Мечи против колдовства - [43]

Но теперь этот Квармалл! Это бесконечное вонючее колдовство! Этот помешанный на пытках Хасьярл! Кулак Фафхрда снова яростно забарабанил по ладони.

Правила!!! Нельзя прогуляться вниз, потому что этот путь ведет к Нижним Уровням и врагу. Нельзя пройтись вверх, потому что там расположены покои Отца Квормала, святая святых. Никто не должен знать о присутствии Фафхрда. Он должен удовольствоваться той выпивкой и теми, не слишком привлекательными девушками, которых можно было найти в ограниченных Верхних уровнях Хасьярла (они еще называли эти темные лабиринты и склепы верхними!!!).

Отговорки!!! Они не могут собрать войска, атаковать Нижние Уровни и наголову разбить братца-врага Гваэя; это была бы немыслимая поспешность. Они не могут даже отключить огромные, приводимые в движение рабами вентиляторы, оскорбляющие постоянным скрипением слух Фафхрда, нагнетающие живительный воздух в подземелья Гваэя и всасывающие воздух испорченный сквозь другие пробуренные в скале шахты – нет, эти вентиляторы никогда нельзя останавливать, потому что Отец Квормал не одобрит тот способ сражения, в итоге которого задохнутся ценные рабы; а от всего, на что с неодобрением смотрел Отец Квормал, его сын отшатывался с содроганием.

Вместо этого военный совет Хасьярла занимался разработкой многолетних кампаний, опиравшихся в основном не на оружие, а на, волшебство и предусматривающих завоевание Нижних Уровней Гваэя по четверти тоннеля – или четверти грибного поля – за каждое сражение.

Загадки!!! Каждый раз за столом должны были подаваться грибы, но их никогда никто не ел и даже не пробовал. А вот жареные крысы, наоборот, были деликатесом, которым нужно было восхищаться. Сегодня Отец Квармал составит свой собственный гороскоп, и по каким-то причинам это суеверное гадание по звездам и каракули на пергаменте будут иметь загадочные и не поддающиеся учету последствия. Все девушки должны дважды громко вскрикивать, когда им предлагают близкие отношения – вне зависимости от своего последующего поведения. Фафхрд никогда не должен подходить к Хасьярлу ближе, чем на расстояние мощного броска кинжала – правило, не дававшее Фафхрду возможности выяснить, каким образом Хасьярл умудрялся никогда не упускать ни единой мелочи из того, что происходило вокруг, и в то же время почти постоянно держать глаза плотно закрытыми.

Возможно, Хасьярл обладал неким ясновидением, действующим на близком расстоянии; или, может быть, стоящий рядом раб неустанно сообщал ему шепотом на ухо все, что происходило вокруг; или, может быть…. ну, в общем, Фафхрд так и не смог разобраться в этом.

Но, так или иначе, Хасьярл мог видеть все и с закрытыми глазами.

Эта мелкая хитрость Хасьярла, очевидно, спасала его зрение от дыма благовоний, из-за которого глаза Хасьярловых колдунов и самого Фафхрда постоянно были красными и слезились. Однако, поскольку во всех остальных отношениях Хасьярл был как нельзя более энергичным и беспокойным принцем – его уродливое тело с кривыми ногами и руками разной длины постоянно дергалось, безобразное лицо вечно искажалось гримасами – то, что его глаза были спокойно закрыты веками, особенно поражало и бросало видевшего это в дрожь.

В общем и целом, Фафхрду до мозга костей осточертели Верхние Уровни Квармалла, хотя он успел провести в них всего неделю. Он даже подумал было о том, чтобы повести с Хасьярлом двойную игру, наняться к его брату или стать шпионом Отца Квормала – хотя они могли оказаться ничуть не лучшими хозяевами.

Но больше всего ему хотелось просто встретиться в поединке с этим борцом Гваэя, о котором ему постоянно твердили со всех сторон, – встретиться с ним и убить его, а потом забрать свою награду (лучше всего – девушку с красивой фигуркой и с мешками золота в каждой руке), после чего навеки повернуться спиной к проклятому, пронизанному темными проходами, наполненному шорохами Квармаллскому холму!

В раздражении Северянин стиснул пальцами рукоять своего двуручного меча под названием Серый Прутик.

Хасьярл заметил это, хотя его глаза были закрыты, поскольку он быстро повернул свое шишковатое лицо к Фафхрду, сидящему на другом конце длинного стола, по обе стороны от которого плечо к плечу теснились двадцать четыре густобородых волшебника в тяжелых одеждах. Затем, все еще с закрытыми глазами, Хасьярл скривил рот вместо вступления к своей речи и, передернувшись вместо увертюры, воскликнул:

– Ха, ты рвешься в бой, Фафхрд, мой мальчик? Попридержи свой меч в ножнах! Однако скажи мне, как ты думаешь, что за человек этот воин – тот, от которого ты меня защищаешь – мрачный человекоубийца Гваэя? Говорят, что он сильнее, чем слон, и более коварен, чем сами Зобольды.

Хасьярл дернулся в финальном спазме и умудрился, все еще не открывая глаз, выжидательно взглянуть на Фафхрда.

Фафхрд слышал все эти надоедливые вопросы не один раз за последнюю неделю, так что он ответил просто фырканьем:

– Пф-ф! Это говорят о ком угодно. Я знаю. Но пока ты не дашь мне возможность действовать и не уберешь эти старые обглоданные вшами бороды долой с глаз моих….

Спохватившись, Фафхрд опрокинул себе в глотку вино и постучал оловянной кружкой по столу, чтобы ему принесли еще. Потому что, хотя Хасьярл мог вести себя как идиот и иметь характер дикой кошки, у него подавали превосходное вино из винограда, созревшего на жарких южных склонах Квармаллского холма…. и не было никакого смысла зря раздражать принца.