Медиа-пиратство в развивающихся экономиках - [160]

Другие проблемы PEL могут, вероятно, быть выведены читателем в этом пункте. Большинство общеизвестных «волшебных чисел» приводятся здесь без цитирования. И руководство для учителей добавляет несколько собственных: 30 миллиардов реалов (17 миллиардов долларов США) — сумма, предположительно составляющая налоговые убытки из-за пиратства, представлена как $30 миллиардов долларов США — значение увеличено приблизительно на 70 %. Справочник предполагает, что ВВП Бразилии мог быть на 40 % выше каждый год без пиратства, что может быть или не быть ссылкой на оценки размера теневой экономики. Как и ожидалось, эти придирки преобразованы в план урока для того, чтобы «решить математические проблемы с данными от исследования в области пиратства и пиратских продуктов, со статистикой и вычислениями потерь, к которым пиратство приводит экономику страны» (AmCham-Brasil 2010:19).

Не было никакой попытки измерить влияние PEL на школьных учителей, учеников, и их семьи — хотя проект достигает масштаба и уровня целей, где такая оценка кажется необходимой. Учитывая нелепость большой части рассуждений, мы предположим, что воздействие очень низко. Но воздействие на темпы пиратства не единственная цель программы PEL — и, возможно, даже не ее основная цель. PEL, прежде всего, маркетинговая кампания для защиты интеллектуальной собственности вообще, конечно, но также и для принципа государственной приверженности антипиратству и для определенных брендов, которые фигурируют в учебном плане PEL.[258] В то время как инвестиции в первом из них могут быть вопросом идеологического обязательства со стороны сторонников частного сектора, независимо от доказуемых результатов, последние два поставляют более конкретную выгоду и для государства, и для частного сектора. Нас беспокоит то, что такие безответственные вмешательства в государственное образование продолжат расти не из-за их эффективности, но потому, что они представляют путь наименьшего сопротивления в спорах вокруг принудительного применения права, заходящих в тупик в иных случаях. Если мы всерьез принимаем идею, что «образование — движущая сила для развития страны», как выразился информант индустрии программного обеспечения в своей защите «идеологии» интеллектуальной собственности, то мы должны начать с отмены «Projeto Escola Legal».

Заключение

«Я не собираюсь говорить о принуждении к праву, это — потеря времени»

— Частный консультант

Во многих отношениях мы находимся в конце десятилетия пиратства, когда дешевые цифровые технологии разожгли взрыв несанкционированного доступа к медиа товарам. Мы также, в более узком смысле, в конце десятилетия принудительного применения права, отмеченного ростом и распространением межнациональной индустрии принудительного применения права в развивающихся странах и интернализацией их планов органами государственной власти. Бразилия обеспечивает очень ясный пример обеих дуг с недавним бегством от давления индустрии авторских прав в начале тысячелетия к созданию CNCP несколько лет спустя, к более широкому принятию планов принудительного применения права органами государственной власти на всех уровнях. Как неоднократно отмечали отраслевые группы, бразильское правительственное сотрудничество — само по себе главный успех программы принудительного применения права. Поскольку в значительной степени частные функции принудительного применения прав в ИС были приняты государственным сектором. Но наша работа также предполагает, что такое сотрудничество значимо только в регионах более крупной цифровой экономики медиа: его воздействие на полную доступность пиратских товаров было минимально. Это не бразильская проблема, а глобальная — прямое следствие массовой, все более и более демократической цифровой революции.

Возможно, оно также было десятилетием бразильского сопротивления максималистским ИС планам, отмеченным отстаиванием интересов Бразилии в Планах Развития в ВОИС, отказом поддержать Интернет Соглашения ВОИС и оппозицией ACTA. Хотя такая независимость провоцирует появление напряженности в самой бразильской политике и относительно ИС, в этой работе есть также дополнительная движущая сила (there is also a complementary dynamic at work). Внутреннее согласие делает возможной прогрессивную международную роль Бразилии. Бразилия может поддерживать Планы Развития отчасти потому, что она потакает требованиям промышленников дома. Внутри страны эта международная программа почти невидима: в обращениях к потребителям почти всегда говорится о совместной войне Правительства и промышленности против пиратства.

У слияния интересов государственного и частного секторов в Бразилии есть две основных особенности: сильный общий интерес к борьбе с незаконной торговлей материальными товарами и общее согласие относительно необходимости просвещать потребителей. Но поскольку пиратская торговля дисками уступает онлайн пиратству, это согласие показывает признаки износа. Сплав пиратства и создания подделок, столь полезный, когда дело доходит до физического пиратства, сделал нелегким переход к обсуждению авторского права онлайн Единственный проект CNCP в этой области — рабочая группа ISP — вряд ли преуспеет в том, чтобы осуществить квалифицированный ответ перед лицом сильной общественной оппозиции таким мерам. CNCP — все еще во многом собрание для сотрудничества против создания подделок и уличного пиратства с небольшими возможностями сделать что-то против цифрового, некоммерческого пиратства. Промышленность, соответственно, перевела обсуждение в другое русло, переделывая планы принудительного применения права в часть более широкого набора мер для обеспечения онлайн безопасности, защиты детей, и борьбы против киберпреступности. Как показывает полемика вокруг Azeredo Bill, этот сплав создан для изменчивой политики в Бразилии.