Меченый - [10]

– Я была слаба. Я была больна.

– Вы получили отступные?

– Да, мы урегулировали финансовые вопросы.

– И теперь, продав ребенка, вы хотите вернуть его обратно?

– Я его не продавала. Я вылечилась, мистер Карл. У меня новая работа и новая жизнь. Дочь должна жить со мной.

– Я написала прошение об изменении соглашения об опеке, – вставила Бет. – Слушания назначены на конец следующей недели.

– Чего именно вы добиваетесь, Тереза?

– Просто хочу видеть свою дочурку, проводить с ней время.

– Мы просим о совместной опеке, – пояснила Бет.

– Брэдли нельзя назвать плохим отцом, – сказала Тереза, – но дочь нуждается в матери, разве не так?

– Кто адвокат Брэдли?

– Помнишь Артура Галликсена, который вел дело Дьюба? – спросила Бет. – Он представляет отца и очень решительно настроен против совместной опеки и против того, чтобы разрешить Терезе даже видеться с дочерью.

– Какие доказательства мы можем представить?

– Свидетелями выступят Тереза, – ответила Бет, – и ее новый работодатель. Все анализы из лечебницы показывают отсутствие наркотиков и алкоголя. Мы сможем доказать, что она стала другим человеком.

– Неужели?

– Ты сможешь, – улыбнулась Бет.

– Тереза, почему вы пришли к Бет? – спросил я.

– Ее рекомендовали в женской психологической группе, которую я посещаю. Там говорят, что Бет поможет мне выпутаться.

«Если бы! Лохом родился, лохом и умрешь», – подумал я.

– Но я уверен, что есть много других адвокатов с большим, чем у Бет, опытом ведения дел в семейном суде, которые взялись бы за ваше дело.

– Я пробовала. Никто не хочет браться за него. Они говорят, что у меня недостаточно денег, что у меня слишком слабое положение. Но на самом деле все адвокаты боятся идти против Брэдли.

– Почему?

– Из-за его друзей.

– Особенно из-за его старого приятеля по колледжу?

– Да.

– Того, кто дает Брэдли все контракты, кто предрешил дело об опеке и запугал половину коллегии адвокатов. Вы скажете, кто это, или мне придется догадаться самому?

– Вы тоже его испугаетесь, мистер Карл.

– Тереза, когда речь идет о запугивании, меня можно сравнить со стадом слонов. Они бросаются врассыпную от мыши. А старый однокурсник Брэдли, я уверен, страшнее мыши.

– Это мэр, – сказала Бет.

– Ну конечно, – кивнул я. – Бет, можно с тобой поговорить наедине?

В холле, прикрыв дверь комнаты для переговоров, я сурово посмотрел на Бет. Вы знаете этот взгляд: так мать смотрит на сына после того, как он забыл перекрыть воду в ванне и капель с потолка в гостиной испортила кофейный столик и усеяла пятнами ковер. Именно таким взглядом я одарил Бет.

– Что ты делаешь? – спросил я.

– Она нуждается в помощи.

– Разумеется, она нуждается в помощи, но почему она нуждается в нашей помощи?

– Потому что у остальных хватает ума не браться за ее дело.

– Значит, ты взываешь к моей врожденной глупости, минуя мою жадность и низкий нравственный уровень?

– Совершенно верно.

– Но тебе известно, что мы разворошим осиное гнездо, не так ли?

– Да, – ответила она с озорной улыбкой.

– И это не имеет ничего общего с отождествлением себя с маленькой девочкой, оторванной от родителей?

– Не знаю, может быть. Я просто переживаю за потерявшихся детей.

– Девочка живет с отцом.

– Мне он кажется ничтожеством.

– Да, мне тоже, если верить тому, что говорит наша клиентка.

– Я считаю, Тереза заслуживает еще одного шанса, – сказала Бет. – Мы все заслуживаем еще одного шанса, Виктор. К тому же она изменилась.

– Изменилась ли?

– Мне так кажется.

– Наверное, со временем мы это точно узнаем. Ладно, скажи, что мы сделаем все, что в наших силах. – Я глянул на часы. – А сейчас мне пора бежать.

– Срочное свидание?

– Ну да, – сказал я, – с чайками.

Глава 5

Грек Чарли нашел меня.

Я стоял на набережной в Оушн-Сити, штат Нью-Джерси, напротив ларька с мороженым «Братья Кор» на выезде с Седьмой улицы и, облокотившись на парапет, озирал окрестности. Воздух был влажным и соленым, сумрак пронзали огни дешевых баров и забегаловок. Крутилось колесо обозрения, над морем парили чайки. Маленькие дети визжали, увлекая родителей к площадке с аттракционами, мальчики покупали доски для серфинга. Ах лето на берегу океана, вызывающее у кого-то сладостные воспоминания о беззаботном детстве!

– Вы Карл? – раздался хрипловатый, сухой голос, принадлежавший, судя по выговору, уроженцу северо-восточной Филадельфии.

Я обернулся и увидел того, кто пристроился рядом со мной. Его подбородок доходил мне до локтя. Он выглядел лет на шестьдесят, и похоже, это были шестьдесят трудных лет. У него была крупная круглая лысая голова, прищуренные глаза и короткие пухлые руки. Ремень держал клетчатые шорты высоко на животе. А под шортами виднелись белые носки и сандалии.

– Да, я Карл.

– Не могли попроще одеться, чтобы слиться с толпой?

– А вы узнали бы меня, если бы я не был в костюме?

– Может, и нет, но, черт побери, – старик покрутил головой по сторонам, – каждый простофиля на набережной обращает на вас внимание.

– Давайте проясним ситуацию, Чарли. Даже на набережной мой костюм меньше выделяется, чем ваши шорты.

– Бермуды, – сказал он, подтягивая ремень. – Купил на распродаже в «Коль».

– Где же еще, как не на распродаже!