Меч сквозь столетия. Искусство владения оружием - [22]
Констебль и Церемониймейстер могут привести с собой на Поле столько людей, сколько считают нужным, и на свое усмотрение вооружать или не вооружать их.
Королевские Стражники должны охранять Двери и Ворота Арены, не пуская никого, когда прикажут Констебль и Церемониймейстер.
Констеблю отходят Кони, Оружие и Доспехи Сторон, все, что Стороны принесут на Арену, кроме того оружия, которым они будут сражаться. Также полностью все оружие и доспехи поверженной Стороны отходят Констеблю.
Церемониймейстеру отходит только Арена, Ограда, Трибуны и прочие сооружения, построенные для данного Зрелища».
Некий Джон Лиис, будучи Обвиненным в преступлении и призванным к ответу, признался в них в тюрьме Кингс-Бенч и в ходе признания сообщил о наличии у него сообщника — организатора преступления, некоего Ричарда Герберда. Оный Герберд, будучи призванным к ответу, отрицал свою причастность к преступлению. Для решения этого вопроса Судом был назначен, как то дозволено Законом, поединок. Датой поединка был назван день 3 мая, местом — Тотхилл.
Установленный законом распорядок таков, что в первую очередь обе стороны должны вооружиться — за свой счет, без железа и без длинных предметов, затем — их головы должны быть выбриты, они должны выйти босиком и без перчаток, у каждого должна быть деревянная Палка, загнутая с обоих концов, и Палки эти должны быть одинаковой длины. Также у обоих должен быть четырехугольный Щит [31], и более никакой защиты.
Представители Правосудия Кингс-Бенч должны сидеть отдельно на некоем подобающем возвышенном месте, в своих мантиях и чепцах, как в самой тюрьме во время Суда Двенадцати, дабы наблюдать за поединком и вынести свой приговор, одинаковый для любого, кто окажется поверженным, будь то тот или другой.
Для поединка должным образом следует подготовить Арену; ответственным за поле является церемониймейстер или его помощник.
Перед началом поединка следует сделать объявление о том, чтобы никто, кроме двоих бойцов, не смел шевельнуться или издать какой-либо звук или крик, способный помешать поединку.
Объявление, провозглашаемое на дуэлях: «Судья приказывает именем Короля, чтобы никто из присутствующих, вне зависимости от звания и сословия, не смел подавать ни обвинителю, ни обвиняемому знаков звуком или словом, из-за каковых тот мог бы получить преимущество над другим. И чтобы никто не двигался и все сидели на своих местах. И чтобы все держали свои палки и оружие при себе, не давая возможности обвинителю или обвиняемому воспользоваться чьим-либо оружием или другими оказавшимися в зоне досягаемости предметами, под страхом пыток, конфискации Земель, Шатров, вещей и Скота, тюремного заключения или денежного штрафа — на выбор и по желанию Короля».
Клятва, приносимая на дуэлях: «Клянусь Правосудию, что я сегодня не ел и не пил, что нет у меня с собой ни кости, ни Камня, ни травы, ни… колдовских чар и амулетов для уменьшения силы Господня слова и усиления диаволова, и что дело мое правое, так да поможет мне Господь со всеми святыми, и на этой Библии…»
Мы рассмотрели историю нескольких поединков, наблюдали за триумфом победителей и, возможно, сочувствовали побежденным. Все это были либо церемониальные бои за прекрасных дам и рыцарскую честь, либо бои насмерть, призванные решать частные ссоры. Прежде чем попрощаться с эпохой рыцарства, стоит уделить немного внимания и тому, как осуществлялось правосудие над теми отступниками-рыцарями, которые нанесли тяжкие оскорбления своему сюзерену или законам правосудия и морали. Представители власти судили их и выносили приговор, как правило смертный; однако, прежде чем попасть в руки палача, приговоренные должны были пройти через публичное разжалование — лишение поместья, рыцарского звания и всех привилегий, которыми они до того обладали. Церемония разжалования была мрачна и ужасна, чему мы сейчас и будем свидетелями.
Собирается суд, состоящий из двадцати-тридцати безупречных рыцарей или эсквайров. Рыцаря-изменника предают этому суду. Герольдмейстер или герольд оглашает обвинение, перечисляя все подробности преступления и приводя свидетельства. Суд, выслушав обе стороны и должным образом посовещавшись, признает подсудимого виновным и предписывает, чтобы прежде казни его публично разжаловали из рыцарей и дворян и лишили всех прежде полученных знаков отличия, после чего ответчика возвращают в тюрьму.
Для должного исполнения приговора воздвигают два помоста лицом друг к другу. На одном из них — ковры, гобелены и роскошные сиденья, он приготовлен для рыцарей и эсквайров, составляющих трибунал; среди них — герольдмейстер и герольды с помощниками, они облачены в свои геральдические камзолы с гербами. Второй помост — из грубой древесины, с шестом на краю, ближайшем к судьям, — предназначен для казни преступника; на шесте — его гербовый щит, вымазанный черным и перевернутый. Судьи занимают свои места, из темницы выводят приговоренного, заставляют подняться на подготовленный для него помост и встать на колени перед трибуналом. Он в полном боевом облачении, при всех своих орденах и регалиях. По обеим сторонам помоста восседают двенадцать священников в стихарях. Герольд зачитывает решение суда, и священники начинают читать заупокойную всенощную полностью, делая после каждого псалма паузу, во время которой герольды снимают с приговоренного часть доспехов. Начинают со шлема, который при этом поднимают вверх, громко объявляя:
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.