Меч почета - [36]
Ленард вернулся с остальными вещами.
– Я думаю, надо занять место для Эпторпа, – сказал Гай.
– Конечно. Нельзя же, чтобы наши «дядюшки» жили врозь. Нам будет очень удобно. Впрочем, я не знаю, долго ли пробуду с вами. Дейзи приедет сюда, как только я найду для нее комнату. Говорят, что женатых будут отпускать на ночь домой.
Вскоре в комнату вошли еще три веселых юноши и расположились на остальных койках.
– Ты пойдешь в бар, Ленард? – спросил один из них.
– А как вы, «дядюшка»?
– Нет, ты иди, а я останусь.
Вскоре Гай остался в новом жилище совершенно один. Он начал распаковывать свои вещи. В комнате не было ни шкафа, ни полок. Шинель Гай повесил на крюк в стене, а щетки, расческу, умывальные принадлежности и книги положил на подоконник. Затем достал простыни, застелил койку и, всунув свернутое одеяло в наволочку, сделал нечто вроде подушки. Все остальное Гай пока не распаковывал. Потом, опираясь на трость, он пошел осматривать помещение.
Спальные комнаты, очевидно, были дортуаром мальчиков. Каждая комната имела название в память о том или ином сражении первой мировой войны. Его комната называлась «Пашендейль». Он прошел мимо дверей с надписями: «Лос», «Иперс» (вместо истинного «Ипр»), «Анзак». Затем он нашел маленькую комнату без названия, в которой, вероятно, жил учитель. В ней стояли одна никем не занятая койка и комод. Это прямо-таки роскошь. Настроение Гая сразу же поднялось. «Только дураки живут с неудобствами, – подумал он. – Старый солдат всегда все разведает, оценит обстановку, продумает свой план во всех деталях». Он уже начал было волочить свой вещевой мешок но линолеумовой дорожке в обнаруженную одноместную комнату, но вспомнил на полпути, как Ленард тащил этот мешок наверх, как предложил Гаю выбрать койку. Если Гай переберется сейчас в другую комнату, то перечеркнет этим действием уважение к себе младших сослуживцев, снова отделится от них, как это было в казарменном городке алебардистов. Гай закрыл дверь одноместной комнаты и поволок вещевой мешок обратно в «Пашендейль».
Потом Гай продолжил осмотр помещений. Дом был оставлен, вероятно, во время летних каникул. Ему попалась на глаза доска для объявлений, на которой еще висел список крикетной команды. Некоторые комнаты оказались запертыми, видимо, это были апартаменты директора. Здесь же располагалась учительская комната – множество, теперь не занятых, книжных полок, следы ожогов от сигарет на каминной доске, сломанная корзина для бумаг. На двери, ведущей в кухонные и подсобные помещения, было написано мелом: «Рядовой и сержантский состав»; позади двери раздавалась музыка, видимо, из радиоприемника. В зале на каминной полке стояла крышка от стола. Прочерченная мелом вертикальная линия разделяла ее на две части. Левая часть, судя по заголовку, предназначалась для постоянно действующих приказов, правая – для текущих приказов и распоряжений. Под заголовком «Постоянно действующие приказы» висели отпечатанные в типографии инструкции по соблюдению затемнения и по защите от химического нападения, напечатанные на машинке алфавитный список части и распорядок дня: «Подъем – 07:00. Завтрак – 07:30. Построение и занятия – 08:30. Второй завтрак – 13:00. Построение и занятия – 14:15. Чай – 17:00. Обед – 19:30. Если не последует иных указаний, офицеры свободны с 17:00.» Под заголовком «Текущие приказы и распоряжения» на доске было пусто. Гай потрогал рукой старомодную батарею парового отопления и почувствовал, к немалому своему удивлению, что она горячая. Батареи, по-видимому, плохо согревали окружающий воздух, ибо в каком-нибудь ярде от них тепла не ощущалось. Гай представил себе шумных мальчишек, отталкивающих друг друга, чтобы посидеть на теплых батареях, мальчишек в плотно облегающих брюках, с аденоидами и ознобышами; а может быть, привилегией сидеть на батареях пользовались только старшие ученики и одиннадцать игроков из футбольной команды-победительницы. Несмотря на опустение, Гай представлял себе всю школу – заведение и не очень прогрессивное, и не очень преуспевающее. Младшие преподаватели, наверное, часто менялись, прибывали с большим блеском, вылетали с большим треском; половину мальчиков принимали на условиях тайно сниженной оплаты: никто из них никогда не становился высокообразованным, не сдавал экзаменов в приличное закрытое привилегированное среднее учебное заведение, не возвращался отметить день своего выпуска, никогда не вспоминал добрым словом проведенные в этой школе годы, а если и вспоминал, то со стыдом и отвращением. Уроки но истории были, конечно, патриотичными по замыслу, но высмеивались молодыми преподавателями. Никакой своей школьной песни в Кут-эль-Амаре не было. Обо всем этом можно было догадаться, по мнению Гая, по одним только запахам в этом покинутом здании.
