Мечта балерины - [21]

Люди, в которых я уверен. Мне не нужно каждый день контролировать их.

— Тебе повезло. — Тара видела, что работа все еще очень важна для него. Если это так, не может быть и речи о том, чтобы снова быть вместе. При этой мысли на сердце у нее стало тяжело.

— Ты намерена и дальше придерживаться избранной стратегии? То есть, сопротивляться?

— Конечно, нет. — Смутившись, она провела рукой по волосам. — Но если ты действительно хочешь, чтобы мы снова были вместе, чем ты готов пожертвовать ради этого. Мак? Твоя работа всегда была камнем преткновения в наших отношениях. Зачем нам оставаться мужем и женой, если мы почти не видим друг друга?

— Я буду работать гораздо меньше, — без колебаний ответил он. — Буду свободнее. Мы сможем чаще ездить отдыхать…

— За три года нашего брака у тебя был только один отпуск, — напомнила Тара, — и даже в тот раз ты уже через три дня улетел в Лондон. А я осталась на Бали, в одном из самых прекрасных уголков мира.., в одиночестве.

— Если бы ты знала, как я раскаивался потом. Покачав головой, Мак снова повернулся к огню.

Он пошевелил обуглившиеся поленья, глядя на пляшущее пламя. — Теперь я не допущу, чтобы такое повторилось. — Поставив кочергу на медную подставку, он обернулся к Таре. — Я хочу стать хорошим мужем тебе, Тара.., и хорошим отцом нашим детям.

У нее сдавило горло.

— Об этом еще слишком рано говорить.

— Почему?

— Трудно поверить в то, что мы снова будем вместе, не говоря уже о детях.

— Ты боишься? — мягко спросил он.

— Чего? — Сердце ее бешено забилось при мысли о том, что она снова могла бы носить его ребенка. От внезапного страстного желания у нее закружилась голова.

— Боишься забеременеть?

Доведенная до предела, Тара в волнении встала.

— О чем ты?

— Я буду рядом с тобой. Всегда. — Мак медленно подошел к ней, улыбаясь нежно и соблазнительно. Его голубые глаза потемнели. — О тебе позаботятся лучшие врачи, ты не будешь нуждаться ни в чем.

Ей так хотелось обнять его, но она не решалась сделать первый шаг.

— Ты ведь знаешь, что я не хочу возвращаться в Лондон. — Взволнованно вздохнув, Тара посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

Его улыбка не исчезла. Он коснулся ее волос.

Тару бросило в жар.

— Я не против того, чтобы переехать. Мы могли бы подыскать дом с большим садом, чтобы детям было где побегать.

— Ax, Мак…

Его слова живительной влагой упали на ее иссохшую, измученную душу. Тара чуть наклонилась к нему, ее губы дрожали, она едва сдерживала слезы.

— Позволь мне обнять тебя, — едва слышно произнес он, — только обнять.

Тара не ответила. Она упала в его объятия. Он прижал ее к груди, одной рукой гладя по голове, а другой обнимая за талию. Она пахла цветами, солнечным светом и дождем, тем, что так щедро дарит природа. Мак вспомнил сильные, пьянящие духи, которые любила Амели, но они не могли сравниться с этим ароматом, столь же притягательным, как и женщина, которую Мак сейчас держал в своих объятиях.

Тара с первого же взгляда заворожила его своей естественностью. Сидя напротив него в вагоне лондонского метро, будто бы погрузившись в чтение журнала о танцах, она на самом деле украдкой поглядывала на него всю дорогу от Оксфордской площади до площади Виктории. Он вышел следом за ней на платформу и остановил вопросом: «Какую кухню вы предпочитаете?» Она автоматически ответила: «Итальянскую. А что?» И он предложил ей поужинать в лучшем итальянском ресторане Лондона. Она согласилась, и он дал ей свою визитку. Он шел по платформе и ликовал, потому что знал — эта девушка обязательно придет в назначенное время. Между ними словно прошел электрический заряд…

Теперь все было намного сложнее. Мак понимал это. Прижавшись губами к ее волосам, он обнимал ее, чувствуя изгибы ее упругого чувственного тела, мечтая снять с нее всю одежду и отнести на ковер у огня…

Мак дотронулся до ее подбородка и страстно взглянул в ее бездонные зеленые глаза в оправе густых ресниц.

— Мне так не хватало тебя.

— Секс все только усложнит. — Она опять вздрогнула, но не попыталась высвободиться из его объятий. — Еще ничего не решено. Я все еще… мне нужно время.

— Но я и не имел в виду секс, — ответил Мак, и его глаза как-то загадочно блеснули. — Я хочу заняться с тобой любовью. Ведь это разные вещи, ты согласна? — Его руки властно скользнули к ее груди под мягким шерстяным свитером. От этого прикосновения ее грудь болезненно заныла, соски стали твердыми. По всему телу Тары прошла горячая дрожь. Его красивый чувственный рот заставил ее податься вперед, и с коротким жадным вздохом она обняла его голову и притянула к себе.

Прикосновение его губ обожгло Тару, и ее губы тут же раскрылись.

Его близость пробудила в ней бурю воспоминаний, и она с наслаждением отдалась им. Ни один мужчина не мог сравниться с Маком. Мак был ее первым и единственным мужчиной, и Тара не могла себе представить никого другого на его месте.

Его руки спустились ниже. Мак помнил ее обнаженное тело, ее кожу, нежную, как бархат. Он крепче прижал Тару к себе, раздвигая коленом ее ноги. Его возбуждение доходило до боли.

— У вас с Амели была любовь или только секс?

Его словно окатили ушатом ледяной воды. С бешено бьющимся сердцем. Мак отпустил Тару и отступил назад, едва сдерживая дикую ярость.