное.

— То есть, дерьмо. чары. Должны вонять по-разному? И эти дохлые твари приведут нас к тому, кто устроил эту резню?

Дак глухо фыркнул.

— Ты смотришь. Но не видишь. Как и прочие из поздних эпох. У колдовства не бывает следов. Или это не те следы, что выведут к колдуну.

— Какие нужны следы?

Бородатый поморщился.

— Нужно искать сродство. Символы. Этого, — дак кивнул на дохлых насекомых, — Хватало и внизу. Не так много, но эти твари там были. Сродство. Понимаешь?

Льюис помотал головой.

— Твари. Как-то связаны со смертью. Нужно понять как.

Лейтенант с трудом удержался от желания отшвырнуть прочь мертвое насекомое. Вместо этого, нарочито небрежно повертел бабочку между пальцами. От такого обращения хрупкое крыло мотылька отвалилось, обнажив черный рисунок на спинке — нечто, напоминающее человеческое лицо.

— Послушай, — самообладания Льюиса едва хватило, чтобы положить мотылька в карман пиджака, — а где искать это «сродство»? Кто может помочь? В конце-то концов, я.

— Тише, — дак сделал предостерегающий жест рукой и взял штуцер на изготовку. — Кто-то есть впереди. В одной из комнат.

Шорох. Тень на другой стороне ажурной перегородки. В десяти — двенадцати шагах по узкому коридору. Выхватив револьвер, Льюис бросился вперед. Разумеется, скорости дознавателю не хватило. И, разумеется, по дороге он умудрился зацепить тяжеленную керамическую вазу, которая с чудовищным грохотом рухнула на пол, чтобы разлететься на добрую сотню осколков. Тень на стене замерла. А затем темной молнией скользнула прочь.

— Проклятье! — Лейтенант прыгнул вперед, ломая лакированную ширму. Поздно! Впереди лишь на мгновение мелькнула чья-то спина. Впрочем — замок оцеплен, а значит, вариантов у беглеца не очень-то и много. Побежит тем же путем, которым и пришел.

Уже после Льюис думал, что со стороны эта погоня должна была напоминать гонку юркого зайца и разжиревшего носорога. Анфилада крохотных и аккуратных комнатушек вдруг превратилась в полосу препятствий. Для дознавателя, не для беглеца. Последний умудрялся держать неплохой темп, не задевая расставленных тут и там чайных столиков, декоративных стоек и полок. Лейтенант же непременно спотыкался обо все, обо что только можно было споткнуться, и крушил все, что только можно было сокрушить. Тем не менее, загнав беглеца в угловую комнату, Льюис был готов торжествовать. Увы. Эта готовность продержалась всего лишь мгновение: столько понадобилось преследуемому, чтобы ловко выскочить в широкое окно.

«Третий этаж!» — мелькнула запоздалая мысль, но мышцы уже сноровисто перебрасывали тело через подоконник. Свист ветра, короткий момент страха — и вышибающий дух удар по подошвам. Конечно же, под окном была крыша какой-то хозяйственной пристройки. Снизу глухо рыкнул чей-то табельный карамультук: тяжелая пуля вышибла кусок черепицы из-под ног убегающего, от чего тот едва не сверзился с крыши. Еще одна пуля свистнула рядом с Льюисом. Ну конечно. Оцепление успешно прошляпило все на свете, а теперь демонстрирует боевую готовность. Как вариант — «Дакийская гвардия» просто любила грохот и пороховую вонь.

— Не стрелять! Не стрелять, мать вашу! — Лейтенант надеялся, что хоть кто-нибудь его услышит. Продырявить беглеца легче легкого, вот только смысла в этом никакого.

Впрочем, выстрел неизвестного дака все же сыграл на пользу: беглец потерял темп, и Льюис еще немного сократил разрыв. Черт, каких-то семь-восемь футов и уже можно было бы схватить незнакомца за невзрачную накидку грязно-бежевого цвета. Словно прочитав мысли лейтенанта, беглец прибавил ходу. Вот уже и край крыши. Оттуда — или вниз, или… Разумеется, беглец выбрал то самое «или» — не сбавляя темпа, оттолкнулся от черепицы, и умудрился перепрыгнуть широкий зазор между строением и внешней стеной замка. Зажмурившись, лейтенант прыгнул вперед. Больно стукнулся ребрами, с кровью вырвал ноготь, цепляясь за верхнюю часть стены и, что хуже всего — выронил револьвер. Зато успел увидеть, как прихрамывающий беглец свернул в ближайший переулок. Напрягая последние силы, Льюис рванул вперед. Никого. Заваленный мусором переулок был пуст. Беглец словно бы растворился в воздухе.