Меч-кладенец - [28]
Бородатый воин повернулся на своей подстилке, посмотрел на женщин и опять, зевнув, закрыл глаза. Вел ждал. Пусть заснет. Всегда у кафов и людей города так: одни работают, другие лежат, ничего не делая. Сколько уж раз видел такое Вел! И всегда те, что работают, в отрепья одеты, а те, что лежат, — в самые лучшие одежды. Почему так?!
Когда воин захрапел, Вел поднялся, неслышными шагами пошел по мягкой, взрыхленной земле прямо к спящему. Смотрел не на него, а мимо, чтобы тот не проснулся, почувствовав взгляд человека. Вел подошел так близко, что ногой мог наступить на копье воина. Он так и сделал. И тут же крикнул вдруг страшным голосом. Воин дернулся всем телом, вскочил, уставился на Вела круглыми от страха глазами.
Так ничего и не успев понять, ушел кафский воин в страну предков. Оцепеневшие от боевого клича Вела женщины увидели только, как обнаженный большой человек, перешагнув через труп, не торопясь шел к стреноженному коню. С криком кинулись женщины бежать. Вел ждал этого. Пусть кричат. Пусть бегут. Конь, копье, подстилка из бараньих шкур, одежда кафского воина теперь у него. Кто догонит Вела на коне, да еще луком и стрелами вооруженного?
Не дойдя до коня, Вел остановился. Одна из женщин почему-то не убежала. Почему? Вел посмотрел на нее. Волосы светлые, длинные, ноги босые… А! Вот почему не убежала она: на ногах кольца и цепь между ними.
Вел подошел к женщине, нагнулся, потрогал цепь. Короткая. Не только бежать — шагом идти с трудом позволяет. Вел воткнул копье в землю, присел на корточки, перекрутил цепь так, чтобы одно кольцо на другое легло, чтобы одно другое ломало. Нажал. Крепкая цепь. Но и у Вела теперь сила была! Лопнуло кольцо, разошлось. На каждой ноге осталось по браслету и обрывки цепи. Встал Вел, посмотрел в лицо женщины, улыбнулся:
— Беги теперь! Иди куда хочешь.
Она откинула волосы, и Вел удивился: совсем молодая, девчонка. А он думал — старуха.
— Куда бежать? Поймают меня кафы.
Еще больше Вел удивился: откуда она язык венов знает? Хоть и не очень правильно некоторые слова говорит. И на женщин его племени похожа. Светлые волосы у нее и глаза синие. Красивая.
— Смотри! — тронула девушка Вела за руку.
Тот обернулся. От жилищ к ним скакали четыре конных воина.
Хитры и коварны кафы. Но и они допускают ошибки. Видя перед собой только одного пешего, обнаженного человека, они захотели поймать его живым. Это их и сгубило. Откуда им было знать, как ловко умеет Вел действовать мечом и копьем, как быстры его движения, как точен глаз и сильна рука? Конные воины ничего не знали об этом. И вот уже двое из них лежат на земле, а двое других, испуганные, отъехали подальше, за черные веревки свои взялись. Но Вел уже хорошо знал эти веревки. Он их тут же мечом рассек, едва его первая петля захватила. Тогда воины выхватили луки, заехав с двух сторон. Плохо стало Велу. Как ни крутись, а не уследить сразу за двумя лучниками. Вот уже одна стрела ему в бедро вонзилась, другая совсем рядом прошла. И не достать ему конных воинов ни копьем, ни мечом. Кружатся они, близко к нему не приближаются, все хотят в ноги Велу попасть, чтобы свалился он. Неожиданно в грудь одному из них впилась стрела. Потом второй воин на шею коня упал со стрелой в спине. Как и когда девушка с разорванной цепью подобрала лук и стрелы убитого кафского воина, Вел не видел, слишком занят был противниками.
Вдвоем с девушкой они быстро подобрали оружие, поймали коней. Вел привязал к спинам животных завернутые в кафские меховые подстилки копья, колчаны, одежду. Потом, прихватив каждый по луку со стрелами и по ножу в чехлах, оба сели на коней, взяв в повод по второму.
— Едем! — воскликнул Вел, направляя своего черного, как уголь, коня по прежнему пути, на полночь.
— Нет! Туда нельзя ехать. Кафы догонят. Вот сюда ехать надо, на заход солнца!
Видя, что Вел колеблется, девушка подъехала к нему ближе, обтерла ему кровь на бедре, сказала тихо:
— Я знаю. Два раза от кафов убегала. На полночь нельзя ехать. Там степь, воды нет. И спрятаться негде.
Вел думал. Да, эта меткая лучница правильно говорит. Надо к реке, к лесу ехать, если есть они здесь. Но не сейчас, на глазах у кафов, а ночью.
— Ничего. Пусть видят, что мы поскакали не на заход солнца, а на полночь! — сказал Вел и пустил своего коня вскачь.
Когда крыши кафских жилищ скрылись из вида, Вел слез с коня, надел на себя одежду кафского воина. И девушка тоже рубашку кожаную кафскую на себя натянула, сбросив свои отрепья. Дальше поехали рядом, не торопясь.
— Ты кто? Как тебя зовут, какого ты рода и племени? — спросил Вел. — Откуда язык венов знаешь?
— Язык венов? — удивилась та. — Значит, ты вен, а не ивич?
— Да, вен. Наше племя живет там, далеко в лесах, — показал Вел рукой на север.
— Знаю. Вас кожеедами называют! — прыснула в ладонь девушка. — Значит, ты вен. Вот почему ты так неправильно слова произносишь.
— Неправда! Это ты неправильно на языке венов говоришь! — рассердился Вел. Он почему-то не мог прямо смотреть на свою спутницу, все украдкой поглядывал, прячась. Потому и рассердился сам на себя. — Это тебе надо учиться правильно наши слова говорить.
