Мечты, ставшие явью - [86]

Теперь же жрица двигалась во главе отряда, исподтишка бросая взгляды на сестру и уже всерьез обдумывая, не плюнуть ли ей на безопасность и не взять ли Светлану на руки. Конечно, находясь в Северном лесу, руки лучше держать свободными на случай нападения, но если так пойдет и дальше, то Света просто упадет и не сможет подняться. К счастью, торговый тракт показался из-за зарослей колючих кустов раньше, чем это произошло. Теперь можно было успокоиться и решать проблемы по мере их поступления – например, остановиться на обочине и ждать, пока мимо пройдет какой-нибудь караван. Снеара скомандовала очередной привал и, устроив детей и сестру поудобнее, стала внимательно вглядываться в даль, ожидая появления торговцев или просто путешественников, решивших рискнуть и сократить себе путь за счет его безопасности.

К ее радости, ждать пришлось недолго. Девушка едва успела отловить близнецов и в принудительном порядке заставить их хоть что-нибудь съесть. И в очередной раз осторожно, пытаясь не привлекать внимания Светы к своей разрисованной физиономии, вылечить ей ноги, стараясь, чтобы сестра не заметила, как она использует свои способности. Сашина удалось убедить в необходимости очередного перерыва довольно легко, он, видимо, уже смирился с тем, что они будут передвигаться по лесу в темпе неторопливой прогулки. И теперь Снеара сидела на корточках лицом к лесу и напряженно прислушивалась в надежде обнаружить любую возможную угрозу для людей, которых взялась защищать, раньше, чем та обнаружит себя самостоятельно, попытавшись съесть кого-нибудь из ее подопечных.

Жрица была серьезно обеспокоена. Если со странным поведением своей сестры ей более или менее удалось разобраться и, как она надеялась, разрешить все разногласия и недопонимания, существовавшие между ними, то с детьми творилось что-то непонятное. Снеара просто не узнавала девочек. Казалось, их подменил какой-то злой волшебник. И если бы не полная уверенность в том, что никакой посторонней магии в ближайшую пару дней рядом с ними не было, жрица на полном серьезе стала бы рассматривать эту версию.

Дети вели себя более чем неадекватно. Нет, никто не спорит, они всегда были весьма активны и склонны к всевозможным выходкам и экспериментам, в особенности Лара, вообще считавшая день прожитым зря, если не умудрялась в течение светлого времени суток попасть в какое-нибудь приключение. Но сейчас близняшки вели себя так, словно это был последний день в их жизни и им было просто необходимо испытать как можно больше самых разнообразных впечатлений. Если бы речь шла о взрослых, Снеара заподозрила бы, что они прощаются с чем-то очень для себя дорогим, но ведь шестилетние дети не могут...

Из невеселых раздумий о том, что она сделала не так, если дети вдруг перестали ей доверять и больше напоминают отчаявшихся, попавших в безнадежное положение взрослых, жрицу вырвали характерные гортанные возгласы и щелканье кнутов. Кто-то на предельной скорости гнал караван, стараясь как можно быстрее миновать опасный участок дороги. Снеара удовлетворенно отметила про себя, что им действительно повезло и ждать пришлось совсем не так долго, как она предполагала. Поднявшись на ноги, она вызвала свою силу меча богини, привычно поморщившись от нахлынувшей вместе с ней боли, и плавным, стремительным движением скользнула на дорогу, остановившись точно посредине, чтобы у неизвестного караванщика не было возможности избежать разговора с ней, попросту попытавшись ее объехать.

Когда первая телега появилась из-за поворота, жрица напряглась, готовая в случае необходимости увернуться от столкновения с головным тьшером[5], если человек, им управляющий, не сможет или не захочет вовремя остановиться, и вынудить его сделать это помимо его желания. Но экстренных мер не потребовалось. Как только возница увидел на дороге женскую фигуру с мечом, то заорал что-то невразумительно-предостерегающее и натянул поводья так, что бедное животное от неожиданной боли встало на дыбы и чуть не опрокинуло повозку. Жрица, помянув про себя всех идиотов, не иначе как по недосмотру богинь все еще мешающих своим присутствием в этом мире нормальным людям жить так, как им удобно, схватила запаниковавшее животное под уздцы, не давая ему вслед за его хозяином сделать какую-нибудь глупость.

Тьшер зафыркал и сердито затряс головой, но все-таки послушно опустился на землю всеми четырьмя ногами, не переставая многообещающе коситься на жрицу, по его мнению ставшую причиной всех его неприятностей. Возница наконец-то смог рассмотреть, кого чуть не задавил, и, убедившись в том, что не ошибся в своем предположении, потрясенно выдохнул, глядя на Снеару круглыми от изумления глазами:

– Жрица!

Девушка вздохнула, внутренне готовясь к изматывающему общению с людьми более чем простых нравов, которые мирно уживались в них с самыми причудливыми суевериями, и бесстрастно, насколько это было возможно без спасительной стены, отделяющей душу от тела, а значит, и от лишних эмоций, произнесла:

– Меня зовут Снеара, и мне нужна помощь.– Жрица делала вид, что обращается к вознице, восторженно-неверяще таращившемуся на нее. Но на самом деле ее монолог был рассчитан на караванщика, вне всякого сомнения сейчас внимательно наблюдающего за ней, сидя в одной из повозок, сгрудившихся на коротком участке дороги между местом, где девушка устроила очередной привал для своих подопечных, и поворотом, из-за которого появился караван.