Меч Обоюдоострый - [3]

).

Таким образом, Церковь — это живое тело божественного Логоса, воплощенного в богочеловеческой личности Иисуса Христа. И надо помнить, исходя из этого определения, что тело это растет и развивается, а стало быть, изменяется и совершенствуется. Мы святимся святостью Церкви, но сама Церковь не оскверняется нашими грехами, ибо ее святость не от нас, а от Бога через Христа. Церковь свята и божественна потому, что освящена кровью Иисуса Христа и дарами Духа Святого, хотя дела церковных людей могут быть далеки от совершенства.

«Воспринять Божество, — писал В. Соловьев, — человек может только в своей истинной целости, во внутреннем единстве со всем; следовательно, воистину обожествленный человек… непременно есть соборный или кафолический — всечеловечество или вселенская Церковь. Человек, который сам по себе помимо Церкви хочет достигнуть божественного значения, такой индивидуальный человеко — бог есть воплощение лжи, пародия на Христа, или антихрист… Так радиус круга один и тот же для всей окружности, одинаково определяет расстояние от центра любой из ее точек, и следовательно, он сам по себе есть уже образующее начало круга, точки же периферии лишь в своей совокупности могут образовать круг. Вне этой совокупности, т. е. вне круга, отдельно взятые, они не имеют никакой определенности, но и круг без них недействителен. В человечестве такой круг есть Церковь» (В. Соловьев. Духовные основы жизни. Изд. Жизнь с Богом. Брюссель, 1982. С. 122).

Хотя среди паствы Христовой временами и появлялись еретики: Арий, Македонии, Несторий, Диоскор и др., которые старались сеять плевелы, но Церковь, следуя учению апостола: «… извергните развращенного из среды вас» (1 Кор. 5:13), отсекала таковых от общения с собою, оставаясь единою, святою и соборною в течение многих веков.

В XI веке (1054) в христианском мире произошло печальное событие — от Православной Кафолической восточной Церкви отделилась Римо — Католическая Церковь. Это разделение удерживается и до настоящего времени.

Разделение внутри самих сект

Начать с того, что в Протестантизме насчитывается до 400 (!) различных вероучений, школ, сект. Ежегодно появляется где — то в мире очередное учение и тут же с помпой заявляет с момента своего возникновения, что лишь оно спасительно и истинно, а все несогласное с ним отвергается как заблуждение и гибель. При этом следуют ссылки на Священное Писание. Иногда же вероучение очередного религиозного объединения бывает столь заумно, например, сайентологическая церковь, что в нагромождении богословской (если еще богословской) терминологии видна лишь спираль мудрствования, которая уходит в никуда. А подобные организации растут как грибы.

Вот историческая последовательность возникновения наиболее крупных расколов: 1517 г. — возникновение лютеранства, 1531 — меннонитов, 1611 — баптистов, 1863 — адвентистов, 1931 — свидетелей Бога Иеговы. И это лишь основные и наиболее крупные религиозные объединения, которые давно переросли, то, что обычно ассоциируется с сектантством, как в организационной структуре, так и в количестве своих последователей. А разделенные делятся вновь. Некоторые из них в делениях и в праве на истину в последней инстанции доходят до прямого богохульства (скандальный процесс над сектой Моисея Берга, где «очищение» и миссионерство осуществляется через свальный грех).

«Привычку подходить к теориям с меркой своего разума они переносят на христианство и принимают христианство так, как благоволит господин — рассудок. Вот тогда создаются «свои» христианства. И делается это совсем не злостно, а просто по пословице: «Всяк молодец на свой образец». Человеку совсем неискушенному в вере и в христианской жизни думается, что вот то или иное слово Христово надо понять так, а не иначе… что так будет жизненнее. И каждый, применительно к своему разуму и применительно к уровню своей душевной жизни, строит свою христианскую теорию…» — писали святые отцы Оптиной пустыни.

В письме Игнатия Брянчанинова к Афонскому монаху Серафиму можно прочитать следующее: «… оживить чувства и кровь старались западные; и в этом преуспели скоро, скоро достигли прелести исступления, которое и называют святостью. Зараженные духом прелести сами готовят себе роковой конец, говоря словами Божественного Писания: «… удаляющие себя от Тебя гибнут…» (Пс. 72:27).

Восточная Православная традиция подразумевает другой путь — умерщвление чувств воображения и даже своего мнения. Ибо, мнение, по словам оптинских старцев, и есть главная прелесть, т. е. «лжеименный разум».

«Вы — соль земли…» (Мф. 5:13). Протестантские религиозные лидеры толкование этих слов переводят самомысленно, призывая к принципу «всеобщего священства», т. е. — долой священников, ибо мы сами священники. Но, во — первых, их толкование не обнимает целости слов Христовых, ибо Христос Спаситель называет учителей церковных солью, дабы показать необходимую в них нужду, показать, что простые люди без них, оставшись несолеными, воссмердят и породят червя.

«Вот баптисты — перекрещенцы какой ужасный грех совершают против Духа Святого; перекрещивая взрослых, они смывают первое крещение и уничтожают благодать печати Духа Святого», — говорил старец Оптиной пустыни о. Варсонофий. Этим святые отцы желали подчеркнуть то, что имеет дерзость именоваться крещением после православного, данного в детстве, не есть крещение от Бога. Все здесь основывается на врожденном вдохновении, которое у людей более или менее развито и происходит от движения чувств сердечных. Истина же отвергает такое вдохновение и умерщвляет его.