«Что ж, – подумал Гай, – я ведь поступил в армию не из соображения личных удобств». Он знал, что когда-то придется жить в плохих условиях. Жизненные условия в казарменном городке алебардистов создавались долгими мирными годами, такие условия встречаются редко и всемерно сохраняются, но они не находятся ни в какой связи с целью Гая. С этими условиями покончено; надо понимать, что сейчас идет война.
В романной трилогии «Офицеры и джентльмены» («Меч почета», 1952–1961) английский писатель Ивлин Во, известный своей склонностью выносить убийственно-ироничные приговоры не только отдельным персонажам, но и целым сословиям, обращает беспощадный сатирический взгляд на красу и гордость Британии – ее армию. Прослеживая судьбу лейтенанта, а впоследствии капитана Гая Краучбека, проходящего службу в Королевском корпусе алебардщиков в годы Второй мировой войны, автор развенчивает державный миф о военных – «строителях империи».
Роман «Мерзкая плоть» — одна из самых сильных сатирических книг 30-х годов. Перед читателем проносится причудливая вереница ярко размалеванных масок, кружащихся в шутовском хороводе на карнавале торжествующей «мерзкой плоти». В этом «хороводе» участвуют крупные магнаты и мелкие репортеры, автогонщики, провинциальный священник и многие-многие другие.
Ироническая фантасмагория, сравнимая с произведениями Гоголя и Салтыкова-Щедрина, но на чисто британском материале.Что вытворяет Ивлин Во в этом небольшом романе со штампами «колониальной прозы», прозы антивоенной и прозы «сельской» — описать невозможно, для этого цитировать бы пришлось всю книгу.Итак, произошла маленькая и смешная в общем-то ошибка: скромного корреспондента провинциальной газетки отправили вместо его однофамильца в некую охваченную войной африканскую страну освещать боевые действия.
Творчество классика английской литературы XX столетия Ивлина Во (1903-1966) хорошо известно в России. «Возвращение в Брайдсхед» (1945) — один из лучших романов писателя, знакомый читателям и по блестящей телевизионной экранизации.
ВО (WAUGH), Ивлин (1903-1966).Видный английский прозаик, один из крупнейших сатириков Великобритании. Родился в Лондоне, учился в Оксфордском университете и после недолгой карьеры учителя полностью переключился на литературную деятельность. В романе «Любовь среди руин» [Love Among the Ruins] (1953), главной мишенью сатирика становится фрустрация упорядоченного прозябания в «государстве всеобщего благоденствия».
В «Круге чтения» Л. Н. Толстой объединил самые мудрые афоризмы, мысли и высказывания выдающихся деятелей культуры всего мира и всех эпох, с глубокой древности до середины XIX столетия.Эта книга – настоящая энциклопедия шедевров мировой литературы, лучший подарок для любого человека на все времена.
