Меченосец - [40]

— Это все чиновники да счетоводы, — заметила Лойда. — Они крайне заняты: подсчитывают прибыль с нашего Запада.

Награбленным были завалены целые дворы. Добыча гнила и плесневела, покупателей не находилось. Готфрид поискал что-нибудь из Гудермута — напрасно.

— Слишком много добра, поход был чересчур успешен, — пояснил Алер. — Рынок забит. После Гревнинга мы перестали грабить и занялись делами поважнее — колонизацией, главным образом.

Готфрид едва сдержался. Придет время, и он спросит с миньяка за всех, кого тот погубил ради пополнения казны.

Обитатели дворца глядели на Меченосца с опаской, исподтишка: знали уже, кто к ним пожаловал, и боялись.

— Наш союз едва ли одобрят, — заметил миньяк. — Никто так и не понял, что значит потерять контроль над Неродой.

— Считают, бригады взбунтовались от молодецкой дури? — проворчал Рогала.

— Некоторые — да. Думают, все устроится, если договориться да приплатить, и не понимают, что дело вовсе не в деньгах.

Спешившись, Алер оставил скакуна заботам конюхов, которых навстречу высыпала целая орда.

— На нас внезапно все свалилось. Мы нашли Анзорг, когда Горзух и Сильяв сотрясала усобица. Они были слабыми, мы — сильными. Магия, питаемая находками из подземелья, вскружила нам головы. Подумали, захватим их быстро и без потерь; так и вышло.

— И вы привыкли к легким победам.

— Скорее, к чужому добру. Корихи ошалели от добычи и захотели больше. Каждое из сильнейших семейств жаждало своей доли, а из Анзорга появлялось все новое оружие. Мы нашли Нероду с тоалами, и казалось, никто и ничто нас не остановит.

Миньяк повел гостей на длинную мраморную лестницу, по которой, словно муравьи, сновали чиновники.

— Вскоре и я начал мыслить по-новому. Несколько лет назад императорский титул ничего не значил, и я решил вернуть ему вес. В моих мечтах расцветала великая держава, спокойная и мирная, где мой род руководил торговыми делами. Тогда я не знал о Хучайне и Зухре, не подозревал, что раскопки в Анзорге пробудят их. Тем временем Хучайн завладел моими снами. Иногда я жалею, что отыскал подземный город.

Они вошли в просторный зал, где Алер распределил гостей по комнатам. Слуги потащили вещи путников в разные стороны. Готфрида с Лойдой обступили пятеро лакеев, хотя их добром сложно было обременить и ребенка. Юноша не переодевался с тех пор, как покинул Касалиф, и постоянно ощущал это — в основном носом, хоть и стирал свои лохмотья время от времени. На Лойде было то же платье, в котором девушка удирала от миньяковых племянников.

— Этот Алер вовсе не кажется безумным завоевателем, — заметила она.

— Я пока не встречал никого, кто бы казался. Разве что Гердес Мулене одержим идеей всевластия. Прочие хотят войн не больше меня.

— А твоя сестра?

— Не знаю, это особый случай. Может, она как раз и походила на Мулене. В случившемся с ней нет ничего удивительного…

Они поднялись на несколько этажей и оказались в голом унылом коридоре, утыканном глядящими друг на дружку дверьми. Роскошь миньякова дворца осталась в зале, где принимали гостей, а тут — простые узкие комнатки без окон.

— Не тревожьтесь, сир, господин и сам спит в такой, — успокоил их слуга и, придвинувшись, прошептал: — Это семейный пунктик. Правители любят напоминать себе о происхождении: мол, от Пяти Фонтанов до трущоб рукой подать.

— Чем больше узнаю миньяка и Вентимилью, тем больше удивляюсь. Только в голове уляжется определенное представление, как тут же что-то новое все переворачивает.

— Мы и сами себе удивляемся, — улыбнулся слуга.

Отсылать его Готфрид не стал, желая вызнать побольше: едва ли можно полезнее скоротать вечер, чем за расспросами о хозяине и его семействе.

Оказалось, с десяток поколений тому назад предки миньяка были простыми наемниками. Удача, способности к политике и магии, череда сильных и властных глав рода — и в Вентимилье появилась могущественнейшая династия.

— Такое сотни раз случалось, — рассказывал слуга. — Потому трущобный люд и бежит в армию. Все думают: повезет — сорву куш, выберусь наверх.

Ближе к ночи в дверь постучали.

— Не тревожься. Я скажу, что сам тебя задержал, — успокоил юноша перепугавшегося лакея и добавил громче: — Войдите!

В проеме появилась старушка с ворохом одежды.

— Господин, мне сказали, вам переодеться нужно. Вот выбирайте. Завтра сошьем получше.

Она глянула на лохмотья Готфрида с нескрываемым презрением и фыркнула на слугу:

— Ты что, не показал гостю ванную?

— Да мы как раз собирались туда идти! Господин?

— Конечно, конечно!

Юноша поднялся с узкой кровати и побрел за провожатым.

— Эй, горничная! Сменить постельное белье! — прокричала старушка.

— Господин, не обращайте внимания, — посоветовал лакей. — Она всего месяц этажом заведует, у нее еще голова кругом.

Меченосец снова увидел миньяка лишь через два дня, а до тех пор болтал со слугами да прогуливался с Лойдой. Та осталась без Гасиоха: демона забрал гном. Впрочем, оно и к лучшему, говорливая башка уже порядком надоела.

Алер пригласил гостей на «семейный ужин в узком кругу». Узкий круг оказался сотней братьев, кузенов, дядьев и прочих людей второй-третьей и других степеней родства — даже таких отдаленных, что в Гудермуте и близкими бы не посчитали. Трапеза растянулась на несколько захватывающих часов..