Медальон - [33]

Шрифт
Интервал

— Сколько тебе лет?

— Семь, будет завтра.

— А убежать ты не пробовала?

Клер устроилась на второй лежанке, поджав колени к груди. Только сейчас она заметила, что все платье в грязи и пыли, а на руках остались неприятные полосы от веревки, а чуть выше синяк, так сильно сжимал ее руку карлик.

— Тимми пытался, его вернули назад через четверть часа, когда он вернулся от главного, он больше не разговаривал, — голос дрогнул, и казалось, она сейчас заплачет.

— Это твой друг?

— Старший брат. Нас украли прямо из дома, пока родители спали.

Малышка казалась весьма смышленой, она говорила совсем как взрослая, но детский голосок портил всю картину. Отдельные буквы, которые она с трудом выговаривала, смотрелись нелепо на фоне холодной клетки.

Где-то со стороны двери послышались тяжелые шаги, а следом и звук ключа, проворачиваемого в старой проржавевшей замочной скважине. В тусклом свете свечей на удивление хорошо были видны тени вошедших. Доброжелательный работорговец и еще двое, кажется, молодая пара, прошлись мимо всех занятых камер и вернулись к той камере, где сидели три заплаканные девушки.

— Можно ту, в синем? — осторожно спросил мужчина, выглядывая из-за плеча работорговца. Молодая девушка тут же пресекла мужа.

— Мы возьмем всех, кроме той, что в синем, — девушка зло глянула на мужа. Вряд ли эта пара сошлась по любви.

По подвалам в очередной раз разнесся скрежет ключа и скрип старых железных дверей. Девушки рыдали. Работорговец вывел их из камеры и запер единственную оставшуюся там жертву. От одиночества она начала рыдать еще больше. Хоровой плач прокатился по подземелью, заставляя поморщиться всех и каждого, кто это слышит. Покупатели ушли, оставив обитателей подземелья наедине с тишиной. Девушка в синем мгновенно успокоилась. Протянув руку сквозь толстые решетки, она нашла на полу маленький кусочек проволоки, кажется, некогда бывший изящной женской шпилькой. Несколько отточенных движений и шпилька оказалась в замочной скважине. Девушка отвлеклась на несколько мгновений, убрала непослушные волосы в высокий хвост и продолжила странные манипуляции с замком. Через несколько минут громко щелкнул механизм замка, и дверь открылась под напором буквально повисшей на ней девушки.

Освободившись, она кинулась к той крайней камере, в которой сидела фигура в плаще. Этот замок поддался в разы быстрее. Легким движением фигура вскочила на ноги и не поднимая опущенной головы пошла за девушкой в синем.

— А как же мы? — Клер соскочила и прижалась к решетке, стараясь быть как можно ближе к спасению.

— Лови!

К ногам Клер упала та самая шпилька. Девушка в синем подмигнула заключенным, и скрылась вместе с человеком в плаще. В подвале вновь воцарилась мертвая тишина. Сидеть в мокром подземелье остались только маленькие брат с сестрой и Клер.

Ничего не оставалось, надо было как-то спасаться. Шпилька упала не очень далеко от решетки, достать ее не составило особого труда. Самым сложным оказалось разобраться с замком, это только с виду было просто. Клер возилась около решетки почти весь вечер. Все платье перепачкалось в ржавчине, поразившей все железо в подвале.

— Бесполезно! — вскоре девушка сдалась.

— Ты хочешь отсюда выбраться? — девочка выбралась из своего угла и вышла на свет. На маленьком изможденном тельце болтался легкий летний сарафанчик, а волосы, когда-то заплетенные в две аккуратные косички, растрепались и теперь торчали в разные стороны. Но ее лицо было серьезным, ни капли страдания, только понимание и некоторое уныние.

— А ты не хочешь? — удивилась Клер, разглядывая свою соседку.

— Мне тут нравится. Простор для раздумий, — мечтательно сказала девочка, но потом осеклась. — Ой, прости. Конечно, хочу, — девчушка мигом сделала страдающий вид и медленно пошла к решетке. Как только она коснулась замка, он буквально растаял. Девочка спокойно вышла из камеры. — Ты идешь?

Отойдя от шока Клер вскочила на ноги и пошла прямо за малышкой. Та освободила также своего брата. И уже вся компания направилась к двери. Город давно спал, сбегающих пленников никто не заметил. Под покровом ночи никто мог и не заметить трех детей, устало бредущих в темноте, если бы не стражи, патрулирующие улицы.

— Детишки! — откуда-то из-за угла позвал стражник.

— Ой, дядя. Помогите нам! — взяла в свои руки инициативу малышка.

— Конечно! Что-то случилось? Вы почему еще здесь?

Клер молча наблюдала за приближением стража.

— Опять вы? — удивился страж.

— Гил? Какая неожиданная встреча, — Клер не могла поверить своим глазам. Она и подумать не могла, что опять столкнется именно с этим стражником.

— Опять гуляете по ночам мисс? — Гил был удивлен такой встрече, он совершенно не ожидал увидеть Клер.

— После этого случая больше никогда. Обещаю.

— Что-то случилось? — очень взволнованно спросил страж.

— Угодила к работорговцам, — девушка постаралась мило улыбнуться, пытаясь не выдать того факта, что она дико устала и хочет есть.

— Мой недосмотр, прошу прощения, — Гил стыдливо опустил голову. Ведь именно за рабовладельцами они и охотятся по ночам. — Вам чем-нибудь помочь?

— Надо отвести детей домой.

— Где дети живут?


Рекомендуем почитать
Ниже преступника, выше пророка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ролевой синдром

Авторская: «…Твоими врагами станут другие игроки. У каждого из них были свои причины оказаться здесь. Кто-то выпал из игры случайно, наткнувшись на аномалию. Другие сбежали осознанно. Но ты и сам знаешь, им не место на твоей Земле. Помоги тем, кто еще способен вернуться. Остальных избавь от страданий. Это смертный мир, мир людей. Сделай все, чтобы в него не пришла Игра». Своими словами: Ещё в детстве Ким начал видеть мир через призму игрового интерфейса. Он был таким не один. Это искажение восприятия назвали «ролевой синдром», и пусть оно не имело особых последствий, его обладателей всё равно стали считать психами.


Год войны

Поэзия войны бывает разная. Есть стихи самих воинов, есть стихи тех, кто сам не был в боях, но сердцем глубже других пережил состояние наро­да на войне. Но есть еще и третий вид военных стихов — в них говорится не столько о войне как таковой, сколько о том состоянии, которое она вызывает в людях. Как она пробуждает людей от сна мирной жизни, заставляя оставить в стороне все мелочное и привычное, и вспомнить о глав­ном. Эти стихи могут быть, по сути, о чем угодно, потому что они на самом деле всегда об одном и том же — о непостижимости, мимолетности, хрупкости и бесконечной ценности жизни.


Любовь и бензовозы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


И упало Слово

Про этот роман нельзя сказать, что я его «сочиняю», потому что строки как бы сами собой всплывают в моей памяти. Может я уже писал их когда-то? И вот подумал, друзья, почему бы не пригласить вас в свидетели этого процесса, и писать прямо у вас на глазах, в реальном времени, с продолжением. Мне не страшно писать сразу набело, потому что я знаю, этот Роман уже написан мною где-то «там». И я сейчас просто вспоминаю и пересказываю его вам. Андрей Шипилов.


Рыбка в пруду

«Без труда не вытащишь рыбку из пруда» — этот совет очень хорош для тех кто хочет рыбы, особенно, если в магазине приличной рыбы нет.