Проза Эдгара По (1809–1849) имеет более чем вековую историю публикаций на русском языке. Его поэзия стала своего рода студией стиха для многих поколений русских поэтов. В восприятии миллионов русских читателей он вошел в мировую литературу как художник, который всю жизнь искал прекрасное и тревожно спрашивал у себя и у других: "Где этот край, край золотой Эльдорадо?". В сборник вошли стихотворения и проза Эдгара По ("Рукопись найденная в бутылке", "Свидание", "Морелла", "Черт на колокольне", "Остров феи" и мн.
Вашему вниманию предлагается сборник произведений Ричарда Олдингтона «Прощайте, воспоминания».В книгу известного писателя вошли рассказы из сборников «Дороги к славе» и «Короткие ответы», посвященных психологическим контрастам.
О, как часто женщина реальная проигрывает в мужских глазах женщине виртуальной! Как легко влюбиться в прекрасную героиню, скажем, древнегреческого мифа – Эвридику – и не заметить кого-то рядом! Эвридикой очарован пожилой профессор, который пишет статью про нее, в то время как жена профессора пытается тщетно спасти их брак от холодности и безразличия.Когда история профессора становится главной темой новой пьесы, режиссеру не хватает для успешной постановки самой малости: изюминки. Но что если «изюминка» – это намек режиссеру и всей труппе на то, что виртуального счастья не бывает?
Перед читателем — первое переиздание одного из главных романов французского декаданса, «Астарты» (1901) Жана Лоррена. Это — фантастический роман о неврастенике-аристократе, очарованном драгоценными камнями и посвятившем свою жизнь поискам «голубого и зеленого» взгляда богини Астарты, роман-дневник, наполненный извращенной чувственностью, болезненными и наркотическими видениями.Ж. Лоррен (1855–1906) — поэт, писатель, самозваный денди, развратник, скандалист, эфироман и летописец Парижа «прекрасной эпохи» — был едва ли не самым одиозным французским декадентом.
Настоящим сборником Фрэнсиса Скотта Кея Фицджеральда открывается публикация наиболее полного собрания малой прозы писателя. Впервые все опубликованные самим Фицджеральдом рассказы и очерки представлены в строгом хронологическом порядке, начиная с первых школьных и университетских публикаций. Тексты публикуются в новых аутентичных переводах, во всей полноте отражающих блеск и изящество стиля классика американской литературы Фрэнсиса Скотта Кея Фицджеральда.
Одно из самых знаменитых произведений мировой литературы XX века, написанных в жанре «черного юмора», трагикомическая повесть о вывернутом наизнанку мире, где похоронные ритуалы и эстетика крематория управляют чувствами живых людей. История, в которой ни одно слово не является лишним. Откровенный потрясающий рассказ, от которого невозможно оторваться.
«Золотая молодежь», словно сошедшая со страниц Вудхауса, – легкомысленная, не приспособленная к жизни и удивительно наивная, – на пороге Второй мировой. Поначалу им кажется, что война – это просто очередное приключение. Новая форма, офицерский чин, теплое место при штабе. А сражения – они… где-то далеко. Но потом война становится реальностью. И каждый ее встретит по-своему: кто-то – на передовой, а кто-то – в пригородах, с энтузиазмом разрушая местные красоты и сражаясь с воображаемым врагом…
Чисто английский психологический, с сатирическими интонациями, роман Ивлина Во – о духовном кризисе, переживаемом известным писателем. В поисках новых стимулов к творчеству герой романа совершает поездку на Цейлон…
Видный британский прозаик Ивлин Во (1903–1966) точен и органичен в описании жизни английской аристократии. Во время учебы в Оксфорде будущий писатель сблизился с золотой молодежью, и эти впечатления легли в основу многих его книг. В центре романа «Пригоршня праха» — разлад между супругами Тони и Брендой, но эта, казалось бы, заурядная житейская ситуация под пером мастера приобретает общечеловеческое и трагедийное звучание.