Мечта для нас - [42]

– Ага, – ответил Брайс, не дав мне договорить. Он шагнул ко мне. – Я бы с удовольствием встретился с тобой.

Увы, в моей душе не вспыхнули фейерверки, но мне было приятно видеть искреннюю радость на лице молодого человека, я решила, что этого вполне достаточно.

– Хорошо.

Я запустила руки в карманы, чтобы не стоять столбом как дура.

– Отлично. – Брайс улыбнулся. – Увидимся завтра, Бонни.

Я сходила в ванную, переоделась в пижаму, потом улеглась на маленький диван, который мама поставила в мою комнату, когда я переехала. Сон все не шел, и я стала смотреть в потолок. Хотелось отключиться, чтобы только ни о чем не думать, ничего не чувствовать. Мозг упорно продолжал работать, не давая измученному телу возможности отдохнуть. Перед глазами снова и снова пробегали события этой ночи.

В какой-то момент я почувствовала, что задыхаюсь, и заставила себя совершать глубокие вдохи и выдохи. Я не стану сдаваться, ведь я так долго боролась и никогда не позволяла себе раскисать. Нужно продолжать бороться.

Я не сдамся.

Веки налились тяжестью, но у меня никак не получалось забыть раскрасневшуюся Кейси, лежащую в постели Кромвеля. Глаза у нее сияли.

Я уставилась на свою руку – несколько часов назад эта ладонь касалась плеча Кромвеля. Похоже, не мне одной дозволено к нему прикасаться.

Эта мысль причиняла мне боль, и я ненавидела себя за подобную слабость.

– Бонни.

Профессор Льюис слегка вздохнул.

Я стойко выдержала его укоризненный взгляд.

– Я не могу… – Я покачала головой, чувствуя, как сердце словно сжимают чьи-то холодные пальцы. Я потерла грудину. – Профессор Льюис, я понимаю, вы против того, чтобы менять партнеров в определенных вами парах, правда, понимаю, но работать с Кромвелем… – Я вздохнула. – Честно говоря, мне еще никогда не было так трудно в учебе.

Льюис вгляделся в мое лицо.

– Мисс Фаррадей…

– Вы сегодня проверяли почту? – Я взглянула на часы: было восемь тридцать. Профессора Льюиса я подкараулила десять минут назад, когда он открывал свой кабинет, так что, вероятно, почту он еще не проверил.

Преподаватель нахмурился.

– Какое это имеет значение?

– Пожалуйста, проверьте. – Я сглотнула, чувствуя, что нервничаю все сильнее. – Вам должно было прийти сообщение от декана.

Профессор Льюис посмотрел на меня озадаченно, включил компьютер, нашел письмо от декана и начал читать. Я знала, что он читает именно его, потому что выражение его лица сразу смягчилось, стало сочувственным. Именно поэтому я никому и не говорила.

Льюис открыл было рот, намереваясь что-то сказать, но я его опередила.

– Из-за работы с Кромвелем у меня начинается сильный стресс, с которым я не могу справиться. – Я улыбнулась. – Мне очень нравятся ваши занятия, профессор. Вообще-то они мои любимые. – Преподаватель улыбнулся мне в ответ, но теперь в его взгляде сквозила жалость, словно я сломанная кукла и того и гляди развалюсь на части. Ненавижу жалость.

Я осмотрела кабинет, и мой взгляд упал на картины, висевшие на стене. Яркие краски этих полотен напомнили мне одну из работ Истона. Я сказала, не сводя глаз с картины:

– Я хочу создавать музыку, хотя, признаться честно, получается у меня неважно.

Я издала негромкий смешок.

– Ты – поэт, пишешь тексты песен, – сказал профессор Льюис, указывая на папку с моим личным делом. – Я прочитал об этом.

– Верно.

Я набрала в грудь побольше воздуха, чувствуя, как жар приливает к щекам. Заполняя анкету, я кое о чем умолчала: о своей любви к словам. Мне нравилось так подбирать слова к музыке, что они сливались с ней в единое целое, и их смысл можно было услышать в самой мелодии.

– Я решительно настроена закончить ваш курс, профессор. – Я выпрямила спину и села ровнее, надеясь, что это придаст мне уверенности, которой мне сейчас так недоставало. – Я собираюсь сдавать композицию в конце года в паре с кем-то другим.

– Уверен, у вас получится прекрасное произведение, – заверил меня Льюис.

Его слова разожгли в моей душе искру надежды.

– Но я не могу сделать это, работая с Кромвелем Дином. – Я покачала головой. – Простите. Знаю, вы верили в меня, надеялись, что я ему помогу, подтолкну к созданию музыки, но…

– Не нужно больше ничего объяснять, мисс Фаррадей. Мне известно, как ведет себя Кромвель. – Профессор записал что-то в моем личном деле. – Все, готово. – Он потер ладонью покрытый щетиной подбородок. – Вы сможете работать самостоятельно?

– Так даже лучше. – Я пожала плечами. – Годы практики меня закалили.

– Тогда, мисс Фаррадей, буду с нетерпением ждать отличного результата.

Как только Льюис избавил меня от необходимости работать в паре с Кромвелем, с моих плеч будто сняли невидимый груз. Правда, его место тут же занял страх: что, если сама я никогда не смогу создать ничего даже отдаленно похожего на ту великолепную музыку, которой прошлым вечером поделился со мной Кромвель? Впрочем, это уже неважно. Главное, я от него избавилась.

Меня охватило чувство огромного облегчения, несколько подпорченное болью в груди, но я не обращала на нее внимания. До начала занятий оставалось совсем мало времени, и я встала.

– Желаю вам удачи, мисс Фаррадей. Во всем.

Я натянуто улыбнулась: